Матушка Екатерина (1760-1770-е гг.)
Шрифт:
Екатерина продолжила свои реформы в 1775 г., после подавления восстания Е.И. Пугачева. Однако теперь она не стремилась к составлению законов, защищающих права своих подданных, а заботилась лишь об укреплении основ российской государственности и повышении дисциплины.
7 ноября 1775 г. было издано «Учреждение для управления губерний Всероссийской империи». Его целью было усилить административный аппарат на местах и дать в руки провинциальному дворянству средства к подавлению крестьянских восстаний. Число губерний увеличилось с 20 до 51. Каждая из них делилась на уезды. Население губерний составляло 300–400 тыс. жителей, а уезда — 20–30 тыс.
Главной заслугой Екатерины II в области просвещения и культуры было создание в России системы начального образования для детей из всех сословий, кроме крепостных
21 апреля 1785 г. были опубликованы «Жалованные грамоты» дворянству и городам. Дворянству предоставлялось исключительное право владения крестьянами, землями и недрами земли; право основывать заводы и фабрики и оптом продавать все, что производится в их вотчинах; право заводить на своих землях торги и ярмарки. Дворяне освобождались от налогов и телесных наказаний. Уездные дворяне раз в три года должны были собираться в центральном городе уезда и выбирать из своей среды местную администрацию. Города получали право на выборное самоуправление.
Екатерина II проводила активную внешнюю политику. В результате двух успешных русско-турецких войн 1768–1774 и 1787–1791 гг. к России отошли Крымский полуостров и вся территория Северного Причерноморья. Россия получила выход к Черному морю, и ей больше не угрожали набеги крымских татар.
Теперь можно было осваивать черноземные степи. На Черном море был создан Черноморский флот.
В 1788 г. на территорию Российской империи вторглись шведские войска, но война оказалась для Швеции безрезультатной: она не получила никаких территорий. В 1772–1795 гг. Россия приняла участие в трех разделах Речи Посполитой, в результате которых к Российской империи присоединились территории Белоруссии, Западной Украины, Литвы и Курляндии.
Екатерина II была крайне обеспокоена началом революции во Франции в 1789 г. Казнь Людовика XVI в 1793 г. вызвала ее возмущение. Императрица разрешила въезд в Россию французским эмигрантам и оказывала им открытую финансовую поддержку. Все торговые и дипломатические отношения с Францией были разорваны. Началась подготовка к войне, которая прекратилась только после смерти императрицы в 1796 г.
Екатерина выдвигала на высшие государственные, военные и административные должности людей, уже проявивших свои способности. Среди них были Г.А. Потемкин, П.А. Румянцев, 3. Г. Чернышев, братья Г.Г. и А.Г. Орловы, Я.Е. Сиверс и др. В годы правления Екатерины II своими победами прославились А.В. Суворов и адмирал Ф.Ф. Ушаков.
В последние годы жизни перед Екатериной II встал вопрос о наследнике престола. Императрица опасалась, что сын, Павел Петрович, своими начинаниями может погубить дело всей ее жизни.
Перед смертью Екатерина II попыталась через голову Павла передать императорский престол своему внуку Александру Павловичу. Но Александр не хотел вступать в ссору с отцом, и целый ряд влиятельных сановников помешали умирающей императрице осуществить эту последнюю политическую интригу. Умерла Екатерина II 6 ноября 1796 г. Ее похоронили в Петропавловской крепости. На российский престол вступил ее сын Павел.
При Екатерине II Россия превратилась в мощное государство, по праву занявшее место великой державы на мировой арене. Однако самодержавие и крепостное право при ней только окрепли. Эти факты не укладывались в круг идей европейского Просвещения, которые разделяла Екатерина II. И. В.
