Мазергала
Шрифт:
— Я же сказал: я хорошо заплачу, — повторил Кохабар, чётко проговаривая каждое слово. — Снимите одну из своих построек и продайте мне плиту.
— Мы, конечно, любим деньги, — отвечал Мастер, и все три его глаза уставились на два мешочка, которые Кохабар извлёк из-под плаща, — но если я сейчас прикажу своим подмастерьям убрать с плиты мастерскую или дом, нам некуда будет их поставить. У нас нет места на других плитах. А я ни за какие деньги не брошу здесь наше имущество.
У Кохабара возникло желание сбросить Главного Мастера вниз, низвергнуть его на дно чёрной
Трубы Рума — страшное оружие Оголтелых Мастеров, заставляли Кохабара сдерживать свои эмоции. Маг, не поворачивая головы, скосил глаза в сторону соседних построек и насчитал, как минимум восемь Труб Рума, жерла которых были направлены прямо на него. Один залп этого оружия мог отбросить громадного дракона на три десятка шагов, а двадцать залпов могли превратить этого же самого дракона в отбивную.
Кохабар много отдал бы за то, чтобы завладеть хотя бы одной Трубой Рума, стреляющей невидимым глазу, плотным комком энергии, но Оголтелые Мастера никогда и никому не соглашались продать своё грозное оружие.
Заклятие Крепких Доспехов, которым окружил себя Кохабар, разрушилось бы при первом же выстреле Трубы Рума, а второе попадание разорвало бы Мага на куски, а он отнюдь не хотел расставаться с жизнью.
— Хорошо, — выдохнул Кохабар. — Нет, так нет! Но, хотя бы скажи, где я могу достать плиту? Может я смогу купить её где-нибудь ещё?
Главный Мастер немного помедлил и, моргнув всеми тремя глазами, ответил:
— Последнюю плиту у нас купила волшебница Зембильда. По-моему, она не умеет с нею обращаться. Ты можешь попросить Зембильду о том, чтобы она продала тебе плиту. Больше я ничем не могу тебе помочь.
Главный Мастер развернул свои грязные ладони большими пальцами вниз (на языке жестов Оголтелых Мастеров это значило, что разговор окончен) и, повернувшись к Кохабару спиной, зашагал к верёвочной лестнице, сброшенной в яму. Врождённый инстинкт не позволял Мастеру надолго бросать работу.
Кохабар ещё некоторое время наблюдал за тем, как грузное мохнатое существо проворно спускается вниз, затем он взглянул на Трубы Рума и, сплюнув от досады, извлёк из-под плаща Камень Огня и Магический Жезл, поднялся в воздух и полетел прочь от стоянки Мастеров.
Глава 23
"Лететь к Зембильде не стоит, — размышлял Кохабар, направляясь к высокому холму, который он заметил к югу от стоянки. — Она, пожалуй, не за что не продаст мне плиту. Лучше я дождусь глубокой ночи и попытаюсь выкрасть плиту у Оголтелых Мастеров".
— Решено! — уже вслух сказал Кохабар. — Сегодня же ночью я выкраду одну из их построек вместе с плитой! Может мне удастся даже завладеть Трубой Рума? А что, дружище Кохабар, рискнем?!
Чёрный Маг перемахнул через холм и опустился на снег. Он решил дождаться темноты именно здесь, за холмом, чтобы не быть замеченным Оголтелыми Мастерами.
С помощью Заклятия Частицы Лета он растопил вокруг себя снег и уселся на чёрную, с остатками прошлогодней травы, землю. Непрестанно обдумывая коварный план
Когда он закончил свою нехитрую трапезу, на Запределье опустилась ночь. Кохабар, оградивший себя от сна с помощью волшебства, уже успел соскучиться по своему кабинету в Летающем Замке и, хотя Чёрный Маг ничуть не устал, ему, скорее по привычке, безумно хотелось сейчас усесться в своё кресло перед камином и вытянуть ноги к огню.
"И ведь всё это из-за поганой обезьяны! — со злостью думал Кохабар. — Всё из-за этого проклятого Хери! Когда вернусь, сделаю его опять маленьким и брошу на растерзание Троллям! Не случись этой катастрофы с Летающим Замком, я был бы сейчас у стен Вааха!".
Кохабар с неудовольствием смотрел на звёздное небо и тонкий серп луны. "Проклятое небо очистилось, и хорошо ещё, что сегодня не полнолуние, иначе пришлось бы мне лететь к Зембильде. Оголтелые Мастера так хорошо охраняют свою стоянку, что при полной луне они меня, наверняка, заметили бы... Но... Эх, всё равно — светловато!" — прицокнув от досады языком, подумал Кохабар и отшвырнул опустевшую бутылку далеко в сторону.
Конечно, он мог стать невидимым, но тогда ему пришлось бы отказаться от Заклятия Крепких Доспехов (дело в том, что в магии Заклятия Невидимости и Крепких Доспехов являлись взаимоисключающими) и в том случае, если Оголтелые Мастера вдруг заметят, что один из их домов вдруг ни с того ни с сего сдвинулся с места, и вздумают "пальнуть" по нему из Трубы Рума, Кохабар тут же "отдал бы концы", а Чёрному Магу не хотелось превращаться в безжизненный кусок мяса.
Кохабар осторожно выглянул из-за холма. Отсюда стоянка Мастеров казалась крошечным чёрным наростом посреди заснеженной пустыни. Справедливо полагая, что на фоне ночного, пусть и звёздного неба, он будет менее всего заметен, Кохабар взмыл высоко в воздух и полетел, забирая далеко влево, чтобы, описав полукруг, подобраться к постройкам Мастеров с тыла.
Ещё во время разговора с Главным Мастером, Маг приметил плиту подходящих размеров и что самое главное — это был не дом, а небольшая Мастерская, на крыше которой находилась всего лишь одна Труба Рума, тогда как на остальных постройках их было по две-три...
"Значит там, — рассудил Маг, — ночью должно быть не больше двух охранников. В жилых же домах — всегда полно народа! Эти их безобразные дети-ублюдки могут поднять такой шум, что только держись! А мастерская — это как раз то, что мне нужно".
У Кохабара было одно преимущество — сонный порошок. Правда, действие порошка было недолгим, но это был единственный шанс украсть плиту из самого центра стоянки.
"Когда Мастера очнутся, я должен; нет!; просто обязан быть уже за горизонтом, чтобы они не знали — где меня искать", — думал Кохабар, развязывая мешочек с порошком и спускаясь всё ниже и ниже. Ветра по-прежнему не было, и Кохабар принялся рассыпать белую мельчайшую пыль прямо над стоянкой. Сам он не мог попасть под действие порошка, так как был защищен Заклятием Крепких Доспехов.