Маттимео
Шрифт:
Крыса-недомерок понизил голос до шепота:
– Трехпалый и Полухвост, эти два увальня, всегда меня дразнят. Я думаю, они что-то готовят. Предоставь это мне. Я скажу Морщатому, Лысолапу и остальным, чтобы они хорошенько следили за ними.
– Да, сделай так. Мы не хотим, чтобы они заварили какую-нибудь кашу, пока нас не будет, так ведь?
– Правильно! Паршивые предатели! Э, а куда мы пойдем, хозяин?
– Я не могу сказать тебе всего сейчас, Витч. Но все же скажу много. Мне нужен хороший помощник, который мог бы командовать вместо меня. Эта работа как раз
Витч не утерпел и потер от волнения лапы.
– Это дело как раз по мне. Слэгар, я докажу тебе!
– Знаю, у тебя выйдет, Витч. Потому и выбрал тебя.
Лис тихо удалился, чтобы продолжить наблюдение из укрытия между скалами, удовлетворенный тем, как устроил все дела. С залитых лунным светом террас ниже барсука и колокола другие глаза зорко следили за ним в эту теплую летнюю ночь.
Слэгар стоял очень тихо, не смея пошевелить ни единым мускулом. Из окружающего мрака неслышно выходили серые крысы. Он уже был окружен ими. Это была целая армия - тьмы существ, одетых в черное и вооруженных короткими пиками с широкими наконечниками в форме листа. Крысы не производили ни малейшего шума. Беспощадный лис, насколько было возможно, оценил ситуацию.
Крысы окружили лагерь кольцом. Глаза их светились повсюду в кустах, острия пик поблескивали вокруг обеих скал и в широком проходе между ними. По своей численности они превосходили орду Камнекрапа, которая стерегла берега реки. Лис уже заметил их раньше, когда проходил этим путем. Теперь он оставался неподвижным, ожидая условного знака.
Черные напротив него расступились и пропустили вперед облаченного в пурпур воина-крысу. Он не был вооружен; в его лапе был зажат лишь белый костяной скипетр, увенчанный черепом мыши.
Крыса не произнесла ни слова.
– Ты пришел за рабами. Я ожидал тебя, Надаз.
– Голос Слэгара гулко прозвучал в тишине ночи.
Надаз потряс своим скипетром. Череп застучал о костяную ручку, и Слэгар умолк.
Надаз направил скипетр на лиса, затем, оглядевшись, указал на пленников. После, повернувшись опять к Слэгару, он указал скипетром на пространство между скалами, давая понять, куда должны быть отправлены рабы.
Слэгар кивком показал, что все понял.
Темные фигуры окружили Маттимео и других скованных пленников. Мышонок наполовину проснулся, услыхав, как Тэсс сдавленно застонала. Чьи-то бесшумные сильные лапы держали его голову, на его морду наложили повязку из листьев, в которую был завернут пепел трав и лекарственных растений. Маттимео пытался высвободиться, но запах, исходивший от повязки, был так силен, что ему невозможно было противиться. Темные тени закружились перед глазами мышонка, и он безвольно откинулся назад, к складкам черной одежды.
Бесчувственные тела пленников были положены на большие продолговатые щиты. Каждый щит несли восемь крыс.
Витч проснулся оттого, что Слэгар тряс его.
– Тс-с, ни звука! Следуй за мной и будь потише. Наше дело начинается, предупредил лис.
Вставая, Витч неосторожно наступил на лапу лежавшего рядом Моченого. Тот со
– Слэгар! Куда они...
– аххрр!
По знаку Надаза одна из крыс мгновенно заколола Моченого ударом острой пики.
Витч затрясся от ужаса, когда ему на голову натянули мешок. Слэгар, которому такой же мешок надели поверх его маски, шепнул ему:
– Без паники, они не убьют нас. Иди, куда тебя ведут,
Бесшумное войско двинулось к югу через проход между двумя скалами, унося с собой бесчувственных пленников и ведя двух работорговцев.
Бледная луна освещала тело убитого Моченого. Он лежал, тихий и безжизненный, рядом со спящими товарищами, ничего не подозревавшими о том, что случилось этой теплой летней ночью.
41
Та же луна, что освещала Страну Цветущих Мхов, посылала свои серебристо-пепельные лучи в окна Большого Зала.
Два грача сидели на посту на верхней галерее. Обуреваемые сном, они изо всех сил таращили глаза, пытаясь внимательно следить за пространством внизу. Ночные тени смягчали очертания камней кладки, отдельные участки были залиты лунным светом.
Один из грачей неловко зацепил за что-то когтем.
– Гра-ах! Днем гораздо лучше, тепло и светит солнышко.
Его напарник потряс крылом, чтобы не заснуть.
– Правда твоя, Трепокрыл. Мне здесь совсем не нравится, когда темно.
– Все земнолапые преспокойно спят в своем Пещерном Зале. Зачем нам здесь сидеть всю ночь напролет? Еще ни разу ничего не случилось.
– Не услышал бы Генерал твоих слов. Раз он приказал стоять здесь всю ночь, значит, нужно стоять.
– Н-да. Ты прав, следующей ночью здесь будут стоять другие, а мы будем спать в удобных кроватях этих земнолапых.
– Крак-ка! Прекрасные постели! В северных землях нет ничего подобного.
– Что это там, Когтегреб? Ты видел, что-то двигается там, внизу?
– Гра-ах! Это всего лишь тени.
– Нет, вон там. Погляди, большая дверь отворилась. Смотри, что-то движется!
Медленно отделившись от пятна глубокой тени, призрачная фигура бесшумно заскользила в луче лунного света.
Два грача-часовых застыли как пораженные громом.
Это была мышь в сияющих боевых доспехах. Воин с большого гобелена!
Призрак повернулся к ним лицом - но у него не было лица! Было только сероватое туманное пространство там, где оно должно находиться. Подняв огромный, страшный меч, он направил его на двух скованных ужасом птиц и произнес нараспев глубоким, гулко отдававшимся в сводах голосом:
– Смерть настигнет вас, если останетесь в Рэдволле!
Еще до того, как стихли раскаты эха в Большом Зале, охваченные паническим страхом птицы взлетели, беспорядочно сталкиваясь и кувыркаясь в поспешном бегстве.
Железноклюв был внезапно разбужен среди ночи Трепокрылом и Когтегребом. Дверь лечебницы с треском распахнулась, и они стремглав влетели, роняя перья.
– Генерал! Йаг-га! Ик! Призрак, призрак!
– Смерть, сказал он, смерть! Краг-га, спасите нас!
Железноклюв налетел на грачей, колошматя их крыльями.