ПРОИСХОЖДЕНИЕ НОВОЙ ЦАРИЦЫ. Екатерина по матери принадлежала к голштейн-готторпскому княжескому роду, одному из многочисленных княжеских родов Северной Германии, а по отцу — к другому тамошнему же и еще более мелкому владетельному роду — ангальт-цербстскому. Отец Екатерины, Христиан Август из цербст-дорнбургской линии ангальтского дома, подобно многим своим соседям, мелким северогерманским князьям, состоял на службе у прусского короля, был полковым командиром, комендантом, а потом губернатором города Штеттина, неудачно баллотировался в курляндские герцоги и кончил свою экстерриториальную службу прусским фельдмаршалом, возведенный в это звание по протекции русской императрицы
Эта Северо-западная Германия представляла в 18 в. любопытный во многих отношениях уголок Европы. Здесь средневековый немецкий феодализм донашивал тогда сам себя, свои последние династические регалии и генеалогические предания. С бесконечными фамильными делениями и подразделениями, с принцами брауншвейг-люнебургскими и брауншвейг-вольфенбюттельскими, саксен-гомбургскими, саксен-кобургскими, саксен-готскими и саксен-кобург-готскими, мекленбург-шверинскими и мекленбург-стрелицкими, шлезвиг-голштейнскими, голштейн-готторпскими и готторп-эйтинскими, ангальт-дессаускими, ангальт-цербстскими и цербст-дорнбургскими это был запоздалый феодальный муравейник, суетливый и в большинстве бедный, донельзя перероднившийся и перессорившийся, копошившийся в тесной обстановке со скудным бюджетом и с воображением, охотно улетавшим за пределы тесного родного гнезда.
В этом кругу все жило надеждами на счастливый случай, расчетами на родственные связи и заграничные конъюнктуры, на желанные сплетения неожиданных обстоятельств. Потому здесь всегда сберегались в потребном запасе маленькие женихи, которые искали больших невест, и бедные невесты, тосковавшие по богатым женихам, наконец, наследники и наследницы, дожидавшиеся вакантных престолов. Понятно, такие вкусы воспитывали политических космополитов, которые думали не о родине, а о карьере и для которых родина была везде, где удавалась карьера. Здесь жить в чужих людях было фамильным промыслом, служить при чужом дворе и наследовать чужое — династическим заветом. Вот почему этот мелкокняжеский мирок получил в 18 в. немаловажное международное значение: отсюда не раз выходили маленькие принцы, игравшие иногда крупные роли в судьбах больших европейских держав, в том числе и России. Мекленбург, Брауншвейг, Гол-штиния, Ангальт-Цербст поочередно высылали и к нам таких политических странников-чужедомов в виде принцев, принцесс и простых служак на жалованье.
Благодаря тому что одна из дочерей Петра Великого вышла за герцога голштинского, этот дом получил значение и в нашей истории. Родичи Екатерины по матери, прямые и боковые, с самого начала 18 в. либо служили на чужбине, либо путем браков искали престолов на стороне. Дед ее (по боковой линии) Фридрих Карл, женатый на сестре Карла XII шведского, в начале Северной войны сложил голову в одном бою, сражаясь в войсках своего шурина. Один ее двоюродный дядя, сын этого Фридриха Карла, герцог Карл Фридрих женился на старшей дочери Петра I Анне и имел неудачные виды на шведский престол. Зато сына его Карла Петра Ульриха, родившегося в 1728 г. и рождением своим похоронившего мать, шведы в 1742 г., при окончании неудачной войны с Россией, избрали в наследники шведского престола, чтобы этой любезностью задобрить его тетку, русскую императрицу, и смягчить условия мира; но Елизавета уже перехватила племянника для своего престола, а вместо него навязала шведам не без ущерба для русских интересов другого голштинского принца — Адольфа-Фридриха, родного дядю Екатерины, которого русское правительство прежде проводило уже в герцоги курляндские. Другой родной дядя Екатерины из голштинских — Карл — был объявлен женихом самой Елизаветы, когда она была еще цесаревной, и только скорая смерть принца помешала ему стать ее мужем.
Ввиду таких фамильных случаев один старый каноник в Брауншвейге мог, не напрягая Своего пророческого дара, сказать матери Екатерины: «На лбу вашей дочери я вижу по крайней мере три короны». Мир уже привыкал видеть в мелком немецком княжье головы, которых ждали чужие короны, остававшиеся без своих голов.
Екатерина родилась в скромной обстановке прусского генерала из мелких немецких князей и росла резвой, шаловливой, даже бедовой девочкой, любившей попроказить над старшими, особенно надзирательницами, щегольнуть отвагой перед мальчиками и умевшей не смигнуть, когда трусила. Родители не отягощали ее своими воспитательными заботами. Отец ее был усердный служака, а мать, Иоанна-Елизавета, — неуживчивая и непоседная женщина, которую так и тянуло на ссору и кляузу, ходячая интрига, воплощенное приключение; ей было везде хорошо, только не дома.