Меч эльфов
Шрифт:
— Насмотрелся?
Шарль вопросительно поднял брови.
— Пялишься, как крестьянин на скотном рынке, брат эрцрегент. Если бы ты смотрел на меня прямо, это было бы менее заметно, чем это разглядывание исподтишка.
Капитан Альварез, стоявший у руля, усмехнулся замечанию комтурши. Остальные офицеры на мостике спали, растянувшись на обитых тканью скамьях по бокам кормового павильона.
Шарль откашлялся.
— Это только ты такая, сестра, или твое поведение является образчиком поведения Нового рыцарства? Шумное, дерзкое, вызывающее.
Рассердившись,
Эрцрегент погладил принцессу по лбу. Температуры, кажется, у нее нет. Красивая девочка. Если она выживет, он попытается наполнить ее душу глубоким покоем крепкой веры, обратит ее. Это он умеет.
Подошла Лилианна, по-прежнему в одной рубашке, и встала рядом с ним. От нее пахло потом. Это не было неприятно. Шарль снова поглядел в лицо девочки, пытаясь прогнать все остальные мысли. Не думать о чересчур короткой рубашке!
Она хотела, чтобы он смотрел, чтобы смущать его колкими замечаниями.
— Я не знала, кто стоял за стеной из сплетенных ветвей, — просто сказала женщина-рыцарь, — но услышала шорох… Кто бы ни увидел меня там, он не должен был вернуться.
— Ты пощадила бы ее, если бы узнала?
Лилианна промолчала.
Теперь эрцрегент осмелился поглядеть на нее открыто. Неужели ей действительно жаль девочку?
— Когда-то я поклялась сражаться мечом вместо всех тех, кто сам не может постоять за себя. Я хотела стать щитом беззащитных. Тогда я и подумать не могла, что путь приведет меня сюда. К ложу девочки, которой я сама же всадила в грудь кинжал.
— Ты никогда не говорила мне, зачем пошла в языческий храм.
Лилианна поглядела на него и улыбнулась так, как улыбаются тогда, когда хотят скрыть правду.
— Я хотела лучше узнать наших врагов.
Шарль знал, что настаивать на ответе бесполезно.
— И это бегство тоже не было запланировано?
— Когда я узнала, кто эта девочка, то поняла, что нужно делать. Я была готова к тому, что Другие захотят напасть на нас в деревне. Для них это война без правил. Они борются за выживание. С ними приходится держать ухо востро. Я была готова к тому, что, отступая, придется давать бой. Ты ведь церковный князь Друсны. Ты не должен был достаться им живым.
Шарль не поверил своим ушам. Она что, действительно имела в виду то, на что намекала?
— И что произошло бы, возникни опасность моего захвата Другими?
— Это известно только Богу и мне. Тебе не нужно этого знать, брат эрцрегент. Ты видел, сколько собратьев по ордену я принесла в жертву, чтобы не допустить этого, сколько крови стоила мне твоя жизнь. Это и есть мой ответ тебе.
Шарль содрогнулся. Никогда больше он не поедет ни на какие мирные переговоры вместе с Лилианной. Каким же наивным он был!
Женщина-рыцарь осторожно положила руку на грудь девочки.
— Ее сердце бьется очень
Шарль испуганно обернулся. Он боялся, что в рассветном тумане покажется силуэт корабля. Но там ничего не было.
— Подзорную трубу, брат Альварез!
Капитан кивнул на один из обитых тканью ларцов, служивших скамьями. Лилианна грубо столкнула молодого рыцаря, спавшего на скамье. Внезапная тревога разбудила и остальных офицеров.
На весельной палубе прозвучал сигнал подъема. Ночью они плыли на север при постоянном ветре. Вообще-то их целью была гавань крепости Паульсбург, но, кажется, Лилианна собиралась в Вилусс.
Некоторые гребцы вылезли на мостки, поднимавшиеся над их скамьями, и устало потягивались. Одеты они были на удивление хорошо. По крайней мере половина из них были друснийцами, принявшими истинную веру. «Золото Нового рыцарства, — с горечью подумал Шарль, — сыграло при обращении немалую роль. Говорили, что рыцари ордена хорошо платят гребцам. Вера не должна основываться на том золоте, что в карманах. Она должна приходить в сердца и души людей при помощи тщательно подобранных слов. Карманы гребцов очень скоро опустеют, и что останется тогда от их веры?»
— Вот, посмотри на врага. — Лилианна протянула Шарлю бронзовую подзорную трубу.
Эрцрегент поднял тяжелую трубу к глазам и навел резкость, но и с ее помощью не смог вырвать тайну у тумана и вод.
— Подними повыше, — посоветовала женщина-рыцарь, помогла ему настроить трубу и увидеть белую птицу.
— Чайка?
Лилианна рассмеялась.
— Тебе и вправду доводилось видеть таких огромных чаек, брат эрцрегент?
Шарль рассерженно сложил подзорную трубу.
— Так что же это летит?
Он хорошо видел, что некоторые офицеры украдкой заулыбались, и запомнил их лица. Может быть, он и плохо разбирается в птицах, но никогда не забывает лиц!
— У эльфийского князя, командующего Другими, есть большая белая птица — наполовину орел-курганник, наполовину канюк — очень злобная. Говорят, он тесно связан с ее душой и может смотреть ее глазами.
Шарль с отвращением покачал головой. Желание по собственной воле связать свою душу с душой птицы показалось ему отвратительным и странным. Как можно связывать души? И как можно потом снова разделиться?
— Откуда тебе известны такие вещи, сестра?
— Кто хочет победить своего врага, должен знать его.
Она повернулась к капитану.
— Начинай.
Альварез велел завесить балдахин еще несколькими тканями, чтобы осталась только узенькая щель, через которую был виден нос корабля.
— Что здесь происходит?
Шарль снова почувствовал, что рыцари обходятся без него. Ему было неприятно, что Лилианна выставляет его невежей. Как только они бросят якорь в Вилуссе, он позаботится о том, чтобы она тоже пожалела, что вела себя с ним, как с маленьким мальчиком.