Майские грезы
Шрифт:
— Мне нужно объясниться с хозяйкой, а потом на работу, — тихо произнесла Майя, нервно теребя воротничок блузки. Да, не мешало бы еще освежиться перед рабочим днем, но, она боялась, как бы не остаться на улице.
— Хорошо, я отвезу тебя, — произнёс он вставая, и тут же прервал ее возражения, проговорив строго. — Заодно посмотрю, как ты устроилась. Ну, и поинтересуюсь, платит ли твоя хозяйка налоги, как положено.
— Ой, Матвей, не стоит, — едва не замахала она руками, чтобы отговорить его. Смешная, решила, что это его остановит. — Я не хочу обременять тебя своими проблемами, поэтому доеду сама.
Матвей вздохнул и взял девушку за руку.
— Майя, нужно учиться доверять людям. Если один человек обидел тебя, то это не значит, что остальные похожи на него. Я хочу помочь тебе, поэтому и предлагаю. Ты ничем мне не будешь обязана, если только это тебя пугает.
Она вздрогнула от его слов и резко выдернула руку.
— Доверять людям? Именно это и пугает меня, — горько усмехнулась она. — Ты ничего не знаешь о моей жизни, Матвей. Ты даже представить себе не можешь, почему я так поступаю!? И доверять… нет, это не для меня! — она резко отвернулась, мысленно отругав себя за длинный язык.
Матвей задумался, а затем осторожно развернул её к себе лицом и заглянул в карие глаза, полные слёз.
— Но, если ты мне доверишься и всё расскажешь, может, мы и придумаем, как тебе помочь. Майя, мне ты можешь доверять! — его голос звучал убедительно, но девушка все еще сомневалась. Слишком долго она оставалась одна, качуя из города в город, слишком привыкла полагаться только на свои силы.
Сама не зная почему, но она хотела верить ему. Майя робко шагнула к нему навстречу, прижимаясь к его широкой груди, и склонила голову на плечо мужчины. Она почувствовала, как дрогнули его ладони, которые накрыли ее талию, чуть привлекая к мужскому телу, но от них шло такое тепло, и девушка не удержалась:
— Я не хочу, чтобы ты пострадал от рук одного… бандита, — тихо призналась она. — Он страшный человек, который не остановится, пока не уничтожит всё на своём пути. И меня в том числе…
Мужчина мягко отстранил её от себя и улыбнулся. Его лицо озарилось каким-то мягким, добрым светом, сделав его безумно красивым. Ему стало приятно, что Майя сама сделала первый шаг к нему навстречу, поделившись своими проблемами. Только вот… она еще не догадывалась, что сделав этот шаг, пути назад у нее не будет.
— Знаешь, я за все время работы повидал множество разных людей, поэтому мне уже не страшно, — широко улыбнувшись, признался он. — И пусть он опасается встречи с тобой, со мной, нами, потому что я не позволю никому обидеть тебя, Майя.
— Спасибо, и… прости, что вмешиваю тебя в свои проблемы, — прошептала она, отворачиваясь, чтобы скрыть навернувшиеся слёзы. Внутри тлел маленький огонек радости, что она теперь не одна. Что есть, кому защитить ее.
— Но, теперь мы решим еще один насущный вопрос, — строго проговорил Матвей, снова усаживая девушку на стул и по пути легко касаясь губами ее волос. — Давай, расскажи, что там случилось вечером? Кто эти люди? И почему они приставали к тебе, спутав с хозяйкой салона? Кстати, к ней у меня тоже будет разговор, так как она оставила тебя одну, хотя в салоне должна быть охрана? А после я отвезу тебя домой.
Майя сначала опешила от количества
Девушка вздохнула и начала пересказывать события прошедшего вечера. С каждым её словом, Матвей становился всё более хмурым. Он догадался, о ком она говорит, и был рад, что оказался рядом в тот момент. Этих молодчиков они периодически «брали», но до вчерашнего происшествия ничего дельного предъявить им не могли. Так, по мелочи — дебош да пара разбитых витрин. Странно, что они вдруг согласились на преступление, за которое им «светил» хороший срок? Или обещанная оплата настолько застила глаза, что даже не пытались отказаться?
После разговора он собирался, как и пообещал, отвезти девушку на квартиру, где жила Майя, а потом на работу. После решил заскочить в отдел и отдать ребятам протокол допроса Майи, пусть и сделал его не по всем правилам.
Встреча с хозяйкой была, мягко сказать, неласковой. Она накинулась на испуганную девушку, ругая её последними словами, пока Матвей не вынул из кармана служебное удостоверение и не помахал перед носом бабульки.
— Гражданка Семёнова, — назидательным тоном произнёс Матвей, глядя ей в глаза. При этом сжал ладошку испуганной девушки, пытаясь жестом показать ей, что не бросит ее тут одну. — Статью за оскорбление ещё никто не отменял.
Бабулька мигом проглотила все ругательства и кротко, будто и не она только что произносила все те обидные слова, посмотрела на мужчину.
— Сынок, да я ж всю ночь не спала, переживала за ней, — проблеяла она, делая вид, что у нее прихватило сердце. Вот только, бегающий хитрый взгляд, выдавал ее с головой, да и Матвей быстро раскусил ее игру. — А вдруг, кто обидел ее? А она у хахаля, видно, ночь провела? Вы ж ее оттудова привезли домой? У-у, вертихвостка, говорил мне внучок, чтоб я тебя не брала под крышу, так нет — доверилась…
Матвей мысленно сосчитал до десяти, чтобы не выругаться в голос, глядя на растерянное лицо Майи. Видимо, она совсем не ожидала такой встречи.
— Гражданка Зимина исполняла гражданский долг и помогала следствию в поимке преступников, — непреклонным тоном проговорил Матвей, напустив на себя скучающий вид. — А вы её оскорбляете. Непорядок… К тому же, может, стоит известить налоговую службу о том, что вы занимаетесь незаконным предпринимательством? Да и служба внутренней безопасности МВД может заинтересоваться, почему ваш племянник…
— Сынок, да я ж… — начала причитать бабулька, понимая, что попала впросак, напустившись на девчонку. Бабка злобно поглядывала на свою квартирантку и бросала на Матвея просительные взоры. Но мужчина ни капли не проникся, и лишь повернулся к молчащей спутнице, коротко приказав:
— Майя, быстро собирай вещи! Я ни на минуту не оставлю тебя в этом гадюшнике.
Девушка удивлённо посмотрела на него, а потом осторожно просочилась в свою комнату, принявшись собирать сумку. Через полчаса, к великому неудовольствию бабули, Матвей усадил её в свою машину и погрузил в багажник её вещи. Майя молчала всю дорогу, обдумывая, где ей теперь жить.