Майдан. Нерассказанная история
Шрифт:
Часть митингующих перегруппировалась и начала строить на перекрестке у ЦУМа баррикаду. Инициатором выступил Игорь Луценко:
«Мы — я и еще несколько ребят — стали перетаскивать скамейки и мусорные баки на проезжую часть Крещатика. К нам присоединилась почти тысячная толпа, до этого не понимавшая, откуда ждать наступления милиции. Нашей задачей было не пропустить «Беркут».
Мэрия — внушительное десятиэтажное здание, возведенное вскоре после войны. Взять приступом его не так-то просто, но для подготовленного «Беркута» это был вопрос времени. Забаррикадировавшиеся внутри это понимали. Понимая — прибегли к крайним мерам. Когда прибывший в автобусах «Беркут»
Взявшись за руки, люди стеной пошли на «Беркут»: применили излюбленную тактику силовиков, попросту оттеснив их от мэрии. На видео хорошо видно, как «Беркут» отступает под напором толпы. Применять грубую силу средь бела дня наглости у бойцов не хватило.
«Командир «Беркута» понимал, что против его бойцов — пять тысяч народу, и в случае столкновения последствия могут быть самые непредсказуемые. Лично мне кажется, начальники сознательно направили «беркутовцев» под КГГА, чтобы их там «порвали» «для картинки».
Этот командир все время созванивался с начальством, запрашивал команду отойти, но ему говорили: «Ждите, ждите». И это при том, что мы сделали им коридор. Они отступили только тогда, когда кто-то из митингующих бросил под один из автобусов, заграждавших вход в мэрию, дымовую шашку. И водитель, уже не особо оглядываясь на приказы, просто бросился спасать технику — вскочил в кабину и отогнал машину прочь», — говорит Андрей Шевченко.
«Силовики вынуждены были отступить. Это была первая серьезная победа. Люди это почувствовали. С этого момента опять начался подъем в протесте, который до этого уже понемногу шел на спад», — резюмирует события ночи 10 и утра 11 декабря Александр Турчинов.
Реакция мира на ночные события в центре украинской столицы не заставила себя долго ждать.
Уже в 8 часов по киевскому времени госсекретарь США Джон Керри выступил с резким заявлением. Автором этого заявления была Виктория Нуланд, которую среди ночи, как мы знаем, разбудил звонок Петра Порошенко.
«Соединенные Штаты Америки выражают возмущение в отношении решения украинской власти задавить мирный протест на киевском Майдане спецслужбами, слезоточивым газом и дубинками, а не уважением к демократическим правам и человеческому достоинству», — говорилось, в частности, в тексте.
Сама Нуланд совершила беспрецедентный — как для дипломата ее уровня — поступок: в сопровождении посла США в Украине отправилась на Майдан раздавать печенье и пирожки митингующим.
Что это значило в переводе с дипломатического языка на обычный, было понятно всем, кроме Виктора Януковича, который на встрече с сенатором-республиканцем Джоном Маккейном (через несколько дней) в ответ на реплики гостя относительно необходимости соблюдения демократических принципов ответил просто: «Вы же нас в футболе засудили!». Дескать, о чем с вами вообще можно разговаривать!
Очевидно, Виктор Федорович имел ввиду матч Франция — Украина, состоявшийся 19 ноября, в ходе которого ФК «Шахтер» проиграл со счетом 3:0. Причиной поражения, как многие тогда полагали, стали в том числе спорные решения арбитра.
Какое все это имело отношение к американскому сенатору — вопрос риторический. В картине мира Виктора Януковича футбол занимал место куда большее, чем народ родной страны.
Сам Янукович попытку разогнать Майдан никак не комментировал. Вместо него это сделал Николай
Ситуация складывалась шизофреническая. Всем вокруг Янукович твердил, что не хочет применения силы, но действовал с точностью до наоборот.
Чуть позже, перед Новым годом, тот же Маккейн метко охарактеризовал «мирные» мантры Виктора Федоровича как smoke screen.
Майдан тем временем зализывал раны. С самого утра на площадь съехались десятки тысяч рядовых киевлян. После ночного штурма люди затеяли уборку территории — разбирали остатки баррикад, очищали от снега тротуары. Мужчины разбивали лотами наледь, женщины собирали все это в мешки. Соседние с Майданом улицы, на которых привычно орудовали коммунальщики, были отнюдь не так чисты.
Уже к обеду на месте прежних выросли новые баррикады — выше «крепче. Особенно постарались с наклонной баррикадой на Институтской. С внешней стороны ее привалили мешками с песком, которые облили водой. Получилась неприступная ледяная стена.
Те, кто не мог заниматься физическим трудом, упорядочивали медпункты, хлопотали на кухне. Женщины и пенсионеры несли Майдану провиант, теплые вещи. Еды было столько, что можно было кормить целую армию, причем довольно долго.
В регионах формировались автоколонны для движения на Киев. Со всех концов страны люди ехали на Майдан — поддержать протест. В Львовском горсовете прекратила свое существование фракция ПР — ее покинули все депутаты. В Донецке собирали теплые вещи и респираторы для Майдана. Мобилизацию объявили харьковчане. И только парламент Крыма призвал жителей полуострова «сплотиться и дать отпор антигосударственным силам в Киеве».
«После той ночи мы поняли, что в следующий раз дубинками силовики больше не ограничатся, что нужно готовиться к серьезному штурму и серьезному противостоянию, — говорит Турчинов. — Мы закупили тогда огромное количество строительных касок, противогазов, средств индивидуальной защиты. Также заказали щиты — Андрей Иванчук с этим помог, организовав кустарное производство. Эти первые щиты, конечно, были простейшей конструкции — из материала, который обычно используют для сооружения заборов, — тем не менее это была защита от дубинок «Беркута». Их украшали красные кресты наподобие рыцарских (очевидно, в мирной жизни сходная амуниция предназначалась для игр по историческим реконструкциям. — С. К.).
Самооборона начала усиленные тренировки: как отражать атаки «Беркута», как вести себя в случае столкновений. Майдан напоминал большой тренировочный лагерь».
Власть реагировала в свойственной ей манере. Партия регионов тоже объявила о мобилизации своих сторонников. Бюджетников и «профессиональных демонстрантов» везли отовсюду. Из одного только Запорожья в столицу выехал спецпоезд с «митингующими». Общая численность пассажиров — более тысячи человек.
Одновременно наращивалось количество силовиков. По информации депутата-оппозиционера Виктора Чумака, по состоянию на 13 декабря в столице сконцентрировались 14 тысяч правоохранителей. «Это четыре тысячи сотрудников «Беркута», восемь тысяч представителей Внутренних войск и полторы — две тысячи ППС (патрульно-постовой службы)», — говорил тогда Чумак. «Титушек» он насчитал 1,5–2 тысячи.