Маятник Судьбы
Шрифт:
Владек приблизился. Когда один лишь шаг отделял вампира от его цели, камень начал светиться. Казалось, что белое, режущее глаза сияние исходит не из него самого, а от фигур хоттов, вырезанных на его поверхности и живущих самостоятельной жизнью.
– Клянусь скорлупой, из которой вышел, – прошипел лизардмен, – они двигаются. Вы гляньте, люди-то двигаются!
И правда – изображение на барельефе вдруг ожило. Каменная крошка сыпалась с плеч солдат, простоявших века в мертвой неподвижности. Колеса вырезанных на алтаре колесниц начали вращаться. Черный
Фигуры пришли в движение – вязко, неторопливо, словно погруженные в застывающую смолу. И в то же время ни одна из них не пошевелилась. Только блики света и призрачный веер теней бежали по барельефу.
– Клянусь первым жуком, которого съел, – прошептал лизардмен. – Чертовщина.
Чем дольше я смотрел на алтарь, тем труднее мне было сказать – ожили фигуры или это лишь плод моего воображения. Я видел, что они движутся, и я видел, что они неподвижны.
Двое моих спутников, по всей видимости, испытывали те же самые чувства. Тадеуш замер, вытянувшись всем телом, словно не стоял он вовсе, а лежал, прислонившись к невидимой стене. Ящер весь сжался, готовый ко всему.
– Вперед! – подбодрил я Владека. – Это ваш миг.
Вампир сделал еще шаг вперед – последний. Теперь он стоял возле алтаря. Белый неживой свет, рождавшийся на поверхности камня, теперь падал на лицо Тадеуша, собирался на нем, усиливался, а вся комната медленно погружалась в темноту.
– Дотроньтесь до него, – сказал я. – Смелее. И сила ваших великих предков перейдет к вам.
– Да, – квакнул лизардмен. – Чего тянешь, упырь? Ткни пальцом – и пойдем отсюда.
Казалось, что Тадеуш не двигается. Но это было не так. Он застыл, подобно зачарованным фигурам на барельефе, и одновременно с этим находился в лихорадочном беге.
Все его тело сотрясала дрожь – такая мелкая и быстрая, что глаз почти не мог ее уловить. Левая рука вампира была напряжена, скованная смертельной судорогой. Его глаза смотрели вперед и не видели ничего.
Вдруг все кончилось.
Тадеуш Владек отступил назад, и ослепительное сияние потухло. Нас вновь окружило зеленоватое зарево гнилушек.
Фигуры солдат и чудовищ на барельефе замерли – да и как они могли двигаться? Ведь был то всего лишь камень.
– Что же, – голос вампира не дрожал и звучал почти буднично, – это было интересно.
– Чего? – спросил Тидволл.
Его зубастая пасть раскрылась, он не мог взять в толк, что происходит.
– Да, увлекательно.
Тадеуш вытянулся во весь рост и расправил плечи – движение, которое было для него характерно и которое он сам, похоже, не осознавая.
– Я не жалею, что пришел сюда. Было любопытно посмотреть на древний алтарь и… все такое. Спасибо, что показали нам особняк, Майкл.
Он улыбнулся и направился к выходу.
– Эй! – выкрикнул лизардмен. – Ты куда? Упырь! Ты ж каменюки-то не коснулся. Забыл, что ли, зачем мы сюда приперлись?
– Простите, Курт. – Владек нехотя обернулся. – Я тороплюсь. Мне надо закончить одну поэму… Обещал прислать одному журналу и задержал непростительно.
Мы слышали, как он поднимается вверх по каменной лестнице.
– Э… – пробормотал ящер. – Это… Чего… Куда он?
Тидволл застыл, расставив длинные лапы, словно пытался поймать в них то, что только что ускользнуло.
Но лизардмена окружали лишь деревянные бочки, полки с бутылками да зеленоватый гнилушечный свет
Длинный хвост безвольно упал на пыльный пол.
– Это… – Он сглотнул, потом глубоко втянул голову, отчего его шея стала казаться вдвое короче. – Ну что? – В его голосе появилась напускная бодрость. – А мне-то что! Не получилось, так не получилось. Говорят, тут недалеко пещеру нашли, с древними, этими самыми, сокровищами. Надо будет туда заглянуть… Понимаешь… Вечерком как-нибудь…
Он неловко повернулся и затопал к двери.
– На кофе я не останусь, спасибо… Дела тут есть…
Я смотрел ему вслед.
26
– Жалкие дураки! – раздался голос позади меня.
– Разумеется, – подтвердил я машинально и обернулся. Передо мной стоял тот, кого я и ожидал увидеть, – демон тюрьмы Сокорро.
– Они могли получить все, к чему стремились, – продолжал он. – Волшебство. Власть. Они прошли долгий, опасный путь. Но когда от цели их отделяло только одно мгновение – что они сделали? Даже не убежали. Уползли прочь, скуля, словно побитые гоблины.
– Да. Как сказал бы ящер, такова «человеческая навтура». Сперва расшибать голову об стену – а в последний момент отказаться от всего и остаться с тем, с чем и начал. Так произошло в Асгарде во время революции, так происходит везде.
Демон кивнул:
– А иначе людям и не нужны были бы герои… Однако все-таки позор, что мы встречаемся здесь. В погребе.
– Пожалуй. Здесь пристало бы нечто более величественное.
– Например, пирамида? – предложил монстр.
– Да. Передо мной бы открылся коридор, полный ловушек. Острые лезвия, падающие с потолка, стрелы, вылетающие из стен, потайные ямы в полу.
– Потайные ямы – особенно интересно, – подтвердил демон.
– Потом я дохожу до огромного зала. С изображениями на стене. Мне надо решить древнюю загадку, проявить мудрость. В правильном порядке нажать на резные фигуры.
– Такие загадки обычно бывают крайне нелогичными, – заметил мой собеседник.
– Верно. Потом появились бы животные. Крысы, летучие мыши… или лучше скорпионы. Только представь: огромная стая скорпионов надвигается на меня по полу, а по голым стенам нельзя вскарабкаться.
– А под конец вышли бы стражи пирамиды?
– Да, пара мумий или кто-нибудь еще. Закончилось бы все тем, что пирамида рушится в океане огня.
– Такие сооружения всегда гибнут в конце саги, – подтвердил демон. – Хотя и непонятно – ведь если они такие хрупкие, то как смогли простоять тысячи лет? А встретиться в конце истории в погребе, среди гнилушек и бочек – нет, такой развязки не позволит себе ни один странствующий бард.