Майя. Дилогия
Шрифт:
– Иль, ты что умом подвинулась? Объясни толком что происходит, и чего ты хочешь. Я не понимаю тебя. Причем тут какой-то дом и твоя мама? Я уже говорила, что мне ничего от тебя не нужно. И мы вроде обо всем договорились.
– В громком шепоте Майи слышалось явное возмущение.
– Маме плохо, очень плохо. Пять лет назад, она упала с лошади и повредила спину. Я рассказывала тебе. С тех пор ей становилось только хуже и она жила на анаболиках. Ничего не помогает. А сейчас, из-за беременности стало совсем плохо. Майя, они видят только один выход и хотят убить моих не родившихся братиков. У мамы двойня. Они
– Совсем спятила? Иль, причем тут мой приговор и все прочее? У меня нет ненависти к твоей маме. Наверно она не могла поступить иначе. Я, я ее просто боюсь. Ты же знаешь, как у меня с этикетом. А тут надо разговаривать, да еще что-то требовать от нее. Да Мегера меня лично прибьет, когда узнает о претензиях ее величества.
– Майя, ну, пожалуйста.
– Послышался новые всхлипы плачущей принцессы.
– Ох, единый, ну конечно я посмотрю и сделаю для твоих братиков все, что смогу. Но разговаривать я буду через тебя. И чтобы я больше не слышала о твоем домике. Поняла? Мне от вас ничего не надо. Я рабыня. А рабыне не положено иметь что-то свое.
– Хорошо, бегу. Я дверь оставлю открытой, чтобы ты слышала.
Дверь распахнулась и впустила обратно в спальню Иллис, судорожно вытирающую на ходу слезы.
– Мама, - без предисловий, она обратилась к напряженно смотрящей на дочь императрице.
– В общем так. Есть такая техника Альтери. Ее мастера умеют нажатием определенных точек на теле пациента блокировать любую боль. Целиком или в отдельных частях тела.
– Верно, есть такая техника.
– Подтвердил граф Индерский.
– Я слышал о ней. Ее мастера научились работать даже с синдромом измененных первого и второго уровня. Говорят, даже некоторые случаи третьего уровня лечат. Но таких мастеров очень мало. Слишком сложная и долгая подготовка. Но причем тут альтери?
– Майя с пяти лет, ну когда была свободной, обучалась у мастера альтери. Она вместе со своим учителем попала в автокатастрофу, когда ехала сдавать экзамен на мастера. В общем, она почти мастер альтери. И она может контролировать боль. И даже много чего лечить.
– Так вот как вы, ваше высочество, вылечили ушиб бедра!
– Воскликнул Индерский, припомнив случай недавнего падения принцессы на конной прогулке.
– Ну да. Майя блокировала мне ногу. И я смогла спокойно ходить без ваших обезболивающих. Я встала уже через полчаса. Просто не выходила из покоев, чтобы не возникло вопросов. Майя не хочет, чтоб о ней знали посторонние.
– В чем проблема?
– Преодолев приступ боли, Адила все же задала главный вопрос.
– У Альтери есть свой профессиональный кодекс.
– Начала объяснения Иллис.
– Они работают на очень тонком уровне. Нажав на определенные точки сейчас, могут сделать так, что человек умрет через месяц или больше. В общем, мастер должен не только об этом предупредить, но услышать личное согласие пациента на доступ к его телу. Потому что по сути, никто не может проконтролировать
– Но это опасно!
– Встревожился граф.
– Такое правило действительно есть у мастеров этой техники. Правда, я не знал о причине его существования. Они работают не только с узловыми точками на теле, но взаимодействуют напрямую с личной аурой пациента.
Императрица нетерпеливо поморщилась и какое-то время молчала.
– Ты ей доверяешь?
– Наконец, тихо спросила она дочь.
– Да.
– Иллис ответила не задумываясь.
– Что ж, - Тихо заговорила Адила обращаясь к Индерскому.
– если есть надежда, хотя бы шанс спасти детей, я буду сожалеть, что не попыталась воспользоваться. Позови.
Майя, не дожилась вызова, осторожно переступила порог спальни и приблизилась к кровати. Императрица молча рассматривала девочку, которую когда-то приговорила к смерти. Потом осторожно вздохнула. Даже дышать было больно.
– Что я должна сказать?
– Она смотрела спокойно, прямо на Майю.
– Только то, что ты все поняла и разрешаешь ей работать с тобой.
– С готовностью пояснила Иллис.
– Что ж. Я согласна. Что я должна делать?
– Ничего моя госпожа. Мне нужно сначала осмотреть вас.
С этими словами Майя осторожно перешла к изголовью кровати и коснулась запястья, теперь уже своей пациентки, в известном жесте всех врачей. После нескольких минут осмотра, Майя осторожно выпрямилась.
– Мне нужно осмотреть ваш позвоночник, моя госпожа. Вам придется перевернуться на живот.
Лежащая женщина напряглась, и с легкой насмешкой посмотрела на эту маленькую рабыню, вдруг заговорившую таким уверенным тоном. Но требовала она невозможного.
– Э-э-э, Майя, ее величество не может даже пошевелиться.
– Постарался вмешаться граф.
Майя не оборачиваясь, пожала плечами и нетерпеливо глянула на Иллис. Потом протянула руку в район шеи, и замысловато разложив пальцы с силой нажала на какие-то, одной ей известные, точки.
Глаза императрицы, только что смотревшие с ироничным недоверием за манипуляциями девочки, вдруг широко раскрылись. Адила замерла, потом резко облегченно выдохнула и попыталась приподняться.
– Нет, нет, мама. Этого делать нельзя.
– Торопливо затараторила Иллис.
– Майя не убрала боль. Это всего лишь общая блокада. Ты сейчас вообще ничего не чувствуешь. Если у тебя что-то сильно повреждено или, например смещение, то можно заработать перелом и даже не почувствовать этого. При общей блокаде надо двигаться очень осторожно и внимательно прислушиваться к себе. Если заметишь хоть какое-то сопротивление, сразу останавливайся.
Адила замерев слушала дочь широко открыв глаза.
– Ваше величество, что вы сейчас чувствуете?
– Граф не был бы врачом, если бы не задал этот вопрос.
– Ничего, граф. Вообще ничего.
– Потрясенно ответила Адила, не сводя растерянного взгляда с дочери.
– Как долго эта блокада может продлиться?
– К сожалению не долго.
– Снова ответила Иллис.
– Для нервной системы это что-то вроде шока. Она будет с ним бороться. И каждый раз справляться с блокадой будет все быстрее. Первый раз часа два-три. Потом все быстрее. В общем, это срочная одноразовая помощь.