Майя. Дилогия

Щукин Михаил Николаевич

– При чем здесь он?

– Защита Майи, если образно выражаться, имеет глубоко эшелонированный характер. Она состоит из стандартных блоков, но все-таки это эшелонированная оборона, по сути сопоставимая с вашей. В нашей армии, поставить такую систему, при поддержке хорошего мнемика, могут офицеры высшего звена, и кое-кто из среднего, после специальной подготовки. Горные кланы имеют свою структуру, но их подготовка в плане защиты мозгов не сильно отличается от нашей. Я просто хотел выяснить возможную глубину псизащиты девочки. С большинством горных кланов у нас дружественные отношения, с другими заключены союзы. Есть кланы, чьи воины поступают к нам на службу, другие кланы охраняют границы империи. Некоторые занимаются торговлей, и готовят для себя воинов охранников и телохранителей. Есть небольшие кланы, специализирующиеся на подготовке бойцов для разведки и диверсантов.

Правда, такие кланы в основном у соседей. Очень им с ними повезло. Но это уже не для досужего обсуждения. В любом случае, об отце девочки этот самоучка узнал после прибытия детей во дворец. Скорее всего, от брата Майи. Кроме того, что мальчик младше сестры, он находился под его контролем постоянно. Так что время у этой твари было. И его не могла не заинтересовать возможность испытать свои силы с подготовленным мозгом. Мне просто хотелось бы знать, на что ориентироваться.

– Значит, вы уверены, что ее защита выдержала?
– Снова уточнила Иллис.

– Это не вызывает сомнений. На мой взгляд, это странно. Но личность сохранилась полностью. Майя действительно выдержала атаку. И в этом, нападавший потерпел поражение. Все, что ему удалось сделать, это поставить блок, как стену ограждающую целый пласт памяти, причем выборочно. Но зачем столько силы влито, мне не понятно. Такие блоки имеют самоподдерживающий контур и от увеличения мощности ничего не меняется. Просто если ставить с минимальными вливаниями, то блок практически не читается посторонним. Обнаружить его можно было бы только при тщательном обследовании. А тут влито столько, что блокировка читается даже в рефлексах. Причем по некоторым признакам, блокада ставилась и снималась несколько раз, и с каждым разом все с большей силой. По реакциям Майи, и по анализу ее действий во время побега, можно определить, что многие блоки были разрушены. Ее стремление уйти говорит об этом.

– Разрыв дистанции?
– Прошептала Иллис.
– Я думала, она просто хочет получить свободу.

– Отрадно узнавать, что твоя ученица все-таки слушала лекции намного более прилежно, чем мне казалось.
– Заметил Индерский.
– Ее стремление получить свободу, это ее собственное естественное желание. Здесь вы не ошиблись. Но вот желание разорвать все связи с семьей императора нелогично. Для нормальной реакции было бы куда правильнее попытаться связаться с друзьями родителей, с той же Гриндой, или пациентами, среди них как выяснилось есть и весьма решительные люди и получить компенсацию за неправомочный приговор, как минимум добиться его пересмотра. В конце концов, даже желание отомстить за брата у нее сейчас подчинено необходимости прекратить общение со всем миром. А это уже совсем не вписывается в ее характер.

– Но блок разрыва не предусматривает агрессивности.
– Вирт слегка пожал плечами и ехидно улыбнулся сестре.
– Надо было тебе походить со мной на дополнительный курс. Блок разрыва используется в числе самых первых. Провоцирует контролируемое желание покинуть зону поражения и является сигналом начала мнемоатаки. Предназначен предотвратить внушенную панику и сохранить контроль над собой. Позволяет рядовым переместиться под контроль офицера и адекватно воспринимать его команды.

– Верно.
– Макс удовлетворенно кивнул.
– Но это стандартная позиция блока. Офицерам разрыв ставят на нижнем уровне, и увязывают его запуск с мнемоблоком физической защиты. Это позволяет командирам сохранять контроль над людьми в безвыходной ситуации, и продолжать выполнение поставленной задачи. Есть и другие варианты, но эти два нимболее часто применяемые.

– На нижнем?
– Ахнула Иллис.
– Что значит безвыходная?

– Это когда отступать уже некуда или бесполезно.
– Процедил сквозь зубы Вирт.

– Да.
– Макс снова кивнул.
– В эшелонированной мнемообороне он применяется как предохранитель, когда физическая атака начинает рассматриваться как единственно оставшийся способ защиты. У офицеров он срабатывает при разрушении таких якорей, как персональная ответственность за подчиненных. То есть при гибели всего подразделения.

– Это в группе. Для одиночки тоже нужен личностный якорь.
– Тут же возразил Вирт. Но сразу сник.
– Брат?

– А теперь, может, объяснишь все нормальным языком, братик. Для тупой сестрички.

