Майя. Исчезнувшая цивилизация: легенды и факты
Шрифт:
Стела 1 из Абах-Такалика по стилю является чисто исапанской, но даты на ней нет. С другой стороны, на несколько поврежденной стеле 2 есть барельефное изображение двух исапанских персонажей в пышных костюмах и украшенных перьями высоких головных уборах, обращенных лицом друг к другу. Между ними – вертикальный ряд иероглифических знаков, а ниже, из резных завитков, напоминающих облако, выглядывает лицо бога небес. Первый, самый верхний знак в колонке иероглифов, несомненно, представляет собой наиболее раннюю форму «вводного иероглифа», который в позднейших классических текстах майя стоит в начале записи календарных дат «длинного счета». Прямо под ним находится численный коэффициент Бактуна, который, несомненно, означает цифру 7.
Более совершенная иероглифическая надпись эпохи Бактуна 7 находится на стеле 1, или стеле Герерра из Эль-Бауля, который расположен к юго-востоку от Абах-Такалика, среди кофейных плантаций,
Большего внимания заслуживают значки, расположенные в левом вертикальном ряду. Они представляют собой первую календарную дату на монументе, найденном внутри самой области майя. Самым верхним в этой колонке является значок численного коэффициента 12, непосредственно под которым располагается элемент, по форме напоминающий челюсть скелета – знак, принятый в мексиканских культурах для обозначения дня Эб. Затем идут четыре не поддающихся расшифровке знака, за которыми следует серия значков, обозначающих численные коэффициенты системы «длинного счета», которые, принимая во внимание ссылку на день Эб «календарного круга», могут быть прочитаны как 7.19.15.7.12. По нашему летоисчислению это соответствует 36 году н. э., то есть эта календарная запись относится к дате, которая на 256 лет предшествует любой другой дате, зафиксированной календарными записями равнинной зоны майя, но является значительно более поздней по отношению к датам, зафиксированным древними календарными надписями в Чьяпасе и на побережье штата Веракрус.
Прежде чем закончить рассмотрение районов Тихоокеанского побережья, следует упомянуть еще об одном стилистическом направлении монументальной скульптуры, которое широко распространено как на этих территориях, так и в Каминальгуйю. Выражением этого стиля являются большие, довольно примитивные статуи, изображающие людей с похожими на котлы животами, одутловатыми лицами и настолько выдвинутой нижней челюстью, что их сравнивали с поздними портретами Муссолини. Возле поселения Монте-Альто, расположенного недалеко от Эль-Бауля, находится целая группа расположенных в ряд подобных монстров. Здесь же находится колоссальная каменная голова, выполненная в том же самом стиле. Считают, что этот скульптурный комплекс связан с ольмекской культурой, которая предшествовала исапанской. Однако, поскольку вся территория Монте-Альто усыпана глиняными черепками, относящимися к позднеархаическому периоду, такая гипотеза представляется спорной. Скорее можно предположить, что эти статуи связаны с одним из второстепенных религиозных культов, существовавшим одновременно с культом исапанского бога дождя, так же как в свое время в древней Александрии соседствовали и процветали религии и художественные стили греко-романской и египетской цивилизаций.
Но какому именно богу был посвящен этот культ? Этим божеством мог быть только «толстый бог», культ которого был широко распространен среди народов, населявших в классическую эпоху Мексику и северную область майя, хотя о функциях, которые он выполнял, нам ничего не известно.
