Май, весна и апокалипсис. Книга третья
Шрифт:
— А где Макс? — с тревогой в голосе спросила Вика, когда я подъехал к памятнику Болотникова, возле которого мы договорились встретиться.
— Всё нормально, давай отойдём! — я убираю велосипед в хранилище, после чего хватаю девушку за руку и тащу её в ближайший двор, так как не хочу, чтобы наши манипуляции видели бойцы военного патруля, который стоит в сотне метров дальше по улице. Вера молча следует за нами.
Зайдя за угол, я прошу Вику, чтобы она подлечила меня, после чего вызываю
— Ой! — от неожиданности Вика дернулась, но сразу же приложила руку к раненному парню, а затем я в течении нескольких секунд наблюдал чудо исцеления — обширные рваны на теле моего друга исчезали буквально на глазах, зарастая здоровой кожей.
— Уф! — облегчённо выдохнул мой друг и принялся ощупывать себя, не решаясь пока подняться на ноги, — А я-то уж думал, что капец настал, отбегался. Спасибо Вика!
Ну вот! Я там выкручивался, как мог, тащил его в хранилище через полгорода, а спасибо досталось Вике! Обидно, блин!
Ну да ладно, поря заняться нашим главным делом.
— Военный патруль стоит прямо напротив здания ФСБ, — сказал я, выглянув из-за угла.
— Ага, — согласилась Вика, — Они минут десять назад подъехали, — Но я к этому моменту там всё уже отработала, а мы можем войти через боковые или задние двери, который патрулю не будет видно. Я ведь вместе с Верой вокруг этого здания несколько кругов сделали, пока гэбистов вырубала, так что успела всё здесь осмотреть! — после этих слов она развернулась и двинулась в обход жилого дома, показывая дорогу.
Мы дворами прошли мимо двух пятиэтажек, затем перешли через неширокую улицу и подошли к стальной двери, расположенной в торце здания областного Управления ФСБ.
Подергав за ручку, я убедился, что дверь надежно заперта и, немного поразмыслив, вызвал топор. Затем я сунул лезвие в узкую щель между дверным полотном и косяком, после чего несколько раз ударил по обуху своим кулаком в латной перчатке, загнав лезвие поглубже. Далее я потянул на себя топорище, и дверь с треском распахнулась.
Войдя в здание, мы очутились в небольшом вестибюле, и, чтобы пройти дальше в здание, мне пришлось взломать ешё одну дверь, теперь уже деревянную.
— Ну и где тут каталажка? — спросил я у Вики, когда мы вошли в неширокий коридор.
— Дальше! — она махнула рукой, — Камеры в другом крыле.
Следуя по коридору, мы вышли в просторный холл, где рядом с массивным столом неподвижно лежал молодой парень в военной форме.
— Он живой? — поинтересовался я.
— Ага! — ответила Вика, — Через несколько часов должен оклематься.
— Получается, здесь все вот так отдыхают? — спросил Макс, поднимая с пола автомат постового.
— Ну да, — хмыкнула Виктория, — Я же говорила, что всех вырубила!
— Я этого не слышал, — пожал плечами мой друг, — Но хочу внести рацпредложение — где-то здесь должна быть оружейная комната, и нам не помешало бы туда заглянуть.
— Ну во-первых, её поиски могут
— Вход в оружейку должен быть из помещения дежурной части, — произнёс Макс, показывая рукой на дверь с надписью «Дежурный», — А во-вторых, оружия там может и не быть, но вот боеприпасы там есть наверняка.
— Разумно, — согласился я, — Значит, наведаемся сюда, сразу после того как освободим наших товарищей. Куда дальше? — спросил я у Виктории.
— Сюда! — девушка показала на очередную металлическую дверь без надписей.
Взлом не составил большого труда, и вскоре мы оказались в служебном помещении, где обнаружили пару гэбистов в глубокой отключке, но самое главное, там на столе лежал журнал учета задержанных.
— А что они совсем ничего не чувствуют, когда ты их вырубаешь? — Спросил Макс Викторию, пока я просматривал записи в журнале.
— Им кажется, что они просто устали и хотят спать, — пояснила она, — А так как это делалось в ночное время, то сильное желание спать не вызвало никаких подозрений. К тому же я это делала довольно медленно и аккуратно, по очереди вытягивая из них крохи силы…
— Нашел! — я прервал их беседу, — Серёга сейчас в третьей камере, там с ним ещё один сосед. А Катя одна в десятой.
— А там написано, кого за что посадили? — спросил Макс.
— Очень коротко, — ответил я, пролистывая страницы, — Про Серёгу написано: «Обладание важной информацией», а про его соседа сказано, что привлекается за антигосударственные призывы в соцсетях. А вообще тут есть много интересных вариантов.
Кроме журнала, здесь же я с большой радостью обнаружил и связку ключей, поэтому не пришлось взламывать двери, чтобы открыть камеру, где содержался мой друг.
— Бергман с вещами на выход! — гаркнул я хриплым голосом. Моё лицо скрывал капюшон плаща, к тому же освещение здесь довольно слабым, поэтому Серёга меня не узнал и вышел из камеры, понуро наклонив голову.
— Ну ты чего грустишь, дружище? — спросил я уже нормальным голосом, откидывая капюшон.
— Миха?! Как?! — мой друг застыл в изумлении, вытаращив глаза.
— Если кротко, то мы взяли Управление ФСБ штурмом, подробности потом, а сейчас надо уходить!
— А Катя?
— Молодец! — я похлопал его по плечу, — Не забываешь про своих! Конечно, мы и её возьмём, вон, смотри! — я показал рукой ему за спину, — Вера её уже выпустила. Уходим!
Выйдя из тюремного блока, мы сразу направились в дежурное помещение. Дверь была уже взломана Максом, который занимался этой задачей, пока мы с Верой выпускали наших пленных товарищей. Однако бронированная дверь оружейки оказалась ему не по зубам. Спасовал здесь и мой топор, так что тут пришлось воспользоваться жезлом разрушения, перед которым не смогла устоять даже десятимиллиметровая броня.