Мазутка. Портфолио умершей банды
Шрифт:
– Минуточку, – перебил его Козырев, – это к делу не относится. Откуда у вас эти данные?
– У меня оперативная справка, – ответил следователь.
– Товарищ следователь, вы должны хорошо знать, что если вам оперативную справку предоставили оперативники МУРа, то эта справка не является процессуальным документом. Я понимаю, что они вели оперативную разработку в отношении определенных группировок, но в процессуальном плане это не является доказательством. Поэтому вы не можете приобщить ее к делу.
– Давайте договоримся, – прервал Козырева следователь, – что я имею право приобщать к делу, а что
– Я обязательно это сделаю, – проговорил Козырев.
– Давайте продолжим. Итак, признаете ли вы, гражданин Назаров, себя виновным и что можете сказать по поводу предъявленного обвинения?
Назар был подготовленным клиентом. Он тут же ответил:
– Виновным себя не признаю, от дачи показаний отказываюсь. Мы будем давать их в суде.
– Хорошо, – кивнул следователь, – так и запишем.
Записав все данные в протокол, он придвинул бумагу Назару:
– Распишитесь вот тут…
Когда Назаров поставил свою подпись, следователь повернулся к оперативникам:
– Все, можете уводить его.
– Куда его? – спросил Козырев.
– Сначала – в изолятор временного содержания, – ответил следователь. – А в понедельник, думаю, вам нужно будет искать его в СИЗО.
– В каком – в «Бутырке», на «Матроске»?
– Я не знаю, где места будут свободные, туда и отправят.
Вскоре Козырев вышел из здания. Около его машины стоял Димон.
– Как там, Виталий Михайлович? – спросил он нетерпеливо. – 148-я и 218-я – вымогательство…
– Есть шанс отмазать?
– Пока ничего сказать не могу. Позвоните мне в понедельник или во вторник. Сейчас он тут, в ИВС останется на выходные, потом его в следственный изолятор повезут.
– А в какой?
– Неизвестно пока. Вы позвоните мне на работу, я буду знать.
– Хорошо, Виталий Михайлович, обязательно позвоним! – Димон повернулся и пошел к машине, в которой сидели еще несколько членов группировки Назара.
Сергей продолжал работать. В его группировке было около сорока человек. Количество точек и коммерческих структур росло с каждым днем. Его группировка была разбита на несколько звеньев. Каждое звено выполняло определенные обязанности. Одни были разведчиками – разыскивали коммерческие структуры, которые можно было взять под опеку, другие отвечали за внешнюю и внутреннюю безопасность группировки, то есть отслеживали моменты, которые могли стать опасными, и следили за бойцами по негласному распоряжению Круглова. Были группы, которые занимались оружием и его закупкой. В группировке, помимо автоматов и пистолетов, были и средства видеонаблюдения, бинокли, радиостанции и подслушивающие устройства.
И, наконец, еще одно направление – ликвидаторы, киллеры. Сергей понимал, что этих людей нельзя брать из собственных рядов, поскольку в случае проведения каких-либо акций и их поимки сразу будет ясно, откуда направлен заказ. Поэтому Сергей старался искать таких людей на стороне. В основном его интересовали бывшие военные – спецназовцы, десантники, а еще больше – люди, которые побывали в «горячих точках». Это были не только воины-интернационалисты, воевавшие в Афганистане, но
Еще Сергей искал оперативника из МУРа – хотел завербовать его, чтобы тот за деньги обеспечивал его информацией или хотя бы предупреждал об оперативных разработках сотрудников милиции против его группировки.
У Круглова была большая материальная база. Структуры «мазутки» перешли к нему, и коммерсанты были под его контролем. В политику отношений с коммерсантами Сергей внес серьезные изменения. Если главным у «мазутки» был страх – избиение коммерсантов, их запугивание, то Круглов делал все по-другому. Он вежливо обращался с ними. Если коммерсант просил подождать с платежами, он шел ему навстречу и в дальнейшем всегда получал все деньги полностью. Иногда коммерсанты обращались к нему с различными просьбами – помочь получить долг с партнеров или запугать коммерсантов из конкурирующих фирм. За это Сергей брал дополнительную плату и все просьбы выполнял. Поэтому отношения с коммерсантами у него были хорошими. Естественно, росло и количество денег.
В плане распределения денег у Круглова тоже была выработана своя система. Более приближенные к нему люди, такие как Саша Немов, Виктор и другие бригадиры, получали гораздо больше денег. Часть денег Сергей отдавал бригадирам, а те уже сами распределяли деньги между боевиками по своему усмотрению. Половину дохода Сергей откладывал в общак. Впоследствии, через знакомых коммерсантов, он стал эти деньги прокручивать, увеличивая суммы. Определенная часть была предназначена для подкупа судей, прокуроров и следователей в случае возможных арестов или непредвиденных расходов, но в основном – для сотрудников милиции, которые могли бы ему помогать.
Однажды ему представилась такая возможность. Как-то вечером, отдыхая в казино, Круглов, выиграв приличную сумму, вышел на улицу. Охрана ждала его в машине. Сергей приказал водителю ехать в сторону дома. Жил он теперь в районе Сокольников, в просторной съемной квартире. Покупать квартиру он не собирался, так как понимал, что вид его деятельности требует постоянной смены места жительства. Кроме того, им был куплен домик в подмосковной деревне, о котором никто не знал – ни Немов, ни Виктор, ни другие боевики. Это место было припасено на случай отсидки, если наступят неблагоприятные времена.
Сергей смотрел в окно. Уже светало. «Сейчас немного посплю, – думал Круглов, – потом поеду в спортзал, а вечерком встречусь с бригадирами и получу очередные платежи…»
Вскоре машина затормозила у подъезда. Сергей вышел и остался стоять у автомобиля. Двое телохранителей пошли проверять подъезд. Сергей поглядывал по сторонам. Вроде бы все спокойно… Наконец телохранители вернулись и сказали, что все в порядке. Круглов поднялся в сопровождении одного из них до квартиры, открыл дверь и, войдя внутрь, сказал, чтобы телохранители ехали по домам отдыхать.