Матёрый и скокарь
Шрифт:
– Рональд! – в ответ махнул рукой Волостнов и двинулся навстречу столь же решительно.
Георгий Волостнов был тоже роста немалого, однако не доставал своему американскому коллеге даже до бровей. Сошлись, как два океанских лайнера, – поприветствовали друг друга и направились одним курсом.
Рональд гостеприимно распахнул перед прибывшим гостем дверцу личного «Мерседеса», приглашая на переднее пассажирское кресло.
– Признаюсь, это для меня сюрприз, – посмотрел на друга Волостнов. – Я думал, меня встретит кто-нибудь из
– Георгий, – почти обиделся Рональд, устраиваясь в кресле водителя, – ко мне приезжает такой большой друг, и я доверю встретить его кому-то другому?
– Где же большой? Я ниже тебя почти на полголовы!
Рональд довольно рассмеялся, уверенно выворачивая со стоянки, заполненной автомобилями.
– Жора, ты, как всегда, преувеличиваешь, у меня просто сегодня высокие каблуки.
Машина выехала с железнодорожного вокзала.
– Куда мы сейчас едем, в штаб-квартиру Интерпола? – спросил Волостнов.
– Знаешь, что я тебе предлагаю? Давай поедем на набережную Роны, туда, где мост Ля Фёие.
Георгий Волостнов понимающе кивнул. Мост Ля Фёие был любимым местом Рональда в Лионе. Особенно великолепен мост был вечерами, подсвеченный многочисленными огнями. Здания, стоявшие по берегам реки, казались утонувшими и светили из глубины вод желтым светом окон.
Неподалеку от моста размещался небольшой китайский ресторанчик, в который Рональд частенько захаживал. Хозяин, улыбчивый и очень маленький человечек, всякий раз делал ему значительную скидку, и Волостнов всерьез подозревал, что старый хитрый китаец знает, что обслуживает весьма влиятельного комиссара Интерпола.
– В китайский ресторан? – уверенно предположил Георгий Волостнов.
– Нет... Давай лучше поговорим на мосту, – ответил Рональд, выезжая на набережную.
Волостнов понимающе кивнул. Китайский ресторан идеальное место для беседы, тем более если принесут жареную утку – любимое блюдо Рональда Селеби, но раз он отказывается от столь соблазнительного обеда, то, следовательно, у него на то имеются весьма существенные причины. Не исключено, что в ресторанные столики старого китайца понатыканы микрофоны, а Рональд, несмотря на свою бесшабашность, даже в мелочах оставался профессионалом.
В таком случае почему бы сразу не поехать в штаб-квартиру?
Машину оставили на платной стоянке, что находилась неподалеку от моста, и направились на набережную.
– Ты знаешь, кто основал Лион? – спросил комиссар Рональд.
Столь неожиданные вопросы были в характере американца. Порой создавалось впечатление, что он отрабатывает на собеседнике следственные приемы или, во всяком случае, хочет застать его врасплох. К подобной манере вести диалог следовало привыкнуть, а у Волостнова для этого имелось немало времени.
– Нет. Знаю, что в истории Лиона ты разбираешься, и в твоем лице город потерял хорошего гида.
– Если меня все-таки попрут со службы, то я буду знать, чем мне стоит заняться, – вполне
Георгий посмотрел вниз – будто бы не вода течет, а расплавленный свинец, и только стая уток, торопливо юркнувших под мост, свидетельствовала о том, что это не так.
– Город Лион был заложен Мунацием Планком, полководцем Юлия Цезаря. Но мало кто знает о том, что тот был еще весьма одаренным полицейским и умел подавить бунт в корне. И знаешь почему?
– Поделись.
– Всюду имел своих осведомителей.
– Немудрено, мы и сейчас пользуемся подобными методами. Ты начинаешь как-то издалека... Может, ты мне скажешь, для чего меня решили вызвать в Генеральный секретариат? – Волостнов почувствовал легкое раздражение. – Ведь у нас имеется координатор, вы могли бы переговорить с ним, а он, в свою очередь, передал бы мне.
– Не все так радужно, Георгий, – произнес Рональд. – Я у тебя хочу спросить, а многие из твоих коллег знают, где ты в действительности работаешь?
– Мы действуем в порядке нашей договоренности. О том, что я работаю в Интерполе, не знает никто. Для всех я по-прежнему работаю в отделе убийств.
Рональд кивнул:
– А какую причину ты выбрал для отъезда?
– Выдумывать ничего не пришлось. У меня в Париже живет сестра, так что я отправился к ней.
– Я тебе завидую, – широко улыбнулся Рональд Селеби.
– Я сам иногда себе завидую. А теперь давай поговорим о главном, к чему такая скрытность?
– У нас есть кое-какие косвенные данные, что в Интерполе имеются уши.
– Поэтому ты привел меня сюда?
– Да.
– Неужели все так серьезно?
– Более чем... Главная наша задача – это борьба с международной преступностью. У нас есть основания полагать, что некоторые наши операции провалились потому, что о них было известно террористам. – Рональд немного помолчал. – Мы пока не знаем, на каком именно уровне происходит утечка информации, но осторожность не помешает.
– Понимаю. Рассказывай дальше.
– Так вот, сейчас в Европе очень активно проявляет себя одна экстремистская организация. По нашим данным, ее штаб-квартира располагается в Гамбурге. У нее весьма серьезные покровители, разбросанные по всему миру. Но корни организации находятся где-то в Саудовской Аравии. Где именно, сказать пока не можем.
– Понятно.
– У них имеются счета по всему миру, некоторые из них мы заблокировали, за другими установили тщательнейшее наблюдение. Пытаемся отследить всю цепочку финансовых потоков.
Георгий улыбнулся, было очевидно, что Рональд чего-то не договаривает. Он умело играл роль рубахи парня, но в действительности до мозга костей оставался полицейским и даже при общении с приятелями смотрел вприщур, как если бы всерьез сомневался в их благонадежности.
Поначалу такая манера разговора раздражает, но потом привыкаешь.