Меч и белая перчатка

Чекмарев Владимир Альбертович

Как я и ожидал, консерваторы из старейшин хирдов проявили недовольство моими новациями и начали явный и скрытый саботаж моих эдиктов, но вот зря они это делали… Как только ко мне потекли жалобы от молодых пар, которым отказывали в разрешении сочетаться и тем самым закрывали им дорогу в Угольный хирд, я объявил это неповиновением королю и распустил Совет старейшин, вплоть до окончания расследования. После чего издал очередной эдикт гласящий о новом статусе Старейшин, теперь выбираемых по уровню мастерства, только так и не иначе. Это была практически революция, ибо старый Совет закостенел и стал практически наследственным. Новые старшины сами погасили недовольство, в том числе и радикальными мерами, причем так четко, что даже курировавшему процесс СМЕРШу не пришлось вмешиваться. Новые старшины и широкие массы младших сыновей были теперь полностью преданы королю королей. А уж женщины гномы, впервые за сотни лет получившие такие права и статусы, готовы были за меня задушить любого врага.

Глава 122

У моих новых подданных гномов главной проблемой на сегодня была повышенная плотность населения, в виду сокращения обитаемых площадей после эпидемии, гномам становилось тесновато в их подземельях а расширять их при малом количестве активных кирок было тяжело. Плюс к этому существование низкой пропорции мужчин среди рождаемых детей, тоже было проблемой.

По древним законам, работать киркой могли только мужчины, без ремесла, то есть мастерам и воинам кирка не полагалась. Плюс еще было абсолютно замшелое наследственное право, согласно которому, наследником мог быть только старший сын, но младшие сыновья всё равно сохраняли родовой статус и подвизались в роли подмастерий и оруженосцев. И еще был абсолютно запутанный брачный кодекс, согласно которому дабы пожениться молодым надо кажется получать разрешение на брак, даже у окрестных скал. Только в одном хирде все было более менее демократично (в хорошем смысле), это был морской хирд, который дислоцировался внутри скалистого острова на старой рембазе Морского патруля пришельцев и клепал те самые субмарины, на которых ко мне пришло посольство. Я приказал им увеличить производство (лодок пока было всего пять) и подкинул материалов. Я решил на базе этих субмарин создать подводную эскадру Морского патруля. Естественно после некоторой модернизации проекта.

Тесла закопавшись в мастерских и лабораториях «Тарелки» напрочь отошел от политики и пришлось браться за дело Королю королей… Первым делом я выдал эдикт о Статусе, где определил, что любой гном, независимо от пола и возраста имеет право на любую деятельность , причем и либрис, молот и кирка, одинаково почетное орудие гнома, ибо является традиционным исторически сложившимся фетишем. Следующим эдиктом я упростил бракосочетание взаимным согласием молодых и благословлением родителей, причем молодые всегда могут обратиться к королю. И третьим эдиктом утвердил на Черном архипелаге Угольный хирд , где любой из младших сыновей предъявивший невесту, мог получить в Угольном хирде «Землю и камень» и поток переселенцев буквально хлынул туда, что было вельми полезно для закрепления на недавно присоединенных территориях.

А Гагдоранд провел через свои аватары инвентаризацию древних складов обнаруженных гномами в разное время и в разных местах. Аватары-инспекторы сопровождались поверху дирижаблями с портальными мобильными модулями и это пригодилось. Часть складов, через портал была срочно перебазирована в секретные уровни СМЕРШа и самым там вкусным была большая партия мобильных портальных модулей, в которых сами гномы не разобрались, а у Теслы не дошли руки. И теперь все мои цеппелины, корабли личной эскадры и важнейшие пункты дислокации, были так сказать запорталены.

Как я и ожидал, консерваторы из старейшин хирдов проявили недовольство моими новациями и начали явный и скрытый саботаж моих эдиктов, но вот зря они это делали… Как только ко мне потекли жалобы от молодых пар, которым отказывали в разрешении сочетаться и тем самым закрывали им дорогу в Угольный хирд, я объявил это неповиновением королю и распустил Совет старейшин, вплоть до окончания расследования. После чего издал очередной эдикт гласящий о новом статусе Старейшин, теперь выбираемых по уровню мастерства, только так и не иначе. Это была практически революция, ибо старый Совет закостенел и стал практически наследственным. Новые старшины сами погасили недовольство, в том числе и радикальными мерами, причем так четко, что даже курировавшему процесс СМЕРШу не пришлось вмешиваться. Новые старшины и широкие массы младших сыновей были теперь полностью преданы королю королей. А уж женщины гномы, впервые за сотни лет получившие такие права и статусы, готовы были за меня задушить любого врага. Мне пришлось срочно организовывать легион Стальная гнома, платунги из которого были прикреплены к территориальным жандармским управлениям, что оказалось вельми эффективным по части охраны порядка. А мужики гномы пожелавшие служить в моей дружине, были мобилизованы в Военную полицию, еще один новый департамент. Я множил разновидности своих альгвазилов ибо и для внутренней безопасности моего достаточно лоскутного это было не лишним, да и как войсковой резерв эти формирования достаточно хорошо катили. И что особенно интересно, все это дало сильный толчок в направлении смешанных браков, причем подавляющее большинство невест были фрекен гномы. Я лично присутствовал на свадьбе, где венчались сразу двадцать пар и тут традиции цвели буйным цветом, один Пигбул на вертеле (свинский бык) чего стоил. Бралась туша быка, в нее зашивалась туша кабана, набитая куриными тушками фаршированными грибами и все это жарилось на вертеле. Поедание всего этого сопровождалось

доброй чаркой гномьей водки, которую естественно пили только гномы, ибо «Гномья лава» людям была противопоказана. Но естественно всегда находились смелые экспериментаторы, с которыми потом разбирались лекари. Я поздравил молодоженов, вручил им княжеские подарки и не удержался от жеста… лихо хлопнул большой лафитник «Гномьей лавы» (как архимаг я мог нейтрализовать любой продукт), чем вызвал неприкрытый восторг гномьей общественности.