Каминальгуйю и горные области майя
На позднеархаический период приходится расцвет культуры «мирафлорес». В это время соперником Исапы по великолепию монументальной скульптуры, по величине и количеству насыпных храмовых фундаментов был Каминальгуйю, крупный культурно-религиозный центр, остатки которого до сих пор сохранились на западных окраинах города Гватемалы. Большая часть из обнаруженных 200 храмовых фундаментов была, по всей видимости, возведена людьми, жившими в последние столетия н. э., во времена этапа «мирафлорес». Вероятно, правители Каминальгуйю в те времена обладали огромной экономической и политической властью, которая распространялась на большую часть горной зоны майя. Раскопки двух погребений, относящихся к этапу «мирафлорес», принесли немало находок, свидетельствующих о роскоши, которой они привыкли окружать себя. Насыпной холм за номером Е-III-3, расположенный недалеко от Каминальгуйю, состоит из нескольких храмовых платформ,
Храмы представляли собой постройки с крышами из тростника, поддерживаемыми вертикальными деревянными подпорками. По-видимому, каждый раз при захоронении они перестраивались. Могила, сооружение которой начинали с вершины насыпи, представляла собой ряд последовательно уменьшающихся прямоугольных углублений, уходящих все глубже и глубже внутрь пирамиды, в слои предыдущих храмовых платформ. После окончания всех церемоний погребение оказывалось замурованным под новым глиняным полом. Пирамиды служили для захоронений до классической эпохи. Тело усопшего облачали в пышный наряд и с ног до головы покрывали красной краской, затем клали его на деревянные носилки и опускали в могилу. Туда же помещались тела принесенных в жертву взрослых и детей, богатые подношения, изобилие которых вызывает удивление. Свыше 300 великолепных изделий находились в одной из могил, некоторые из них размещались рядом с телом погребенного, другие – на ее деревянном перекрытии. Древние грабители могил, которые проникли в нее через пролом, образовавшийся из-за разрушения одного из лежащих глубоко внутри пирамиды погребений, похитили из захоронения нефритовые украшения.
Среди обнаруженных в могиле погребальных одежд находились и остатки маски или головного убора, составленного из нефритовых пластин, которые, вероятно, некогда крепились к деревянной основе, серьги из нефрита, чаша, вырезанная из кристаллического сланца, на поверхности которой выгравированы типичные для этапа «мирафлорес» узоры в виде завитков, маленькие резные флакончики, материалом для изготовления которых служили фуксит и мыльный камень.
Хотя керамические сосуды этапа «мирафлорес», найденные как в погребении Е-Ш-3, так и в некоторых других местах, выполнены в традиционной манере, которая была распространена в позднеархаический период, по всему юго-востоку Мезоамерики от Исапы до Сальвадора и далее, вплоть до центральной и северной областей майя, они сильно отличаются от остальной керамики своей изысканностью.
Форма сосудов становится сложнее, их контуры приобретают изогнутые очертания, поверхность украшается декоративными элементами, появляются сосуды на ножках. Иногда их выполняли в виде забавных статуэток, некоторые из них изображают улыбающегося старика. Для того чтобы на поверхности керамических изделий после обжига появились розовый и зеленый цвета, использовался раскрашенный гипс. Большинство чаш и кувшинов украшены резным орнаментом из завитков. При изготовлении керамики «усулутан» применялся необычный способ декоративного украшения изделия, который является отличительным признаком позднеархаического периода. Полагают, что такая керамика появилась сначала на территории Сальвадора, где она завоевала огромную популярность. На поверхность этих изделий, которые пользовались большим спросом среди майя, плоской кистью наносился слой защитной субстанции, например воск или тонкий слой глины. После этого изделия темнили на слабом огне, подвергая их воздействию дыма. Затем защитный материал убирали, и на поверхности изделия оставался узор из параллельных волнистых линий желтоватого цвета на темно-оранжевом или коричневом фоне.
Одно время существовало мнение, что из каменных скульптур люди этапа «мирафлорес» изготовляли только так называемые «грибообразные камни». Назначение этих своеобразных обьектов, один из которых был найден в захоронении Е-Ш-3, неясно. Некоторые полагают, что они являются примитивными фаллическими символами. Другие, например доктор Борхеги, связывают их с культом грибов-галлюциногенов, который и по сей день распространен в горных областях Мексики. Сторонники этого предположения настаивают на том, что ступки и пестики, которые часто находят вместе с этими каменными объектами, использовались для ритуалов, связанных с приготовлением наркотических веществ.
Поскольку при сооружении новых городских кварталов холмы Каминальгуйю подверглись варварскому разрушению, на поверхности оказалось большое количество материалов, которые позволяют по-новому взглянуть на то, что происходило в эту эпоху. Оказалось, что во времена культуры «мирафлорес» здесь существовали художники, способные создавать из камня крупные скульптурные работы в исапанском художественном стиле, который является предшественником стиля классической эпохи майя. Более того, представители элитных групп населения Каминальгуйю умели писать еще в те времени, когда остальные народы майя только начинали осознавать, что такое письменность.