Майло Тэлон
Шрифт:
— Присаживайтесь, — пригласил я. — Можно угостить вас завтраком?
Она надула губки.
— Вы меня разбудили. Я решила, что опять ложиться бесполезно, и пришла.
— Вас легко разбудить. Но вы даже не дали себе труда подойти к двери.
— Я мало спала, — призналась она.
— Беспокоитесь? Не стоит. Если вам нужна работа, то она уже есть. Герман Шафер обещал вас взять, а он хороший человек.
Подошел Шафер.
— Мэм? Предлагаю сделку получше. Если у вас есть семьдесят пять долларов, я готов продать вам треть ресторана. Конечно,
— Соглашайтесь, — посоветовал я. — Здешний ресторан — не золотое дно, но пока отсюда отправляют скот, вы заработаете на кусок хлеба с маслом.
Дверь открылась, и вошел владелец ранчо с женой. По всей видимости, они провели ночь в городе. Торговец не появился.
Когда Шафер вернулся на кухню, я рассказал Молли о нем.
— Если будете здесь работать, вас никто не потревожит. Старые ковбойские повара вроде Германа — крепкие ребята. Держать в узде шайку диких пастухов не так просто. Он защитит вас как отец.
— Не знаю… Я… Возможно, мне придется уехать. Не смогу остаться.
Неужели Герман прав, и она от чего-то бежит?
— Вам нечего бояться рядом с Германом.
— Вы не понимаете! Вы просто не понимаете!
— Расскажите, — предложил я, но она покачала головой, явно не желая ничего рассказывать. — Герман воевал с индейцами, грабителями… Никто в здравом уме не пойдет против него.
Мне не приходилось встречаться с Шафером прежде, но я хорошо представлял этот тип людей и вспомнил, что о Германе говорили. Или почти вспомнил. Потому и не сомневался, что мои слова правда.
— А как же вы? — Ее глаза умоляли. — Вы останетесь в городе?
— Мне необходимо по крайней мере один раз съездить в Сент-Луис, — сказал я как бы между прочим.
— Не уезжайте! Пожалуйста, не уезжайте!
— Мисс Флетчер, я…
— Зовите меня Молли. Вы мой друг, не так ли?
— Конечно, как и Герман.
Сменив тему разговора, я спросил:
— Почему вы не хотите, чтобы я ехал в Сент-Луис?
— Я буду чувствовать себя спокойнее, если вы будете рядом, только и всего. И ничего больше.
Она определенно подумала, что со мной может что-то случиться. Но что? Я не отрываясь смотрел в окно и задавал себе кучу вопросов. Кто она? Зачем приехала? Почему Джефферсон Хенри выбрал для встречи со мной это Богом забытое место?
— Мне обязательно нужно поехать, — настаивал я. — Меня наняли найти девушку. Она, должно быть, вашего возраста.
Наблюдая за ее лицом, я ожидал какой-нибудь реакции, но ее не последовало. Пока я говорил, она неотрывно глядела в чашку. Если и мелькнуло там что-то, мне этого заметить не удалось.
Нам принесли завтрак, и мы ели, болтая о малозначащих вещах — о жизни в городке, о том, как обращаться с ковбоями, которые в большинстве своем молодые парни с доброй душой, но чуть диковатые, благодаря тому, что долгое время проводили вдали от дома.
И пока мы говорили, я думал о той, другой девушке, которую мне предстояло найти и которую
Наверное. Чем больше я думал о Джефферсоне Хенри, тем больше сомневался. На самом деле он не так уж и стар, во всяком случае, не такой глубокий старик, чтобы беспокоиться о наследнике.
Вошел Герман, и в этот момент мне в голову пришла идея.
— Ваше заведение называется «Кухня Мэгги». А где же хозяйка?
— В городе. Она живет вон там. — Он мотнул головой. — Мэгги сюда даже не заглядывает. Часть ресторана она продала мне, и, если мы договоримся, у нас будет по одной трети Она не станет возражать. Решать деловые вопросы Мэгги предоставила мне. Она не очень-то общительная, в основном сидит дома, — добавил Герман, — много читает.
Напряжение, казалось, покинуло Молли. Понемногу она оттаяла и задала мне о городе столько вопросов, что я не мог на все ответить, поскольку знал о здешних делах слишком мало. Хотя я старался направить наш разговор так, чтобы девушка говорила о себе, мне так и не удалось выудить из нее что-то важное. Она сообщила лишь, что немного играет на банджо.
Молли тоже пыталась разузнать обо мне побольше и преуспела. Я ушел от разговора о своей матери, Эм Тэлон, урожденной Сэкетт, но рассказал немного о Барнабасе, моем высокообразованном брате. Она узнала, что я пас коров, охранял дилижансы и некоторое время работал помощником шерифа. Я поведал ей о лошадях, на которых ездил, о диком волке, по своей воле сопровождавшем моего двоюродного брата, куда бы тот ни направился.
И все-таки она ухитрилась остаться для меня тайной, даже не намекнула, откуда и зачем приехала сюда, в этот жалкий городишко, открывающий путь в никуда.
То, что она так упорно и ловко соблюдала свое инкогнито, меня беспокоило. Действительно ли обстоятельства вынудили ее бежать? Или есть иная причина? Может, она как то связана с приездом Джефферсона Хенри?
Допустим, в отчете бюро Пинкертона есть еще скрытые сведения, которые не удалось выявить с первого взгляда. Обнаружили ли сыщики больше, чем сами поняли? Не исключено, что их отстранили от работы прежде, чем они успели раскопать слишком много. А что, если выбор Джефферсона Хенри пал на меня из-за моей, как он считал, сомнительной репутации?
Я никогда не жил по ту сторону закона, но знал Тропу Беглецов, и меня принимали в их прибежищах, допускай туда, куда не сунется ни один представитель закона. Информаторы Хенри могли доложить, что я подозрительная личность, которую можно использовать в своих целях. Или даже подставить под удар.
В глубинах подсознания шевелилась какая-то очень важная беспокойная мысль, которую я никак не мог уловить. В первый раз за это утро я вспомнил тихие шаги в коридоре отеля и человека, пытавшегося открыть дверь. Незнакомец, который просто ошибся номером? Ну уж нет! Слишком он был осторожен. Хотел ограбить меня или убить? А если убить, то почему?