Мажорное настроение. О приключениях на шпильках, троллейбусном бомонде и счастье, которое не купить и не продать
Шрифт:
Мужчина не отвечал. Он старался как можно сильнее сжать все отверстия, через которые воздух способен попасть в организм.
Бобикова болтала без остановки. Казалось, собеседник для нее абсолютно не важен, она спокойно могла бы заговорить до смерти огнетушитель и заставить его загореться. Когда Сильвия достала новую сигарету, мужчина не выдержал. Он попытался протиснуться к выходу, но у него ничего не вышло. Тела плотно держали оборону и не давали шансов.
Пассажир в истерике искал глазами молоточек, которым нужно разбить стекло в экстренной ситуации, но тот пропал еще во времена перестройки. Не в силах терпеть, хам открыл форточку и устремился
– Май фрэнд, куда же вы?! – заволновалась Бобикова. – Мы еще не обменялись адресами и взглядами на концептуальное искусство!
Но мужчина уже летел в жесткие, но куда более безопасные объятия асфальта. Он пообещал себе, что если выживет, то никогда больше не возьмет в рот сигарету.
Через пару остановок в переднюю дверь инкогнито зашла охочая до штрафов и порицания контролерша. Женщина эта была грозой безбилетников и кондукторов. Она шла с целью публично пристыдить и наказать. Но как только двери за ней закрылись, она сразу почувствовала неладное. Из хриплых динамиков сочился легкий джаз, руль крутил прилизанный водитель в футболке и галстуке-бабочке. Пассажиры, боясь быть повторно обилеченными, держали в дрожащих руках свои талончики. Контролер молча прошла по салону, никак не выдавая себя. По взглядам присутствующих она поняла, что лучше не стоит доводить до сведения кондуктора информацию о своем присутствии, а заметив, как Бобикова посвящает одного школьника в последние сплетни мира немецкого балета, украдкой показала удостоверение и выскочила на ближайшей остановке.
– Ну, что скажете насчет первого дня? – ни на что не надеясь, спросил директор, когда троллейбус вернулся в парк.
– Что вам сказать, месье шеф, я ошибалась. Плетение корзин – куда более захватывающее мероприятие.
Виталий Витальевич повесил было нос, но Сильвия продолжила:
– В следующую смену я возьму их с собой, чтобы хоть как-то развеять скуку. Люди в троллейбусе интересные, но быстро уходят – не успеваешь как следует познакомиться. Некоторые даже выскакивают на ходу.
– Так значит, завтра вас ждать на смену? – просиял начальник.
– Определенно, мон шер! Одна лишь просьба…
Виталий Витальевич навострил уши:
– Все, что пожелаете!
– Вы не могли бы посмотреть обшивку на кресле? Произошел конфуз. Я позволила себе единоразово прилюдно чертыхнуться из-за того, что меня всю дорогу слегка било током. Я согласна на штраф, чтобы исчерпать сей конфликт.
Начальник кивнул и, распрощавшись десятью поклонами с Сильвией, радостно пошел проверять кресло. Подойдя к троллейбусу, он накинул «рога» на провода и, зайдя внутрь, уселся на кондукторское место. Его чудом не выкинуло наружу через потолок. Шарахнуло так, что волосы в носу сгорели, а на ум пришло много всяких интересных слов, тянущих на десятки конфузов и пару лет тюрьмы.
– Выпишите Бобиковой премию, – заявил начальник секретарю, вернувшись с того света.
– Премию? Она же отработала один день…
– Вы правы… Давайте выпишем в двойном размере.
Петровна
Своих новых соседей Петровна услышала, едва попав в подъезд. В воздухе витало сильное напряжение. Молодожены опять затеяли ссору и уже негромко переругивались, борясь с заклинившим дверным замком.
Петровна знала, что как только эти двое окажутся за своей дверью, начнется грандиозный скандал с битьем
– Ты, пугало размалеванное, – обратилась Петровна к девушке. – Хоть бы раз подмела полы на площадке. А ты, – смерила женщина грозным взглядом соседа, – пэтэушник безрукий, чтоб я тебя больше у электрощитка не видела. Не умеешь – не лезь и не позорься.
Не дав соседям опомниться, Петровна юркнула в свою квартиру и, крутанув замок, прислушалась.
– Вконец охренела! – послышался возмущенный женский голос. – Мы вообще-то деньги за уборку платим!
– Зай, не слушай ее, бабка явно не в себе. Ты не пугало, это она – старое чудище. Совсем с катушек слетела. Хочешь, я ей сейчас все выскажу?
– Не надо, Паш, пусть провалится. Заходи, я дверь открыла. И ты не безрукий. Если бы не ты, мы бы так и сидели в субботу без света.
Петровна дождалась, пока соседская дверь закроется, а затем приложила ухо к стене. Соседи еще немного поворчали, обсуждая ее, а затем, забыв о своей ссоре, тихо занялись домашними делами. Петровна улыбнулась. Она знала, что теперь вечер и ночь пройдут спокойно в обеих квартирах.
Утром Петровне нужно было ехать на работу. Одевшись, она открыла холодильник и по привычке взяла два яйца.
Во дворе стоял жуткий шум, который ужасно раздражал ближайшие четыре дома. Не нужно было читать гороскоп, чтобы понять очевидное: два Овна на своих машинах, как обычно, уперлись лбами на однополосной дороге и старались перегудеть друг друга. По логике этой дуэли проигравший Овен сдавал назад, но, как правило, битва могла затянуться на неопределенный срок. Петровну уже знали почти все местные водители и давно разъезжались миром, но оставались еще индивидуумы, что не ознакомились с ее подходом к такой проблеме.
Подойдя ближе, Петровна один за другим поймала взгляды свирепых автолюбителей, а затем метнула каждому в лобовое стекло по яйцу. Конфликт был исчерпан через полсекунды. Теперь у водителей появился общий враг в виде ненормальной тетки, что уже улепетывала в сторону остановки. Выйдя из машин и выплеснув в спину женщине остатки своей злобы, новоиспеченные Дева и Весы вернулись в свои салоны, включили дворники и одновременно сдали назад.
Подъехал автобус. Петровна зашла внутрь. На протяжении трех остановок она наблюдала следующую картину: какая-то женщина лет шестидесяти или около того стыдила молодую беременную девицу с огромным животом и совершенно измученным видом за то, что та не уступает ей место.
Петровна подошла ближе и совершенно спокойно обратилась к недовольной даме:
– Этот автобус на кладбище не идет, вам сто второй нужен. Я тоже ошиблась, давайте на следующей вместе выйдем.
– Вы о чем? – растерялась пассажирка. – Мне не нужно на кладбище.
– Разве? – удивилась Петровна. – А я на вас гляжу и понимаю, что пора. Лучшие места стоит заранее бронировать. Вам сколько, девяносто три?
– Совсем офонарела? Да я… Да я младше тебя лет на десять!
– Правда? Что-то не верится, – с совершенно невинным лицом произнесла Петровна. – Выглядите лет на двадцать старше, да еще и ноги вас не держат. Давайте на сто второй пересядем? Там места всегда свободные есть. Посидим, поболтаем о том, какая хорошая жизнь была и как не хочется с ней расставаться. Что нам, старым мумиям, еще нужно теперь? Зад посадить да катиться в сторону неминуемого конца.