Меч Эдриджуна
Шрифт:
– Онберик!
Кровля не поддалась. Тоже, видать, была заговоренной-перезаговоренной. Тогда Кро освободил оружие, прыгнул на изгиб кровли, скатился по нему вниз до огнедышащей головы, обхватил за шею, толкнулся, перемахивая через толстую опору, и по инерции влетел под крышу – напоровшись грудью сразу на три копейных наконечника.
Мелодично, по-хрустальному запела броня, спасая своего хозяина, доспех Эдриджуна выдержал подобный удар без труда, а вот обороняющие балкончик низкие узкоглазые воины потоков жидкого пламени стерпеть не смогли и тремя высокими факелами кинулись
Теперь потомка Темного Лорда поливали огнем не только верхние драконы, но и те, что украшали кровлю ниже – однако амулет пока держался. Битали перемахнул через перила, вскинул палочку:
– Вэк! – Дверь вылетела внутрь, и он, опять сменив оружие, нырнул в узкий лаз… И едва не ослеп от яркого золотого света.
Верхняя комната пагоды была выложена золотом вся – пол, стены, потолок, поддерживающие кровлю столбы, пирамида в центре, на самой макушке которой лежала изгибом вверх простенькая полуторная сабля с ажурной латунной рукоятью.
– А-а-а!!! – ринулись в атаку несколько колдунов, выставив перед собой пики. Еще десятка полтора, прижавшись к стенам, взмахивали палочками, руками, костями и непонятными амулетами из камней и перьев выкрикивали заклинания, трясли головами. Кольчуга Эдриджуна загудела, запела, поглощая и отводя проклятья с заклинаниями, а тело юного мага, спасибо издевательствам сэра Уоллеса, само стремительно двигалось, подныривая под древки, подрубая ноги и руки, парируя выпады. Копейщики полегли в несколько мгновений, но на балкончике уже слышался топот новых врагов.
– Тхарри! – обездвижил Битали хотя бы часть колдунов у стен, развернулся, перекинул щит из-за спины в руку, выставил под мечи ворвавшихся врагов, из-под его прикрытия снова выставил палочку: – Вэк!
Воинов отбросило, и на балкончике возникло столпотворение. Пользуясь заминкой, Кро прыгнул к пирамиде, взбежал по ступеням, схватил водруженный там клинок…
Меч Эдриджуна устало вздохнул, встряхнулся, слегка качнулся и поджался, словно потягиваясь спросонок. Его рукоять потеплела, латунные кружева плотно и крепко обхватили кисть завладевшего оружием воина. Битали рассмеялся и спрыгнул, развернулся, готовый к продолжению схватки.
Однако ворвавшиеся в комнату воины стояли, слегка приоткрыв рты и выпучив глаза. Колдуны тоже смолкли, и в воздухе повисла звенящая тишина.
– Ну же! – Битали коротко ударил клинком о щит, и по пагоде прокатился высокий, мелодичный звон. – Мы будем сражаться или в гляделки играть?!
Но тут случилось и вовсе невероятное. Первый из воинов попятился, громко закричал:
– Темный Лорд вернулся! – вскинул меч к лицу: – Честь и справедливость! – и опустился на колено, вонзив острие клинка в пол и склонив голову.
– Честь и справедливость! Честь и справедливость! – один за другим узкоглазые защитники пагоды последовали его примеру.
Колдуны у стен, не попавшие под замораживающее заклинание, тоже сползли на пол, но встали вообще на колени, уткнувшись лбами в пол:
– Темный Лорд вернулся!
– Честь и справедливость… – негромко повторил Битали и пошел к дверям. Ему никто не препятствовал. Через балкончик Кро попал
Точно так же, девизом Эдриджуна, встретили его и колдуны, собравшиеся на скале. Битали спокойно спустился по тропинке, пересек по мосткам пересохшее озеро, остановился перед директором школы, завороженно смотрящим на клинок в его руках. Возле Артура Бронте стояли только Дубус, уже вернувший себе обычный рост, но продолжавший грозно поигрывать секирой, мадам Деборе и Эления Клеотоу.
– Где остальные? – спросил Кро.
– Я отправил погибших в колледж, – ответил профессор. – Если бы тотемники пришли сюда, то получилось бы нехорошо. Раненых отослал с ними. Завтра вечером будут на ногах. Давай-ка и мы отступать, мой юный герой. А то как бы черные колдуны не передумали.
Последняя тайна мсье Гроссера
Битали проснулся от того, что кто-то щекотал его нос. Сперва он подумал, что это муха, и попытался отмахнуться – но услышал тихое хихиканье и открыл глаза:
– Анита? Ты чего? – он опасливо покосился на постель Надодуха.
Там никого не было.
– Ты чего, думаешь, я с тобой заигрываю? – рассмеялась девушка. – Даже не надейся! Просто все уже заждались, пока ты очнешься, а ты все дрыхнешь и дрыхнешь. Пришлось помочь.
– Я вчера пытался к вам в целительскую пройти, но Эшнун Ниназович не пустил, – потер лоб Битали, вспоминая минувшую ночь. – Потом меня профессор Бронте хвалил. Говорил, что от Совета Хартии памятник для меня требовать будет. Потом подставку для меча делал. Потом… Потом мяч немного покидал. Не спалось чего-то, и руки тряслись.
– Понятно, адреналин бурлил, – похлопала его по плечу отличница. – Мы, болезные, спали в лазарете, а ты ходил и нервничал после минувшего. Бывает.
– Тебя тоже ранило?! – приподнялся на локтях Кро.
– Нет, я из-за Надодуха психанула. У него знаешь как кровь хлестала?! Стрелы, похоже, на истребление были заговорены. Ну, я его хватала, уговаривала, пыталась держать, что-то делать… – Анита стыдливо отмахнулась. – Совалась, куда не понимаю. Эшнун Ниназович мне какого-то отвара дал глотнуть… Ну и все. Поутру в соседней с Сенусертом кроватке проснулась.
– Где он?
– Бодр, здоров и лохмат. Я его в душ после лазарета отправила. Знаешь как ему в шерсть все запахи набиваются? Не помыть, недели две лекарствами вонять будет.
– А остальные?
– Остальные уже распотрошили корзины с завтраком, а ужинать надеются за общим столом у Надодуха на поляне. Так что ты последний. Вставай, сколько можно ждать? Мы извелись уже от нетерпения.
Послышался слабый треск, и недоморф с мокрой, приглаженной шерстью решительно прошел к своему шкафу, кинул туда щетку и халат, достал рубашку, начал одеваться.