Матисс
Шрифт:
В сочетаниях пятен и арабесков Анри Матисс действительно ищет абсолют. С тех пор как в его мастерской на набережной Сен-Мишель воцарились „Три купальщицы“ Сезанна, приобретенные у Воллара, [152] они оказывали на формирование Матисса магическое влияние. Гармония синих тонов этого шедевра произвела на него столь сильное впечатление, что с этого времени синий, который так страстно любят все, кто тонко чувствует цвет, становится и его излюбленным цветом. Так, им написана „Гармония в голубом“ [153] (Музей нового западного искусства, Москва), выставлявшаяся в Осеннем салоне 1908 года, за год до этого им был создан „Натюрморт с синей скатертью“ (Мерион, коллекция Барнса) и, наконец, „Голубая обнаженная“ (Художественный музей в Балтиморе) в 1907 году, судя по письму Ханса Пурмана [154] к Альфреду Барру, побудившая Дерена к дружескому соревнованию с его старшим товарищем на лучшее полотно в синих тонах. Когда Дерен увидел „Голубую обнаженную“ Матисса, он признал себя побежденным и уничтожил свой холст. Это та самая картина, которая вызвала скандал в Салоне Независимых в 1907
152
Это было в 1899 году.
153
Имеется в виду «Красная комната», предназначавшаяся для столовой С. И. Щукина в Москве и находящаяся сейчас в Эрмитаже, которая в 1908 году действительно была «голубой» и в таком виде показывалась в Осеннем салоне, а после выставки была переписана, так что красный сделался ее главным цветом.
154
Пурман Ханс(1880–1966) — немецкий живописец, ученик и друг Матисса.
155
Стейн Лео(1872–1947) — американский коллекционер, брат Гертруды Стейн, с которой он имел общую коллекцию, поделенную между ними в 1913 году.
156
Речь идет о так паз. Армори Шоу (Арсенальной выставке) в Нью-Йорке, где «Голубая обнаженная» показывалась наряду с произведениями других художников французского авангарда. Эта выставка вызвала немало нападок на Матисса со стороны американской публики.
ЛАВРЫ МАТИССА И МАРКЕ
Приближается 1900 год. Париж превращается в гигантскую стройку. Улицы заполнены толпами забастовщиков. Еще немного — и Деруледу [157] удался бы государственный переворот. В Лоншане в лице президента Республики Марианна получила пощечину. [158]
Женщины никогда еще не были так красивы. У них роскошные волосы, бедра, грудь — правда, иногда фальшивые; живот отсутствует, он запрещен модой. Огромные шляпы Больдини [159] — целые клумбы; платья фасона «принцесса», плотно облегающие и подчеркивающие изгибы тела, юбки колоколом, канотье…
157
Дерулед Поль(1846–1914) — французский политический деятель, поэт и драматург. В 1899 году во время похорон президента Франции Феликса Фора подстрекал к антиреспубликанскому перевороту.
158
Со смертью Феликса Фора оживилась католико-роялистская реакция. В июле 1899 года новый президент республики Эмиль Лубе подвергся оскорблениям на скачках в Отее, а не в Лоншане, когда аристократическая молодежь устроила ему обструкцию, а барон де Кристиани нанес удар стеком.
159
Больдини Джованни(1842–1931) — итальянский художник, долгое время работавший в Париже, видный представитель салонной портретной живописи. Эффектно и размашисто писал дамские туалеты.
В Мулен-Руж отплясывают кадриль. Джейн Авриль-ла-Мелинит [160] — взбивает пену своих нижних юбок. Вийет [161] фланирует и, показывая на ляжки в кружевных панталонах, ухмыляясь, заявляет: «Мясо следует подавать с гарниром!»
Забастовка землекопов. Выстрелы кирасиров на площади Французского театра, где недавно сгорела юная прекрасная Анрио. [162] Сто тысяч тружеников бросают работу. Кто снабжает кассы забастовщиков, Гамель [163] или Гийом? [164] Растерянное правительство пытается разгадать эту трудную загадку.
160
Авриль Джейн —танцовщица в Мулен-Руж, которую неоднократно изображал Тулуз-Лотрек, Мелинит — сильно действующие взрывчатое вещество — прозвище Джейн Авриль.
161
Вийет Адольф(1857–1926) — французский живописец и рисовальщик.
162
Анрио Джейн(1878–1900) — актриса Французского театра (так тогда называли Комеди Франсез), погибла во время пожара в этом театре 8 марта 1900 года.
163
Гамель— намек на военную верхушку (франц. gamelle — общий стол офицеров на судне).
164
Гийом— прозвище герцога Орлеанского Филиппа, претендента на французский трон, которого, так же как германского императора Вильгельма, обвиняли в том, что для создания беспорядков он поддерживает забастовщиков.
1900-и наступил. Так это и есть «прекрасное время»?
При всех этих забастовках выставка [165] не могла бы состояться. Однако работа возобновляется. Продолжается строительство метро. Появляются первые пролеты
165
Имеется в виду Всемирная выставка 1900 года.
