Мазохистка
Шрифт:
– Женщина, зачем ты… – естественно, я поспешил скрыть их под негодованием.
– Просто открой, ладно?
Я пару минут терроризировал женщину взглядом, гадая, что в коробке и как я должен на это отреагировать. «А если там что-то, что мне совершенно не нужно? Я должен буду нацепить радостную мину, чтобы ее не обижать? И что это вообще такое вытянутое? Удочка, что ли?..» Я медленно откинул крышку и то, что я там увидел, поразило меня до глубины души. Мне вдруг стало неудобно за свои мысли. «Да, и как я мог подумать, что она подарит мне то, что мне не понравится? Но… этот меч! Я что,
– Не может быть, – наконец, выдавил я из себя. – Неужели это… – «Глупо спрашивать, и так же вижу, что это он».
– К сожалению, это не совсем тот. – «Я что, слепой?»
– Но этот стиль, – я вытащил меч из коробки, рассматривая его на свету. «Ошибки быть не может». Я провел пальцем по острому, как бритва, лезвию, оставившему от легкого прикосновения ровный разрез. – Хаттори Ханзо, – я, прищурившись, взглянул на женщину, явно обманывающую меня.
– Его сделал преемник Ханзо. На тот, что ты хотел, у меня не хватило бы денег. Гомен, – неожиданно произнесла она по-японски. «Еще и извиняется. Нет, ну вы подумайте! Даже я бы не отличил, если бы она не сказала. Прекрасная работа. Балансировка, что надо. И не переутяжелен». Я понес драгоценный подарок к своей настенной коллекции и закрепил его на том месте, где раньше был тот, которым я сражался с Туром. Еще раз полюбовавшись оружием, я вернулся к женщине на кровать. «Черт, это же надо. С бухты барахты такой не купишь же. Нужно договариваться с мастером, платить вперед… Значит, она уже давно это затеяла. И надеялась, что я тоже помню об этой глупой дате, но…»
– Тебе… не нравится? – испуганно спросила Рена, совершенно меня поразив. «Как такое может не нравиться? Нужно быть совсем больным».
– Дело не в этом. Я… – «Я в шоке, что ты делаешь мне такие дорогие подарки, а сам я ничего не приготовил и… Стоп, дорогой подарок?..» – Откуда у тебя деньги?
– Я не тратила зарплату, – осторожно ответила женщина.
– Даже если так. Ты всего три месяца ее получаешь. – «Что-то тут явно нечисто».
– Ну, я попросила экстразадания. – «Проклятье!»
– У Занзаса? – у меня аж голос сел, когда я произнес это имя. Женщина кивнула, и внутри все похолодело. – А он и рад помочь, скотина. Сколько раз я тебе говорил, что не разрешаю ходить на миссии, в которых…
– Ничего особенного – разведка и шпионаж. Я никого не убивала, честно. Я же послушная девочка, помнишь? – она с улыбкой начала гладить меня по руке, чтобы успокоить.
– Как бы не так.
«Итак, мне не к чему больше придраться. А значит, остается лишь признать, что я в полном ауте».
– Почему ты сердишься на меня? – тихо спросила женщина, в очередной раз меня удивив.
– Я не на тебя, – «Я на себя, черт возьми».
– Ну и на кого же тогда? – Я посмотрел на нее, и женщина вздрогнула: – Хей, да перестань, ты чего?! Это же типично бабская привилегия – отмечать всякие даты со дня знакомства, с первого поцелуя, с начала отношений, с… – «Мать вашу! Сколько дат. И я… все их пропустил? И вот опять она меня оправдывает,
– Собирайся, женщина! – сказал я, резко поднявшись с постели.
– Куда? – растерялась женщина.
– Неважно. Просто собирайся, – я с улыбкой взглянул на нее, и она улыбнулась мне в ответ.
«Ну, вот, даже подарки ей дарить невозможно, – начинается всякая херня, типа кроме тебя мне ничего не нужно, тыры-пыры. Вот как с ней жить после этого? Ну, ладно, нижнее белье никогда не повредит, тем более, что она вечно жалуется, что я его рву. Надеюсь, хоть в отеле ей понравится…»
Как я и ожидал, не успели мы зайти, как тут же сообщили, кому нужно, и старый дон Антонио, информатор, служивший Варии верой и правдой уже не один десяток лет, предстал перед нами во всем своем грузном великолепии:
– Сеньор Суперби, чем обязан такой чести – видеть капитана Варии в нашей скромной гостинице?
– Не прибедняйтесь, дон Антонио. Вы же наверняка слышали о том, что…
– Что последний враждебный клан вместе с его боссом пал от Вашей руки? Конечно! Позвольте ее пожать. – Не люблю я подхалимаж, но этот человек ни разу не заставил усомниться в свое преданности, посему я с некоторым запозданием протянул ему руку. – А кто Ваша прекрасная спутница? – обернулся мужчина к моей женщине.
– Рена Ринальди, – она протянула свою ладонь, которую Дон Антонио не преминул поцеловать.
– Я наслышан о Вас, сеньорита. Но мне казалось, что Вы являетесь… – «Женщиной Занзаса», – так и услышал я в своей голове, поэтому поспешил прервать болтливого мужчину.
– Что-то ты сегодня на удивление разговорчив, дон. У нас сегодня годовщина, так что будь любезен организовать все…
– Все будет по высшему разряду. Луиза, ключи от номера люкс, живо! – крикнул он какой-то девице и собственнолично затем проводил нас в номер, удостоверившись, что он нам подходит.
Когда привезли еду и вино, мы разместились на просторном балконе, – все-таки в номере было немного душно. Женщина любовалась видом, а я любовался ей. Зеленый летящий сарафан, под малейшим порывом ветра оголяющий длинные стройные ножки, развевающиеся черные волосы, карие глаза в темной колдовской дымке, чуть приоткрытые губы, так и манящие их поцеловать, россыпь родинок, украсивших шею, плечи, ключицу, грудь… Грудь…
– Тебе еще налить? – не отрываясь взглядом от этой самой груди, спросил я ее, держа на весу бутылку.
– Давай, – оказывается, она тоже меня разглядывала, подперев щеку ладонью. – Как же здорово, что номер люкс оказался с балкончиком.
– Да уж, здесь посвежее, чем в комнате.
– Ты просто не включил кондиционер. Я про то, что здесь красиво! Смотри, какой вид!
Я снова посмотрел на нее, охватив всю картину разом, и заключил:
– Да, вид, и впрямь, ничего.
– Да не туда ты смотришь! Вооон какое здание красивое! – «Пф, есть мне дело до этого здания!»
– Да плевал я на это здание. Что в нем красивого?