Майенн
Шрифт:
— Мы могли бы помочь тебе, — негромко сказал Дарока. — Если нам удастся атаковать его одновременно с трех сторон, тебе будет полегче. Как минимум, мы отвлечем его внимание.
— Нет, — твердо сказал Сак.
— Почему? Может, ты испугался?
— Понятие поединка очень конкретно. Бороться могут только двое. И только в том случае, если Эрл погибнет, настанет наш черед, — Сак мрачно посмотрел на стены замка, — конечно, если Тормайл допустит это. Если он просто нас не убьет или не заставит умереть от голода и жажды.
Чом простонал:
— Прекратите говорить о воде и пище! Эрл сделает все, от него зависящее. Все, как надо. И если он не победит, то вполне можете считать себя трупами. — Его рука потянулась за пучком листьев, сорвала его. Чом
Отдых и ожидание… Как часто и раньше ему приходилось переживать эти мгновения перед сражениями и поединками. Заставить себя расслабиться, снять напряжение тела, мышц, которые могут ослабеть, если не дать им требуемого отдыха в нужный момент… Дюмарест лежал в тени густого дерева, глаза закрыты, словно во сне, но бдительного Чома это никак не обманывало: он знал, что Эрл в сейчас не просто человек, а агрегат, механизм, машина, которая накапливает энергию для броска, для мгновенного выброса, для активного действия.
Со стороны замка прозвучали заунывные, но требовательные сигналы трубы.
— Пора, — прошептал Дарока. Он глубоко втянул воздух, вслушиваясь в повторный призыв. Подъемный мост опустился, и из темноты проема арки показался боец, с которым предстояло жестоко схватиться Дюмаресту…
Воин не был похож на виденного ими раньше герольда. Его латы не были столь же отягощены золотистым металлом, но его фигура была такой же могучей, величественной, облаченной в серебристые доспехи. В сильных руках он сжимал копье, блестевшее на солнце острым металлическим наконечником. Животное, на котором он восседал, не было похоже на коня; оно было очень крупным, мощным, имело шесть ног и сильный, нервно подергивающийся хвост. Его пасть была приоткрыта, давая возможность увидеть ряд острых клыков, из глотки этого полусказочного существа бил сноп огня. Часть чьей-то детской сказки, дикое смешение страхов и мечтаний, воплощенное Тормайлом в жизнь.
Чом смотрел на существо, представшее перед ними, во все глаза. Ему пришлось справиться с комом в горле, чтобы произнести вырвавшиеся слова:
— Эрл!.. Как ты сможешь сражаться с этим исчадием, с этим чудовищем?
Дюмарест напряженно наблюдал за всадником, движущимся по мосту. Он был прекрасно защищен металлическими доспехами, вооружен острым копьем, булавой, мечом и щитом. На щите было изображено подобие герба: сочетание алого, желтого и зеленого оттенков. Само по себе существо, считая человеческими мерками, не представляло чрезмерной опасности: его оружие могло быть применено лишь на близких дистанциях. Однако его конь-дракон еще был загадкой по своим возможностям.
Существо, шедшее под седлом, было необычным, фантастическим, сказочным. Его круп был окрашен в зелено-алый цвет с багровыми пятнами, глаза сияли изумрудным оттенком. Он определенно был очень стремителен и быстр в своих реакциях и движении. Его хвост был способен разить не хуже тяжелой дубины, клыки заменяли сотню клинков, пламя, извергающееся из пасти, могло жечь и испепелять. Будучи беспомощным в схватке с подобным зверем, Эрл мог стать легкой добычей всадника, вооруженного длинным копьем.
Дарока, пристально смотревший за движением воина, устало покачал головой:
— Похоже, Эрл, что тебе не оставляют даже малейшего шанса.
— Мы просто не можем бросить Эрла одного на этот бой, — Сак ожесточенно жестикулировал, — если нам и суждено в конце концов умереть, то гораздо правильней сделать это всем вместе, в поединке.
