Маятник
Шрифт:
«Интересно, — подумал Ромка. — Узнай они, кто я такой, что бы было?»
Некоторое время он пытался себе это представить. Кабан. Соболь. Малые кланы. Рысь… Потом пришел к выводу, что Рысь просто врежет по этим холмам чем-нибудь мощным и закроет вопрос навсегда.
А еще Ромка вчера видел клин драконов в небе. Не маленьких, кулинарных, а настоящих, десятиметровых. Или даже двадцати — с земли было не разобрать. Вот, казалось бы, ко всему должен был привыкнуть, но это… Словно струны какие-то внутри задело — сказка, чудо… Здорово.
Постепенно воздух становился прохладнее, а на окружающих кустах стали появляться уродливые вздутия: то ли клочья лишайника, то ли грибы-паразиты. Ромка решил не проверять — лишайник ему вроде ни к чему, а вот наступить на змею… Подавно ни к чему.
Пару раз он натыкался на воду — один раз это оказалась просто полоса мокрого камня, видимо, где-то был выход водной жилы, но слабый. До русла реки он, по крайней мере, не дотекал. Второй раз его привлек блеск во впадине в камне, где собралась дождевая вода, — мальчишка с удовольствием напился и долил флягу. Мало ли что.
Еще через некоторое время Луна зашла за горную гряду, зато впереди небо начало чуть светлеть. Скоро рассвет.
Проснулся Лар и вместо «доброе утро» хмуро осведомился:
— Где мы?
— Иду вверх по склону, это первый из тех перевалов, о которых мы говорили.
— Мне здесь не нравится, — буркнул демон. — Плохое место.
— Да брось ты, Лар, — возразил Ромка. — Красиво. Тихо. Скоро рассвет. Ох.
Только сейчас он сообразил, что вокруг действительно тихо. Ни треска цикад, ни пения ночных птиц. Ни разу, пока он шел вверх по этому ручью, дорогу ему не перебегали мыши-полевки.
— Тут тихо, — сказал Ромка. — Лар, я только сейчас заметил. Совсем тихо. Вообще.
— Что это за шары?
— Не знаю. Они появились давно, я не стал подходить, потому что… Ну, на всякий случай.
— Теперь подойди и проверь. Только осторожно.
Ромка выбрал небольшой, с два кулака размером, нарост, отличающийся от окружающих тем, что он висел на ветке над руслом ручья. Чтобы посмотреть на него поближе, не надо было входить в кустарник.
Шар, как выяснилось, крепился к ветке довольно тонким основанием и был — по крайней мере, так казалось в предутреннем полумраке — серым с неровной поверхностью.
— Могу потрогать… — неуверенно предложил Ромка.
— Не надо, — буркнул Лар. — Вляпались мы.
— Лар?
— Давно ты идешь мимо этих штук?
— Ну… Часа четыре.
— А рассвет будет где-то через полчаса. Плохо.
— Да что это такое?! — не выдержал Ромка.
— Осы, — коротко сказал Лар.
— Осы?
Ромка по-новому посмотрел на окружающий пейзаж. Шары… Сотни, тысячи осиных гнезд размером от детского кулака до полуметра. Всюду. По сути, мальчишка находился в одном большом улье. Внутри.
— Что делать?
— Драпать поздно. Даже по воздуху.
— Да…
Все-таки Ромка не зря столько времени пытался мыслить и действовать как Игрок. Он подавил начинающуюся
— Лар, давай сделаем палатку!
Пару секунд Лар обдумывал это предложение, затем принялся командовать:
— Сходи в туалет.
— Блин! Ладно, понял. Сейчас.
— Найди ровный участок. Набери камней. Воткни в эту щель гару, она будет держать крышу палатки.
— Лар, а если просто завернуться, и все?
— Прогрызть эту ткань они не смогут, — возразил Лар. — А вот проколоть жалом — запросто.
— Понял.
Палатка состояла из воткнутой в небольшую трещинку в скале, рукоятью вверх гары, на которую была наброшена «летающая ткань». Второй опорой для палатки служили ножны гары, воткнутые во вторую трещину и заклиненные камушком. Получилось нечто вроде велосипедной палатки, Ромка видел такие «гробы» у велотуристов. Правда, дна у палатки не было, вместо этого Лар велел завернуть ткань внутрь, прижать камнями и присыпать мелким гравием и песком. Часть этой работы Ромке пришлось выполнять уже лежа в палатке, в жутко неудобной позе, а когда все было закончено, он был весь покрыт п о том.
— Успели, — резюмировал Лар. — Кстати… Фляга, надеюсь, полная?
— Да.
— Хорошо. А то вчера было жарко.
— Мы весь день должны тут лежать? — осведомился Ромка, пытаясь устроиться на холодном камне. Подложенная под спину куртка помогала мало.
— Весь день, — согласился Лар. — Если не будет дождя… А если будет, нас отсюда смоет.
— Понятно.
Летающая ткань была полупрозрачной, и в свете разгорающейся зари видно было происходящее вокруг — не четко, а как сквозь сложенную втрое тюлевую занавеску.
— Тут уже душно.
— Надеюсь, ты понимаешь, что это только начало?
— Да. Не беспокойся, я выдержу.
— Надеюсь.
Первая оса плюхнулась на Ромкину палатку через десять минут, и только тут Ромка понял, от чего он едва-едва, но все-таки спасся. Во-первых, она была красной. Вся, никаких полосок. Во-вторых, она была раза в полтора побольше земного шершня. Оса сидела у Ромки над головой и «умывалась».
— Вот зверюга! — с невольным восхищением выдохнул мальчишка.
— Я вот думаю, — произнес Лар. — А что они едят?
— Ну… — Этот вопрос как-то не приходил Ромке в голову. Тысячи, а может, и сотни тысяч ульев. Действительно, что они едят?
— Цветы какие-нибудь?
— Осы не пчелы. Они хищники.
— Действительно, непонятно.
Еще через четверть часа состоялся массовый вылет ос. Красные и иногда черные молнии носились туда-сюда без всякой системы, а над дальними кустами просто дрожало марево.