Мазохистка
Шрифт:
– Идем, через час мы уже уезжаем. Нужно еще заехать в магазин, – нехотя добавил он.
– В магазин? М, а зачем? – Я последовала за ним и прижалась к его спине.
– Разве тебе не нужно платье? – угрюмо спросил Скуало.
– Платье? Для бала? И ты поедешь выбирать его со мной? – Я забежала вперед него, глаза мои светились от счастья. Суперби не разделял моего энтузиазма.
– Я бы предпочел, чтобы ты танцевала со мной голой. Жаль, что дресс-код этого не позволяет.
====== Часть двадцать седьмая ======
– Женщина, прошу тебя, давай поско…
Я отодвинула шторку примерочной,
– Ну как? – Я выбрала красное платье до колен с широким черным поясом и без бретелек, выгодно подчеркивающее достоинства моей фигуры. Суперби подозвал девушку, обслуживающую нас, протянул ей несколько сложенных пополам купюр и сказал:
– Закрой магазин на полчаса, – он поднялся с кресла и прошел ко мне, затолкнув обратно в кабинку и задернув за собой штору.
– Скуало, что ты делаешь? Ты с ума сошел? – Я попыталась его оттолкнуть, но его решительный взгляд подействовал на меня даже лучше перехваченной его рукой моей кисти.
– Одобряю твой выбор, – ответил он мне на ухо прежде, чем провести по нему языком. Он прижал меня к стенке, поглаживая ладонью по моему бедру, обтянутому шелковой тканью.
– Скуало, – выдохнула я, – давай, все же, не здесь, – я все еще пыталась хоть немного его сдержать, но Суперби уже задирал мою юбку.
– А чем тебе здесь не нравится? Магазин закрыт, – он спустил вниз мое нижнее белье, и я поняла, что сопротивляться поздно. Я обняла его за шею и страстно поцеловала, прижимаясь всем телом к нему. Через минуту я скользнула правой рукой по его груди вниз, по животу и добралась до пуговицы на джинсах. Скуало взял меня под ноги и прижал к стенке, заглядывая в мои полные желания глаза.
– Я хочу тебя, – призналась я, хотя это было и так очевидно.
– Вроооой, женщина, – Суперби впился в мои губы и резко вошел.
Я поморщилась, но заставила себя не вскрикнуть – все-таки, в магазине находимся. Скуало двигался как обычно – сильно и глубоко, я стукалась спиной о стенку примерочной, прикусив нижнюю губу, чтобы не застонать. Кажется, парню это не понравилось – он привык к моим сладким протяжным стонам, поэтому он прибавил в темпе, целуя меня в шею. Я неровно дышала, чувствуя, как он проникает все глубже, но молчала. Не выдержав, я одной рукой отпустила шею мечника и прикусила большой палец, чтобы не закричать. Скуало остановился и посмотрел на меня:
– Решила в партизанку поиграть? – недовольно спросил он.
– Пытаюсь сохранить остатки приличия, – ответила я, вытащив палец изо рта.
– Зачем? Здесь же никого нет, – между бровей его пролегла морщинка.
– Здесь есть продавцы, кассир и, где-то в подсобке, наверняка, менеджер.
– И что? Ты их больше никогда не увидишь. Расслабься и получай удовольствие, – Скуало снова начал двигаться, на этот раз, медленнее.
– Oui, mon capitaine, – выдохнула я. Парень улыбнулся.
– Так-то лучше, – он припал к моим горячим пересохшим от волнения губам.
Через полчаса мы выбрались из кабинки, помятые, я – с растрепанными волосами и размазанной помадой. Проходя мимо кассы, я покраснела как помидор, так как мне показалось, что меня слышал не то, что весь магазин,
– Что ты творишь?! – Я было шарахнулась от него, но он крепко меня держал.
– Хватит вести себя как девочка, – он нагнулся и прикусил мое ухо.
Я залилась краской. Ему нравилось доказывать, что он может делать со мной все, что захочет и где захочет, что я – его женщина. С одной стороны, мне это, конечно, было приятно, но с другой – мое воспитание и изолированность от мужского внимания в юности заставляли меня чувствовать себя немного неловко. К тому же, я не понимала – зачем это самому Скуало. Я видела, как на него смотрят женщины – с нескрываемым восхищением – и мне было неприятно. Даже слишком. Кажется, это зовется ревностью, но раньше я никогда ничего подобного не испытывала. Мне вдруг показалось, что я недостойна находиться рядом с ним, что я для него недостаточно хороша.
Когда мы купили мне туфли и сумочку, мы направились в мужской отдел, и Суперби сразу облепили симпатичные продавщицы. Одна, особенно наглая, блондинка увела его к кабинке, предложив на выбор несколько костюмов. Когда он вышел, она принялась разглаживать ему галстук, и я поняла, что еще немного, и я выцарапаю ей глаза. Скуало, к слову, обращал на нее внимания не больше, чем на надоедливое насекомое, однако должного облегчения мне это не приносило. Я опустилась на один из диванчиков, находившихся посередине зала, и уставилась на носки своих новых красных туфель.
– Почему такая прекрасная сеньорита грустит? – Неожиданно рядом со мной на сиденье опустился симпатичный молодой человек в дорогом костюме. Я тяжело вздохнула и снова посмотрела на вертящуюся вокруг Суперби блондинку. Парень проследил за моим взглядом и сказал: – Не беспокойтесь, она Вам в подметки не годится. – Я повернулась к нему лицом. Парень обладал типичной итальянской внешностью – черные немного вьющиеся волосы и темные глаза, обаятельная белоснежная улыбка. Он вел себя довольно уверенно, на пальцах я разглядела несколько внушительного вида золотых перстней, а на шее висела массивная цепь. – Но Вашему спутнику не стоило оставлять столь прекрасную сеньориту одну, – не успела я ничего сделать, как он схватил мою ладонь и поцеловал тыльную сторону. Как ни странно, подобное отношение меня нисколько не порадовало, а, скорее, наоборот – раздражало. Этот липкий взгляд и нелепые комплименты. «Интересно, скольких девушек он таким образом затащил в постель?» Я вырвала свою руку из его и нагло спросила:
– И что, обычно это действует?
– Да кем ты себя возомнила?! – Парень больно схватил меня за запястье и стал заваливать на диван. Я не успела толком испугаться, так как в следующую секунду кто-то схватил его за шкирку и швырнул об стену.
– ЕЩЕ РАЗ ПОСМОТРИШЬ НА МОЮ ЖЕНЩИНУ, И ТЫ – ТРУП! – прорычал Скуало. Все взгляды покупателей и продавцов обратились на нас. Брюнет неожиданно выхватил из внутреннего кармана пистолет и направил на Суперби. Сердце ушло в пятки, а парень начал кричать: