Матросские досуги (сборник)

Даль Владимир Иванович

Но управлять воздушными шарами досель не умеют. И немудрено. Во-первых, потому, что воздух жидок, на лету судно ни руля, ни даже весел не слушается. Говорят: на воде ноги жидки, а уж на воздухе и подавно. Во-вторых, и потому, что весь шар со всем прибором сносит ветром, а против ветра управлять нельзя ничем. Поэтому воздухоплаватели и пускаются всегда только с попутным ветром.

Толщина или высота всего воздушного слоя вкруг шара земного менее ста верст. Этот слой воздуха, с облаками своими, называется атмосферой. Воздухоплаватели не подымались выше шести верст от земли: чем выше, тем морознее и тем воздух реже, так что там тяжело дышать и даже иногда кровь идет и ртом, и носом.

Ветер

– Подумаешь,

страстей-то сколько на море бывает! – сказал мужичок, беседуя с земляком своим, матросом. – А все, стало быть, от ветру?

– От ветру, – отвечал матрос.

– А отчего же это ветер бывает на земле? – продолжал мужичок.

Такой вопрос озадачил было матроса, которому никогда не приходило на ум призадуматься над ветром; но как человеку бывалому нельзя же было ему оставаться в долгу.

– Отчего ветер? Да вишь сверху-то небо, а снизу-то вода либо земля, а с боков-то ничего нет – ну, оно и продувает.

Таблица умножения

Придет Маслена – будет и блин.Одиножды один – один.Волга Дону пошире.Дважды два – четыре.Нет книг у дяди, а карты есть.Дважды три – шесть.Хлеб жнем, а сено косим.Дважды четыре – восемь.Без закваски хлеб не месят.Дважды пять – десять.На руках, на ногах пальцев двадцать.Дважды шесть – двенадцать.Пять пальцев долой – пятнадцать.Дважды семь – четырнадцать.Дважды девять – восемнадцать,Дважды десять – двадцать.

У кого аршин, тому и мерять.Трижды три – девять.Слушай ухом, без восьми двадцать.Трижды четыре – двенадцать.Трижды пять – пятнадцать,Трижды шесть – осьмнадцать.Мучицы да маслица – вот тебе и блин.Трижды семь – двадцать один.Мало ль диковин в Божьем мире.Трижды восемь – двадцать четыре.Днем свет, а ночью темь.Трижды девять – двадцать семь.

Четырежды четыре – шестнадцать,Четырежды пять – двадцать.На мосту – по-татарски на купере.Четырежды шесть – двадцать четыре.Угодно откушать, вот милости просим.Четырежды семь – двадцать восемь.Кто атаман, у того и булава.Четырежды восемь – тридцать два.Велика честь, да нечего есть.Четырежды девять – тридцать шесть.И крот в своем углу зорок.Четырежды десять – сорок.

Кинь указку, пойдем гулять!Пятью пять – двадцать пять.Коли

нет, так нечего взять.Пятью семь – тридцать пять.И мал золотник, да дорог.Пятью восемь – сорок.Бери оглоблю, пойдем воевать!Пятью девять – сорок пять.Отлежал бока, оттого и болят.Пятью десять – пятьдесят.

Мастер Самсоныч лапти плесть.Шестью шесть – тридцать шесть,То кит-рыба, а то плотва.Шестью семь – сорок два.Что заслужили, то и носим.Шестью восемь – сорок восемь.Кто сказку слышал о царе Кире?Шестью девять – пятьдесят четыре.Полезай на стену, коли велят.Шестью десять – шестьдесят.

Дурни плодятся – не надо их сеять.Семью семь – сорок девять.Ино прилечь, ино и присесть.Семью восемь – пятьдесят шесть.Чего не знаешь, того не ври.Семью девять – шестьдесят три.Рядком сумы на простенке висят.Семью десять – семьдесят.

Не буянь у хозяина на квартире.Восемью восемь – шестьдесят четыре.Живи, поколе на плечах голова.Восемью девять – семьдесят два.Делам своим всяк сам господин.Девятью девять – восемьдесят один.Что хитро, то и просто.Девятью десять – девяносто.

Полно долбить, покинь долото!Десятью десять – сто.

Акула

Мы плыли у африканских берегов. Матросы увидели акулу, которая долго держалась за кормой, будто ждала подачки и просила позволения потешиться. С гика спустили чрез блок толстый канат, на который навязана была цепь с острым крюком и большим куском мяса. Акула подошла к приманке и отстала опять; но в то самое время, когда думали, что она вовсе отказывается от закуски, она кинулась на нее стрелой и, повернувшись вполоборота навзничь – потому что пасть у нее снизу, – проглотила и мясо, и крюк, и с четверть аршина самой цепи.

Матросы с криком «ура» ухватились за канат, но акула с такою лютостью бросалась из стороны в сторону, что гик, а с ним и весь ют вздрагивали; надо было обождать и дать зверю уходиться. Он бросался отвесно в глубину и, засаживая себе крюк еще глубже в тело, вдруг останавливался, рванув цепь так, что гик дрожал

и покачивался. Боялись, чтоб толстый строп от блока не оборвался, и закрепили конец каната за кнехт у бизань-мачты. Потом акула пустила слабину и вдруг опять метнулась в сторону и пошла ходить на кругах, подергивая цепь туда и сюда. Наконец она утомилась. Тогда стали ее подымать и послали расторопного матроса на гик, с петлей, чтобы подвести ее снизу и накинуть на акулу с хвоста.