Мажор для профессора
Шрифт:
На меня смотрели все в ожидание ответа.
Отказаться будет некрасиво, я же всё-таки воспитанный человек. Часок посижу с ними, потом уеду по своим делам.
– Хорошо, – кивнул я, и парни прокричали что-то невнятное.
Деться было некуда, так что мне пришлось принять душ вместе со всеми. А как это обычно бывает в мужских раздевалках, никто не стесняется и не торопится чем-то прикрыться. Естественно, я выделялся из толпы с белым полотенцем вокруг бёдер.
Как ни пытаешься, но куда голову не повернёшь – члены
Чертовщина!
В быстром темпе оделся и вышел на улицу, чтобы не сверкать стояком в мужской, блять, раздевалке. Терпеть не могу курение, но сейчас не отказался бы от сигареты.
– Ну что, в «Серу»? – спрашивает один из парней, когда мы уже стояли на парковке.
Серьёзно? В мой клуб, мать вашу?
– Да, – слишком громко и оживлённо вклинился в разговор Загорский.
Отговаривать не собираюсь, да и в принципе, ничего страшного, можно даже скидку им сделать и стол в випке организовать.
У клуба парни уже собрались пристроиться в очередь, но я тут же позвал их идти за мной.
– Добрый вечер, Сергей Андреевич, – здоровается охранник и делает шаг в сторону, чтобы пропустить меня.
– Они со мной, – киваю на парней.
– Понял, – говорит он, и я захожу внутрь.
– Катя, – перехватываю администратора зала. – Организуй стол на втором этаже, – приказываю девушке и собираюсь к лестнице, ведущую наверх.
– Но вы не предупредили…
– Катя, стол организуй, – с нажимом говорю и, подзывая парней, иду наверх.
– Сергей Андреевич, вы тут вип-клиент? – спрашивает Митрофанов, уже севши на кожаный диван, белый пластыри на его носу светится, и это выглядит смешно.
– Можно и так сказать, – сухо отвечаю и зову официанта.
Делаю заказ с лучшем алкоголем, закусками и пару стриптизёрш для парней. Заслужили. Радости было, как у детей при виде новой игрушке. Наблюдал, как парни отдыхают и медленно напиваются. Так себе учитель, но они взрослые люди, всем больше двадцать одного года, и я сам был в их возрасте.
В такой же позе, как и я, сидит Загорский, к алкоголю и не притронулся, что для меня оказалось неожиданностью. Я думал, он только и делает, что бухает и по клубам шляется, потому и не появляется в университете. Зачем, если папочка за всё заплатит?
Поняв, что парням уже не до меня, я тихо ретируюсь, поднимаюсь в кабинет, опускаюсь в кресло и устало протираю лоб. Меня надолго не хватит, надо всё-таки сделать выбор. А может после недельного отдыха на Гавайях станет легче, и я отпущу эти мысли?
Слышу, как дверь кабинета открывается, и поднимаю голову.
– Кто тебя сюда пустил? – спрашиваю нагло вошедшего Загорского.
– Какая разница, – бросает он и закрывает дверь.
– Большая. – Я резко встаю,
– Тебе лучше отойти на несколько метров, – говорю я ему, чувствуя, как пульс зашкаливает.
– А если не отойду, то что? – этот сопляк приближается ко мне с уверенным лицом. – Что вы мне сделаете, профессор?
– Тебе лучше не знать, ты понятия не имеешь, с кем связываешься, – кулаки сами собой сжимаются, и я не уверен, что смогу сдержаться.
Не смогу держать в себе дикое желание впиться в его губы и вновь почувствовать их вкус.
– А может, я именно этого и хочу – узнать, кто же вы на самом деле, профессор?
Шаг, и наши лица в миллиметре друг от друга.
16
Серёжа
Я ничего в этой жизни не боюсь. Так воспитал Марат за те три года службы на него. А сейчас я изо всех сил стараюсь стоять на месте и не сбежать от мажора как трус. А я боюсь. Боюсь себя, своей реакций и того, что член уже дёргается в штанах. Руки так и чешутся коснуться Загорского, почувствовать жар, исходящий от его тела.
– Загорский, – выдохнул я ему в губы. – Уйди, по-человечески прошу, – говорю, а сам мечтаю впиться в его губы.
– Не проси, – тяжело дыша, отвечает он. – Не могу. – Он поднимает взгляд от моего рта и смотрит в глаза. – Мне нужно, иначе это никогда не кончится…
Не успел обдумать его слова, как меня припечатали к стене и начали целовать. Требовательно. Жёстко. Напористо.
А я позволяю. Отвечаю.
Закрываю глаза и получаю охренительное удовольствие от обычного… Нет, никакой он не обычный.
Поцелуй, от которого мозги плавятся, кровь бурлит в венах, а ноги становится ватными. И всё, что в этот момент хочется, – это то, чтоб он длился вечно. Оставаться постоянно в этом эйфорическом состояние. Плевать на весь мир, на правила, на законы, на чужие мнения. Важен только этот момент, я, он и поцелуй.
Но меня что-то смущает. Например, то, что я профессор в университете, где он учится. Что у меня не лучшие отношения с его отцом. И несмотря на чувственную близость, такую, которую не сыграешь, в искренность его намерений я не могу быть уверен.
Да, я хочу, чтобы он не переставал меня целовать. Хочу рвать эти тряпки на нем и коснуться горячего тело, но…
– Остановись, – толкаю Загорского, что удаются мне не с первого раза. – Хватит!
– Что ты несёшь, профессор?! – Он мотает головой и вновь прилипает к моим губам.
И я бы молчал дальше, не думал ни о чём, но рука Демьяна расстегнула брюки и коснулась каменного члена. Ток прошёл по телу, а сердце грозилось сломать пару рёбер.
Нет. Остановись. Нельзя…
Молотком по голове, и я снова отталкиваю Загорского, но чтобы наверняка, проскальзываю мимо и отхожу от него на несколько шагов.