– Одиночка всегда имеет выход.
– Нехотя заговорил Вирт, сообразив, что сейчас не теоретический курс, и все применяется к одной знакомой язвочке.
– Как крайний случай, он может замкнуться в себе. Наших разведчиков специально тренируют на этот прием. Они даже перестают чувствовать боль в таком состоянии.

Тогда его вообще ни один мнемик не достанет. И физические пытки бесполезны. Но это, по сути, способ самоубийства. Единственное, что может помешать такому приему, это якорь. Нечто, что не позволит человеку уйти в себя без возврата. Что-то, что будет его все время беспокоить. Для офицера, это ответственность перед своими подчиненными, которые без него окажутся легкой добычей для противника. Для Майи...

– Лютик.
– Зло припечатала Иллис.

– Мы пришли к тем же выводам.
– Индерский тяжело вздохнул.
– Осталось добавить, что было несколько атак. Эта тварь не спешила, и проламывал оборону в несколько приемов. Использовал разные методы и с разным успехом. Но в конце атаки всегда заботился о блокировании памяти.

– Учился, ....
– Иллис с ненавистью прошипела нечто, не соответствующее ее статусу, но никто не обратил на это внимание.
– Как на лягушке?

– Да, правда, не очень удачно. Майя, похоже, хорошо защищалась. В учебниках не говорится о том, что тренироваться надо на специально обученном персонале. В начале обучения сопротивление вообще не допускается. Людей специально тренируют подавлять в себе инстинктивные защиты и позволять ставить себе блоки, а позже их взламывать. Естественно все это делается под контролем опытного преподавателя. В реальной схватке, подготовленный боец способен распознавать бреши в своей мнемозащите и маскировать их. как минимум. Отдельных специалистов еще учат восстанавливать отдельные блоки или целые участки обороны. Например, разведчиков, шпионов или политиков. Майю готовили очень хорошо. По сути, в вопросах псиобороны она не уступает Вирту. А это как минимум офицер среднего звена. Так что лягушка из нее получилась очень плохая.
– Неловко пошутил Макс.
– Она долго держалась, ваше высочество, очень долго. В ее реакциях прослеживаются следы многократных атак на давно разрушенные блоки. Значит, ей удавалось или восстанавливать их, или обманывать противника. Заставляя противника атаковать то, чего уже давно нет. Будь у нее хоть какая-то поддержка, еще неизвестно, чем бы все закончилось. Но этот любитель после атаки ставил блокировку памяти. Майя просто не помнила, что с ней делали. А значит, не могла обратиться за помощью. А когда блок снимался, атка повторялась вновь. Все это происходило во время свиданий с братом. Отсюда ее дезориентация и постоянные попадания в неприятные ситуации в подвале. Думаю, часть ее шрамов тоже получены не случайно, и только замаскированы под несчастные случаи.

– И что могли использовать для последней атаки? Для нее нужны очень сильные эмоции.
– Вирт тоже не оставался равнодушным.

– Атака на физическом уровне.
– Макс отвел глаза.
– Посмотрите вот на это.

Вирт с Иллис внимательно просмотрели видеозапись, как Майя вслед за мужчиной в костюме дворецкого вошли в какую-то дверь. А потом их выход.

– Нос! У него что-то с носом!
– Первой воскликнула Иллис.
– Но почему она не убежала?

– Верно. Согласно обращению дворецкого, в этот день он сломал себе нос в результате неудачного падения в своих комнатах.
– Хмыкнул Кир.
– У Майи на шее электронный поводок. Неприятная штука, надо бы их все же запретить, Димир. Она не могла убежать. А Лютик для нее еще был жив. Этот якорь и не позволял ей действовать более решительно.

– Известно куда они пошли?

– Сестричка, после разрушения защиты, личный якорь становится дополнительным мнемоблоком. Самый простой способ его убрать, это уничтожить сам якорь.

Перехватив взгляд, не желающей понимать сказанное, Иллис, Кир опустил глаза в стол.

– Ее повели показывать мертвого брата, ваше высочество. Из чего следует, что смерть мальчика не была несчастным случаем.

– Значит, Майю ... .

– Твоя подружка богата на сюрпризы, дочка.
– Димир невесело рассмеялся.

– Обычно, после разрушения защиты остаются отдельные разрозненные блоки, позволяющие сохранить личность на уровне подсознания. Они легко разрушаются. И человек становится полностью подконтрольным нападающему.
– Индерский развел руками.
– Вплоть до возможности зомбирования и управления отдельными органами. Во время давних мнемовойн, описывались случаи искусственной остановки дыхания у целых отрядов. В нашей истории мнемовойны считаются одними из самых кровавых. Людей тогда гибло не много. Но, пленных и раненых практически не было. Бойцы просто продолжали драться, подчиняясь командам, не смотря ни на какие ранения. Есть приемы, когда происходит лавинообразная рассинхронизация органов всего организма. Человек убивает сам себя. Очень медленно и мучительно.