Дюмарест молча, не обращая внимания на возбуждение друзей, проверял оружие, успокаивал дыхание. Когда же существо, восседавшее на опасном звере, достигло конца моста, он выступил из-под тени дерева ему навстречу. Он был готов сражаться, не дрогнуть и, если удастся, победить. Эрл цепко смотрел на животное: единственным уязвимым местом его были глаза, поразить их было достаточно просто. Эрл крепко сжал пращу
Дюмарест напряженно выжидал, стараясь сосредоточить внимание на мерцающем изумрудном глазе, не разрешая себе видеть ни острие копья, ни сполохи пламени. Стропы пращи, удерживающие камни, были обмотаны вокруг кисти его руки. Один последний оборот — и Эрл высвободил самый большой из камней. Послышался свист, глухой, вязкий удар, — и зверь дико заревел, затряс головой, из его пораженного глаза фонтаном забила кровь.
Прежде, чем всадник сумел справиться с обезумевшим зверем, Дюмарест рванулся к нему и обеими руками мертвой хваткой впился в копье. Всадник попытался дернуть оружие на себя, но столкнулся с дилеммой: удержать равновесие на беснующемся животном или, держась за копье, быть вышибленным из седла. Он предпочел первое, и Дюмарест, чувствуя, что хватка воина слабеет, выдернул оружие из его рук и резко рванулся в сторону, перескочил через бьющий по земле мощный хвост животного, держа копье наперевес в обеих руках.
Воздух неожиданно донес тихий шепот Лолис:
— Прекрасно, Эрл. Ты все проделал превосходно!
Может быть, успел подумать Эрл, разворачиваясь, и готовясь к решающему удару. Он потерял пращу и дубинку, но копье, острое, металлическое, было сильным оружием, и он нацелил его в горло хищника. Если бы тот был обычным обитателем лесов, он бросился бы вперед, подставив себя под удар; но он был произведением изощренного разума Тормайла, и поэтому, разинув шире пасть, не обращая внимания на льющуюся из глазницы кровь, обдал пламенем деревянное древко копья Эрла. Дерево стало тлеть, дымиться, готовое загореться в любое мгновение; наконечник нагрелся и раскалился. Мощный хвост животного ходил из стороны в сторону, стараясь сразить врага, словно хлыстом. Дюмарест не стал терять ни мгновения. Развернувшись, он бросил копье в шею хищника, вложив в бросок всю силу мышц плеч, спины, рук. Удар достиг цели, а Дюмарест уже лихорадочно нащупывал выроненную прежде пращу, стараясь ее стропами спутать когтистые лапы животного. Это ему удалось. Зверь зашатался, падая на землю со спутанными ногами, истекая кровью из страшных ран на шее и морде.
Всадник, не удержав равновесия, грузно упал на землю под весом тяжелых металлических доспехов. Дюмарест уже успел выдернуть копье из шеи зверя, бьющегося в агонии, когда услышал повторный одобрительный шепот Тормайла:
— Да, Эрл, ты действительно фантастически стремителен и быстр. Но ты еще не победил окончательно…
Зверь издыхал, но его наездник сумел подняться на ноги, и теперь стоял, сжимая меч, булаву и прикрывшись щитом, готовый к бою. У Дюмареста же не было иного оружия, кроме острого ножа, крепко зажатого в руке.
Дюмарест развернулся, готовый обороняться и нападать. Его соперник, словно машина, робот, не знающий чувства страха и боли, неотвратимо надвигался, готовый к атаке.
Дюмарест сделал резкий выпад, направив удар острием ножа в грудь монстра между пластин панциря. Послышался звук рвущейся материи блузы, глухой удар. Эрл мгновенно отскочил, видя, что соперник, словно не почувствовав удара, угрожающе заносит свой меч.
Эрл отчаянно атаковал: разя, разрезая воздух, ткань, мнимое тело, словно на пружинах отдаляясь и приближаясь, резко меняя угол, направление, способ удара. Неожиданно он споткнулся обо что-то, пытаясь увернуться от меча существа, и краем подсознания понял, что это «что-то» было древком копья. Эрл левой рукой поднял его и из последних сил направил в мощный торс монстра, ближе к сердцу, а затем правой, сжимающей нож, нанес удар в открывшуюся на мгновение шею воина.