166
Гранд-Ру,то есть «Большое колесо» — гигантский аттракцион на авеню де Сюфрен, позднее разрушенный, предшественник так наз. «чертовых колес» в парках современных больших городов.
167
Куртелин Жорж(настоящая фамилия Муано; 1858–1929) — французский писатель.
На развалинах Дворца промышленности возводятся два дворца: Большой (Гран Пале) и Малый (Пти Пале). [168] Мирбо [169] осыпает их градом насмешек, однако воскресная толпа от них в восторге. Внутри Гран Пале под огромной, только что установленной стеклянной крышей копошится масса рабочих. Несметное число штукатуров, занимающихся отделкой стен, и орнамента-листов, создающих изобилие фестонов и астрагалей.
168
Гран Пале и Пти Пале, разделенные авеню Черчилль, строились для Всемирной выставки 1900 года в стиле, подражающем барокко. Гран Пале в настоящее время используется для различных выставок, главным образом художественных, в Пти Пале размещен Музей искусств города Парижа.
169
Мирбо Октав(1848–1917) — французский писатель и художественный критик.
На Бют-Шомон [170] примостились мастерские Жамбона, [171] театрального художника, превозносимого до небес Педро Гайаром [172] и Эдуардом Детайем; [173] там работали бригады мазил, рисовавших километры лавровых листьев для украшения фризов в выставочных залах Гран Пале.
Двое таких горе-художников работали без всякого энтузиазма, как если бы они дробили камни на дороге; их товарищи, как повелось исстари, работая, распевали во все горло бывший в ту пору в моде припев: «Любовь проходит»… или «Sobre las olas», а они хранили молчание.
170
Бют-Шомон— парк в возвышенной правобережной части Парижа.
171
Жамбон Марсель(1848–1908) — французский живописец, выполнивший ряд декоративных росписей в различных парижских зданиях (Комеди Франсез, Комическая опера, Гранд Опера и др.).
172
Гайар Педро— французский живописец, певец, а также директор парижской Гранд Опера.
173
Детай Эдуард(1848–1912) — французский живописец-академист, автор многочисленных батальных и исторических полотен, отличающихся мелочной манерой исполнения.
Бесконечные гирлянды лавровых листьев не приносили им никакого удовлетворения. Один из них — невысокого роста, приземистый, в холщовой блузе, с физиономией заправского балагура. Его товарищ — здоровяк, весь заросший волосами. Его легко представить в качестве чемпиона-велосипедиста, приносящего славу цветам своей майки. Невысокий смотрит на часы и, посмеиваясь, говорит: «Ну, ну, старина, мужайся! Еще семнадцать раз по четверти часа. За франк в час при девяти часах работы в день, можно ли желать лучшего?»
Затея принадлежала Альберу Марке. Это он решил подыскать какую-нибудь работу для себя и Матисса, чтобы как-то поправить денежные дела. Это он раздобыл, пользуясь справочником Боттена, адреса лучших декоративных мастерских. И это по его инициативе они с Матиссом «завербовались» на работу к Жамбону.
Внезапно высокий поворачивается и резким раздраженным голосом произносит: «Заткнись, Альбер, или я тебя убью!»
Вечером, разбитые усталостью, Альбер Марке и Анри Матисс, получивший от друзей прозвище «доктор» за свою серьезность и важный вид, покидают мастерскую. Нет ничего более изнурительного, чем труд поденщиков, принужденных работать непрерывно, не разгибая спины и не поднимая головы. Когда они возвращаются домой, все тело кажется разбитым, ноги дрожат.
В 1941 году Анри Матисс рассказывал об этом времени Франсису Карко: «Что за ремесло! Я впервые столкнулся с работой, доводящей до полного исступления. Самые расторопные из наших товарищей, получив премию к жалованью, увольнялись через две недели. Среди них были официанты из кафе, разносчики товаров, целая бригада „халтурщиков“, с которых патрон не спускал глаз. К сожалению, моя физиономия патрону явно не нравилась. Однажды, когда я решил немного отдышаться, он меня окликнул: „Послушайте, доктор! Вы что, веселиться сюда явились?“ Мне так все осточертело, что я тут же возразил: „Ну, здесь не очень-то повеселишься!“ Реакция на мой ответ не заставила себя ждать. Хоп! Расчет, и за дверь. Снова нужно искать работу».
Альбер Марке живет на улице Монж в ожидании переселения на набережную де ла Турнель, Анри Матисс снимает комнату на набережной Сен-Мишель, 19, в старом квартале де ла Паршминри, где его фламандские предки украшали пергаментные рукописи миниатюрами и при Карле V положили начало знаменитой «Парижской школе».
Его ждут красивая молодая женщина и прелестный ребенок. Перед весьма скромным ужином Анри Матисс облокачивается на подоконник с трубкой в зубах, и его взгляд задумчиво скользит от собора Парижской богоматери к Сен-Шапель.