Герцог-регент провел специальное заседание Имперского Совета, на котором легитимность Короля королей, светлейшего князя и маркиза, генерал-адмирала была полностью подтверждена. В благодарность за поддержку я выделил герцогу-регенту два платунга боевых леди гном в личную охрану, но при условии ротации.

субмарины Теслы вызвали огромный интерес у имперских адмиралов и к нам поступил заказ на сорок восемь данных боевых единиц. Так что пришлось и на Верфи строить дополнительные стапеля. Но экспортный вариант я приказал делать не модернизированный. Учебные экипажи моих и Имперских субмарин ввели традицию дальних учебных походов с параллельной зачисткой диких пиратов с элементами соревнования. Были еще так называемые княжеские корсары, пираты перешедшие ко мне на службу, их естественно не трогали.

Глава 123

У меня кстати появилась своя Академия наук… Изначально я ее создал, чтобы замкнуть кипение идей среди неокрепших или наоборот слишком окрепших умов, на них самих и надо сказать не прогадал. Я выделил под Академию заброшенный монастырь «Зеленый платан» (действительно окруженный огромным платановым садом). Назначил дюжину Бессмертных из действительно дельных технарей, действительными членами Академии наук, а параллельно в качестве Нижней Агоры, был веден Институт Членов корреспондентов, куда кандидатов отбирал Научный совет и если кандидатов в Бессмертные определял я лично, то членкоров отбирали на конкурсно-выборной основе, ну и начиная с выборов в Совет, пошли склоки и скандалы , удачно минующие меня. Я узнавал о том что творится в ученых кругах исключительно из сводок СМЕРШ, которому поручил выцеливать реальные таланты и локализовать их в шарашках (неплохо когда-то придумал Лаврентий Палыч, ведь не будь шарашек, не было бы ни Советского космоса ни РВСН).

Я в свое время вращался в околонаучных кругах (был бурный роман с дочкой одного академика*) и примерно представлял изнанку академической жизни, но то что творилось тут, превосходило все мыслимое и немыслимое… стаи и штабеля доносов, мелкие и не очень подлянки, все это бурно сопровождало все заседания Совета. Как выяснилось, абсолютным лидером академического общения в процессе диспутов, был элементарный мордобой. Как то сразу вспомнился старый анекдот из прошлой жизни: «…драка началась после фразы – Семантика этюдности в прозе Пришвина неоднозначна».

Вишенкой на торте, было массовое отравление участников одной конференции на фуршете, хорошо хоть без летальных исходов, но зато с массовой непроизвольной дефекацией. А так, фингал под глазом, стал чуть ли не тотемом соискателей членства в Академии. Был еще изрядно позабавивший меня камуфлет… Выступая на учредительном съезде Академии я постулатировал в своей речи мысль, что мол не надо отвлекаться от генеральной научной идеи и размениваться на смежные науки, а действовать только по своему направлению и тогда будет всем счастье ибо каждой собаке своя колбаса и как говаривал Остап Ибрагимыч Бендер, наступит квазиунофантазия. Зал аплодировал стоя, а когда Академия заработала, то на стене у главного входа появилась мраморная доска с надписью: «Каждой собаке, своя колбаса». Я милостиво засчитал прогиб. Но хохмы с академией не кончались…

В Зеленый платан прибыл представитель Имперской академии наук и позиционировал себя, как президента нашей Академии, предъявив какую то идиотскую бумагу, согласно которой все научные учреждения находящиеся на имперской территории и применяющие в делопроизводстве язык «Алголь» (нечто вроде местной латыни, используется врачами и учеными) находятся в юрисдикции Имперской академии наук. А я был как раз в расстроенных чувствах, так как князь Бегсек только что доложил мне по магосвязи об очередной коррупционной истории в провинции, где бургомистр с прихлебателями не только разворовывали бюджет, но и буквально рэкетировали население. И когда мне сообщили о столичных гостях, я так сказать на старых дрожжах, пробормотал: «Повесить всю банду». И мой главный альгвазил, немедленно арестовал пришельца со свитой и поместил их в узилище. Один из пришлых академиков на свое счастье пребывал по поводу скорбности живота в сортире и избежал задержания, после чего срочно сделал ноги и явился к своему руководству с докладом о том, что великий и ужасный король королей Гаг, хочет их всех повесить. Как выяснилось, вся эта история случилась из за двух идиотов, заместителя начальника секретариата Имперской академии и его дебила племянника. Чиновник раскопал старинное положение о Президентских секретарях, являющимися представителями Академии в периферийных научных организациях и отправил родственника на синекуру, а мелкий тупой мажорчик, не врубившись в тему, стал гнуть пальцы, на чем и погорел.