Меч, дорога и удача
Шрифт:
К вечеру, когда воздух стал остывать, причалили к берегу. В первый день путешествия плыть целые сутки напролет Фрай не решился, поскольку не знал реки, ее поворотов, а возможно, и порогов.
– Будем спать в три смены, а потом отправимся дальше, чтобы встретить рассвет на реке, – сказал он. – Часовые смогут отоспаться потом на плоту.
– Здорово как! – заметил Фундинул, который знал, что отсыпаться в седле труднее. – Хорошо все-таки плыть по реке, а не трястись в седле. У меня от лошадей вон даже ноги искривились. Смотрите. –
Короткая ночевка прошла без приключений, но довольно тревожно. Озерные люди соблюдали договор и не приставали к путешественникам, однако толклись повсюду, издавая унылое мычание.
Иногда где-то вдалеке слышались душераздирающие вопли. Каспар ворочался, ему приходило в голову, что это кричат, возможно, жертвы водяных чудовищ, которых заживо волокут в реку. Ему даже казалось, что он разбирал отдельные слова, но, может быть, это только казалось.
Первую смену стоял мессир Маноло, вторую – Фундинул, третью – Аркуэнон.
Рассвет едва наметился, когда команда снова погрузилась на плот и продолжила путь.
После этой первой ночевки на берегу, возле самой воды, страхи путешественников относительно озерных людей стали понемногу рассеиваться.
Бойцы отряда расслабились и даже стали получать от путешествия по реке удовольствие.
Фундинул рассуждал о прелестях речной стихии, Углук предлагал разные способы, как можно наловить побольше рыбы, и даже Аркуэнон признавался, что любит воду.
Река продолжала свое течение на восток, вопреки всем законам – в сторону от моря. Говорили, будто когда-то она текла правильно – к морю и впадала в него, однако что-то случилось, и река изменила свое направление. Теперь она брала начало в небольших пресноводных озерах, находившихся недалеко от морского побережья.
115
Постепенно русло стало сужаться, течение ускорилось. На поверхности воды появились водовороты, плот подрагивал и норовил развернуться поперек течения. Однако Углук был на месте и вовремя подключал рулевое весло.
Иногда плот сильно разгоняло, и тогда Фундинул радостно верещал, вспугивая чаек и диких уток.
– Это лучше, чем лошади! Лучше! – кричал он. – Как же мы не догадались с самого начала отправиться на плоту! А ведь вы, ваша милость, предлагали нам это!
– Возле Ливена река поворачивает на запад. Мы, конечно, могли отправиться до Линвольского королевства, а уже оттуда пойти на лошадях.
– Ну так и чего же не пошли, ваша милость?
– На западе неспокойно. Я же говорил тебе.
– Да, я помню. Но как же здорово плыть. Как здорово плыть!
Мили через три река начала делать поворот, плот понесло на песчаную косу. Фраю пришлось много работать шестом, отталкиваясь от мелей. Его сменяли Аркуэнон и Бертран. Причем Бертран держал шест и действовал им так, будто это турнирная пика. Привычка – большое дело.
Есть бойцы отряда приспособились прямо
После обеда река пошла между теснин, по обеим ее сторонам потянулись обрывистые берега. Едва Каспар вспомнил о таких же обрывах в овраге, где им пришлось отбиваться от засады, как на левом берегу появился всадник.
Это переполошило путешественников. Они схватились за оружие и поднялись на ноги.
За время похода все уже привыкли, что всякий одинокий всадник в безлюдной местности означает только одно: скоро здесь появятся другие всадники.
Так и получилось. К первому присоединились еще пятеро. Судя по засаленной и рваной одежде, это были лесные разбойники, однако лошади у них было в хорошем состоянии, а оружие – на виду.
Каспар не отрываясь смотрел на них, ожидая, что они что-то скажут, однако всадники молча постояли с минуту, а затем куда-то умчались.
– Не нравится мне, как они себя повели, – заметил мессир Маноло. – У меня сложилось впечатление, что они поскакали устраивать засаду.
– К сожалению, мессир, я вынужден с вами согласиться. По-другому здесь поступать не принято. Традиции. Если где-то впереди есть брод, они смогут подъехать к нам прямо на лошадях.
– И не побоятся озерных людей? – спросил Фундинул.
– Такие мерзавцы ничего не боятся. Давайте переложим вещи и снимем с бревен доски. Нам придется соорудить из них крепостную стену.
Бойцы отряда дружно взялись за работу и в считаные минуты собрали из досок большой деревянный щит, который подперли седельными сумками. Стоило чуть присесть за него, и двухдюймовые доски надежно защищали хоть от целого града стрел.
Река начала поворачивать влево, понемногу выбирая северное направление. Скоро впереди показалось именно то, чего ожидал Каспар. Русло реки разделилось на несколько – одно было главное, остальные, поменьше, пробивались между усыпанными мелкими камнями отмелями.
Левый берег здесь был срыт и представлял собой удобное место для спуска на лошадях.
Шайка разбойников из трех десятков всадников уже поджидала возле кромки воды, надеясь на легкую добычу. Они были вооружены мечами и луками, однако, заметив плот, не стали его обстреливать, предпочитая атаковать.
– Вот и они, – сказал Каспар, поднимая приготовленный лук и приседая за стену. – Аркуэнон, тебе нужно убрать главного. Вон того, с яркими тряпками на голове.
И действительно, предводителя шайки можно было распознать издалека. Помимо дурацкого головного убора у него была серая лошадь, в то время как у всех остальных – гнедые.
Когда до плота оставалось ярдов сто, предводитель что-то прокричал и потряс на головой кривоватой дубиной, видимо являвшейся разбойничьим символом власти.