Меч Бедвира
Шрифт:
— Я рабыня, — саркастически ответила женщина. — Полуэльфийка. Хуже, чем человек. — Несмотря на браваду, в ее голосе явно прозвучал несомненный оттенок гнева и горечи.
— Мы стоим на улице, — напомнил им эльф-мужчина и сделал жест Оливеру, показывая, что надо вернуться в проулок. К облегчению хафлинга, эльф убрал свой меч, а женщина опустила лук.
Девушка поманила Лютиена за собой и тут же с любопытством уставилась на туманный силуэт, оставшийся после него на стене. Затем она последовала
— Вы тут все полуэльфы, — заметил Оливер, когда ему удалось получше рассмотреть странную троицу.
— Я настоящая волшебнорожденная, — ответила женщина с луком. Она оглянулась на мужчину-эльфа, между ними явно существовали весьма теплые отношения. — Но я не отказываюсь от своих полуэльфийских собратьев.
— Каттеры, — заметил Оливер как нечто само собой разумеющееся, и все трое вскинули на него удивленные взгляды.
— Дерзкая воровская шайка, — спокойно объяснил Оливер Лютиену, который явно не имел ни малейшего представления, о чем идет речь. — А молва говорит, что все они — чистокровные эльфы.
— Значит, ты слышал о нас, хафлинг? — спросила женщина, стоявшая рядом с Лютиеном.
— А кто в Монфоре не слышал? — откликнулся Оливер, и это, казалось, обрадовало всю троицу.
— Мы не все эльфы, — заметила полукровка, оглядываясь через плечо на Лютиена. Подобный взгляд мог действительно растопить любое сердце.
— Сиоба! — строго произнес мужчина.
— А ты не знаешь, кого это мы поймали? — небрежно поинтересовалась женщина, все еще глядя на Лютиена.
— Я — Оливер де Берроуз, — вмешался хафлинг, считая, что его имя известно каждому. Однако, к разочарованию Оливера, никто из них, похоже, даже не обратил внимания на его слова.
— За тобой осталась любопытная тень, — заметила Сиоба Лютиену, — вон там, на улице. Алая Тень.
Лютиен оглянулся, затем повернулся к Сиобе и виновато пожал плечами.
— Алая Тень, — повторил полуэльф-мужчина, на которого это прозвище явно произвело впечатление. Он совсем убрал меч и рассмеялся почти в голос.
— И Оливер де Берроуз! — настаивал хафлинг.
— Конечно, — примирительно кивнул мужчина, не отводя глаз от Лютиена..
— Нам известны ваши дела, — заметила Сноба с лукавой улыбкой. Сердце Лютиена готово было выпрыгнуть из груди. — Не только нам, — продолжала девушка, оглядываясь на своих друзей в поисках подтверждения, — но и всему Монфору. К удовольствию многих, вы изрядно переполошили купцов.
Лютиен был уверен, что цвет его лица теперь не сильно отличался от накидки.
— Это с помощью Оливера, — запинаясь, произнес он.
— Да что ты говоришь, — пробормотал обиженный хафлинг.
— Я думала, ты гораздо старше, —
Лютиен с любопытством взглянул на нее. Он вспомнил слова Бринд Амора о том, что накидка принадлежала знаменитому вору, — получалось, Сиоба слышала о ее прежнем владельце. Лютиен улыбнулся, представив себе, какой переполох вызывала первая Алая Тень в Монфоре.
— Скоро утро, — заметила эльфийская женщина, стоявшая подальше в проулке. — Нам надо идти, а ты, — обратилась она к Сиобе, — должна вернуться в дом своего хозяина.
Девушка кивнула.
— Среди нас не только эльфы, — небрежно бросила она Лютиену.
— Это приглашение? — осведомился Оливер.
Сиоба оглянулась на своих друзей, и они дружно кивнули в ответ.
— Считай, что так, — отозвалась Сиоба, глядя прямо на юношу, заронив в его душу слабую надежду, что эти слова значили нечто большее, чем приглашение присоединиться к воровской шайке.
— Приглашение тебе и уважаемому Оливеру де Берроузу, — добавила она, и по ее тону было понятно, что об Оливере она вспомнила в последнюю минуту.
Лютиен оглянулся через плечо на друга — хафлинг слегка покачал головой.
— Обдумайте это, — сказала Сиоба Лютиену. — Дружеские связи имеют немало преимуществ. — Она в последний раз сверкнула улыбкой, от которой могло растаять даже каменное сердце, как бы подтверждая тот факт, что она имела в виду нечто гораздо большее, чем воровское соглашение. Затем, кивнув своим уходящим друзьям, девушка перешла через улицу и направилась к своей импровизированной веревке.
Лютиен неотрывно смотрел на ее грациозные движения, а Оливер покачал головой и вздохнул.
19. В СВЯЩЕННЫХ ПОКОЯХ
Старательно изображая интерес, Герцог Моркней сидел в деревянном кресле, наклонившись вперед, его костлявые локти выпирали из-под свободного пурпурного одеяния, ладони лежали на огромном письменном столе. По другую сторону стола несколько разжиревших купцов пытались перекричать друг друга. Единственные слова, которые удавалось разобрать в этом шуме, были «кража» и «Алая Тень».
Герцог Моркней уже слышал то же самое от тех же самых людей по нескольку раз в неделю, и это ему начинало надоедать.
— И что хуже всего, — завопил один купец, перекрывая общий шум и заставив смолкнуть остальных, — я не могу смыть это проклятое алое пятно со своей витрины! Что я должен отвечать на насмешки всех, кто его видит? Это как клеймо, вот что я вам скажу!
— Слушайте, слушайте! — закричали остальные.
Моркней поднял костлявую руку и поджал губы, стараясь не рассмеяться.