Меч демона
Шрифт:
Дрянь дело! Толстый Вик – почти одного с ним роста, но жира на его тяжелых и волосатых руках больше, чем мускулов. Грозный на вид, сам по себе он не представлял какой-либо угрозы. Брюс с Реем с детства шли на поводу у кого угодно, да и годами еще не вышли. Правда, сегодня их было шестеро, так что они могли позволить себе наглые, хотя и немного беспокойные ухмылки.
Но вот Безумный Колин… Колин старше всех: ему лет двадцать, если не больше. У Колина с головой не все в порядке – он убивает овец по полнолуниям. Еще ребенком он был
Все шестеро стали в круг, Тоби – в середине.
Он сосредоточился на Толстом Вике, здоровяке, заводиле. У его отца денег куры не клюют! Это видно хотя бы по его наряду – от богатой броши на шапочке и до башмаков. Даже плед его был ярким зеленый и черный цвета тартана еще не выцвели, а пряжка на поясе – металлическая, не роговая и не костяная. Очень большим модником был он, Вик, сын коптильщика. Вид у него, когда он стоял во главе своей армии, – увереннее некуда.
«Зло надвигается на глен. Ужасные дела грядут, если ты ввяжешься в драку сегодня».
Тоби Стрейнджерсон далеко не единственный, кто работал на англичан, но у него единственного не было семьи, чтобы постоять за него. Все знали, что зачат он был целым отрядом солдат-сассенахов, так что избить его или даже убить было бы знаком протеста, весточкой для сассенахов и всех их пособников. Никто не вспомнит, кто это сделал. «Мы ничего не видели. Так, мальчишки бузили… Разве ж мы не разняли бы их, когда б знали…»
Он положил руки на пояс – чтобы не дрожали. Сглотнул – чтобы смыть противный привкус страха в горле. Под пледом пот струился по ребрам.
– Ты чего-то кричал, Вик?
Вик скривился:
– Так ты еще и глухой, да, ублюдок?
– Ты слишком много говоришь. Я сейчас занят. Хочешь бросить мне вызов на играх? – Последние семь поединков Тоби выиграл. Толстого Вика он одолел бы в одном коротком раунде.
– Тебе не бывать на играх. Ни один предатель…
– Правда? Тогда, может, сегодня вечером у брода? Три раунда? Или без ограничений? Мне все равно.
Вик покосился на остальных:
– А ты прихватишь с собой банду своих дружков-сассенахов? Ну уж нет. Мы уладим это здесь и сейчас, предатель!
Кольцо сжималось – медленно-медленно, будто они наслаждались, оттягивая развязку.
– Что уладите?
– Предатель, предатель! – Безумный Колин почти бился в припадке, перекосившись в идиотской ухмылке. Демоны! Неужели они дали этому полоумному нож?
– Предатель, значит? – Прозвище «ублюдок» почти не задевало Тоби – этот ярлык он носил всю жизнь. «Предатель» – совсем другое дело. – Помнишь, когда ты собирался в поход, Колин, три года назад? Когда лэрд призвал людей Филлана поддержать короля Фергана? Помнишь тот
Лэрд тогда просто засмеялся. Тоби был одним из многих безусых юнцов, пытавшихся записаться в войско. Но он был еще одним из самых рослых, даже тогда. Лэрд называл его самым длинным удилищем в глене. Ведь он же пытался! Он пытался, просто ему отказали. Он мог бы пасть в битве при Парлайне. Он мог бы вернуться калекой или безумцем, как Колин, но предателем он бы не был. Он не работал бы на англичан, если бы кто-нибудь другой дал ему работу. Да что там, любой из этих шестерых прыгал бы от счастья, предложи им кто место у сассенахов.
– Смерть предателям! – расплылся в ухмылке Безумный Колин. Его голова слишком пуста, чтобы убедить его в чем-то.
Тоби переключился на Вика:
– Что-то я не помню тебя в замке тогда, толстяк.
– Я был там!
– Значит, ползал на карачках.
Брюс и Рей захихикали. Побледнев от ярости, Вик шагнул вперед – остальные тоже придвинулись поближе. Тоби помнил о тех двоих, за спиной, в любую секунду ожидая удара по почкам.
– Значит, теперь ты встал на ноги. К чему тогда столько шума?
– Держись подальше от моей сестры, предатель!
«Держись подальше от моей сестры»… «Держись подальше от моей дочери»… Эти слова тоже были ему слишком хорошо знакомы. Ни одна семья в глене не подпустила бы Большого Ублюдка Стрейнджерсона на пушечный выстрел к девушке на выданье. Но сейчас обвинение показалось ему совершенно абсурдным. Мег Коптильщица – всего лишь ребенок, имеющий дурную привычку сшиваться у замка. Накануне вечером Тоби проследил, чтобы она благополучно вернулась домой. Должно быть. Вику этого оказалось достаточно.
– От Мег? Это ты у нас путаешься с малолетними, Вик, не я. – Тоби повысил голос, чтобы заглушить то, что должно было последовать за этим. – Тебе стоило бы получше за ней приглядывать. Не подпускай ее близко к солдатам.
– Я собираюсь не подпускать к ней тебя! – зарычал Вик.
Его слова могли бы послужить сигналом к нападению. Но не послужили. Вик явно не доверял своим дружкам настолько, чтобы ожидать от них поддержки, если Тоби не нападет первым.
Только пророчество бабки Нен удерживало теперь Тоби. Сердце его колотилось, кулаки сжались и дрожали. «Ужасные дела грядут…»
– Ты трус, Коптильщик. Вот что я тебе скажу: мы встретимся с тобой сегодня вечером у брода, и я побью тебя одной рукой, а другую ты сам привяжешь мне за спиной! – Вряд ли он сможет так выиграть, но вся деревня соберется смотреть, так что поединок будет честным.
Остальные удивленно переглянулись, искушаемые соблазном посмотреть на бой в три руки.
– Он врет! – взвыл Вик. – Он ублюдок, сассенахское отродье! Он предатель и ублюдок!
– Тогда ударь меня! – Тоби выдвинул подбородок. – В чем дело? Боишься, Кэмпбелл?