Май, весна и апокалипсис. Книга вторая
Шрифт:
«Ну что же, — с мысленным вздохом подумал я, — Во всяком случае, у неё много достоинств, которые будут мне полезны, да и в постели она хороша, а её болезненная привязанность — это далеко не самая большая проблема в нынешней ситуации».
— Я тоже очень рад тебя видеть! — ответил я, плотно прижимая её к себе за талию.
— Ага, твоя могучая радость чувствуется даже через доспех! — хихикнула девушка сквозь слёзы.
— Ну что, молодежь, платить-то будем? — поинтересовался таксист, выйдя из машины когда убедился, что самый
— Будем! — откликнулся я, — И ещё столько же заплатим, если отвезёшь нас в Петровск.
— Ну тогда милости просим! — таксист предупредительно открыл заднюю дверцу, — Вот только не сочтите за неуважение…
— Да, да, сейчас оплачу, — кивнул я, — Сколько она должна?
— Пять ликтов сюда, и ещё пять, если хотите обратно.
— Ого! — удивился я, доставая мобильник, — Ну и цены!
— Ну так, — хмыкнул он, — За город мало кто соглашается ехать, все боятся. Сами знаете, какие нынче времена!
— Понятно, — согласился я, и перекинул деньги на номер, названный таксистом, после чего тот заметно повеселел.
…
— У нашего командира самообороны тоже доспех был, — сказал таксист, когда мы выехали на шоссе, — Но не уберёг он его.
— А что случилось? — спросил я.
— Да вот, вчерашней ночью бандиты взорвали ему дверь гранатой, убили его и жену, шестнадцатилетнюю дочь с собой утащили, а пацаненка десятилетнего не тронули, он под кроватью спрятался, да и не нужен он им был, наверное.
— А как же отряд самообороны? — удивился я, — Не стали вступаться за командира?
— Да там вообще никто ничего толком сообразить не успел, — пояснил водитель, — Пока проснулись, глаза продрали, те уже заскочили в джип и уехали. На всё про всё минуты полторы потратили.
— А кто это был? Есть какие-нибудь подозрения?
— Ну народ на Комара думает. Тот раньше в соседнем доме жил и наркотой барыжил. А Михалыч у нас мужик принципиальный… был. В разные инстанции писал, потом вроде как контрольную закупку помог организовать, на суды ходил, максимальный срок требовал. А недавно Комара в городе видели, хотя тому ещё сидеть и сидеть. Но, говорят, из тюрем много побегов. Так что, думаю, без Комара никак не обошлось. Может сам он это дело провернул, а может и с Бивнем связался.
— С Бивнем? — насторожился я, услышав знакомую кличку, — А это ещё кто такой?
— Да тоже, говорят, сбежавший зек, вроде как он у уголовников в большом авторитете, под себя их собирает, хочет свою власть установить.
— А что, полиция и военные его поймать не могут?
— Да кто ж его знает? — пожал плечами таксист, — Может, не могут, а может и не хотят. Это ведь мы только думаем, что они враги, а как на самом деле, никто не знает…
…
— А в городе куда? — спросил таксист, когда мы проехали Черняево.
— К четвертой больнице, — сказал я, раз уж Вика со мной, то надо воспользоваться этой возможностью и исцелить Игоря.
—
— Почему? — удивился я, — Ты ещё не восстановилась?
— Нет, — она отрицательно мотнула головой, — Потом скажу, но к больнице никак нельзя!
— Ну ладно, — пожал я плечами и обратился к водителю, — Тогда отвези нас в Заречку, я покажу куда!
— Хе, — откликнулся таксист со смешком, — А туда уже мне нельзя!
— А с этим-то какие проблемы?
— Там у всех проблемы! — пояснил он, — Власти нет никакой, шпаны всякой много развелось, на людей, на машины нападают, де ещё и Крысы, говорят там водятся. Так что нет, ни за какие деньги не поеду!
— Ну ладно, — не стал я спорить, — Высади нас тогда у третьего моста!
…
Проводив взглядом удаляющийся автомобиль, я подумал о том, что надо бы иногда ездить на такси, чтобы получать информацию, которой не найти в интернете.
Таксист оказался весьма словоохотливым и без стеснения поделился со мной обширным объемом слухов, которые он во множестве насобирал, работая извозчиком.
Доверять всем этим слухам, конечно, не стоило, но послушать его было интересно. Однако после того как таксист упомянул Бивня, никакой информации, заслуживающей серьёзного внимания я от него не услышал.
Хотя на мой взгляд, более важным является то, что он ни словом не упомянул ни про культистов, ни про посёлок Леспромхоз. Очевидно, что если бы ему было что-нибудь известно на эту важную для меня тему, он бы обязательно об этом обмолвился. А так, получается, что культистам пока удаётся сохранять свою деятельность в глубокой тайне, в то время как Бивень стал весьма известной личностью в городе.
— Ну и почему же тебе нельзя в больницу? — поинтересовался я у Вики, после того как созвонился с Серёгой и попросил его забрать нас отсюда.
— Там очень плохая история произошла, — печально вздохнув, сказала Вика, — Сергей Сергеевич совсем не таким оказался, как я представляла, — от нахлынувших переживаний на глазах девушки выступили слёзы и она отвернулась к берегу реки, где расположились редкие рыбаки-неудачники, — Этот гад, оказывается, брал взятки за моё лечение с пострадавших. Потом откуда-то узнал о моём прошлом и стал требовать, чтобы я его обслуживала в постели, а когда я ему отказала, он продал меня москвичам.
— В каком смысле продал? — я аж рот разинул от таких новостей.
— В самом прямом! — ответила она, — Он договорился с людьми из руководства ФСБ о том, что они ему заплатят тысячу ликтов и заберут меня, чтобы я в Москве лечила тех, на кого они покажут. Мне об этом Валентина Ивановна рассказала, она завотделением травматологии работает. Поэтому я оттуда и сбежала.
— Вот же пидар!!! — не сдержался я, — А с вида такой добропорядочный дядюшка! Доберусь я до этого козла, кишки ему выпущу!