Меч королевы
Шрифт:
А затем все кончилось. Кони встряхнулись, некоторым пришлось, обливаясь путом, подниматься на ноги. Люди, не вставая, переворачивались на спины и смотрели в небо. А оно сияло, голубое и безоблачное. Воины вздрагивали и осторожно вставали. Джек взглянул вверх первым и Харри не увидел. Сначала он решил, что его подводят глаза, но контуры горных пиков вокруг он различал и без труда определил, где стояла девушка пять минут назад. Но того места больше не существовало. Полковник не сомневался, что смотрит в верном направлении. Тогда, озадаченный, он огляделся, ища поддержки, и встретился взглядом с Ричардом, охваченным таким же изумлением. Они вместе повернулись
Но долина исчезла. Только дымящееся поле из битого камня и вывороченных деревьев предстало их глазам. Скальная стена за самим ущельем была срезана начисто, и Врата прекратили свое существование как проход в горах. Джек и Ричард стояли на краю, глядя вниз и дальше в сторону предгорий. Ни единого признака жизни, нигде, только облака пыли. Пыль имела странный синеватый оттенок и мерцала в солнечном свете. Поднялся легкий ветерок. Он прилетел сквозь новую широкую брешь в горах и удивленно принялся исследовать новый ландшафт. Измученные и встревоженные люди и звери на гребне, где некогда находилось ущелье, повернулись ему навстречу. Пахло хорошо, молодой зеленью.
– Северного ветра больше нет, – заметил Дэдхем.
– Да, – отозвался Ричард. – Этот дует с юго-востока.
Они постояли, собираясь с мыслями.
– Мы должны поискать Харри, – сказал Ричард, – ведь правда же? – Прозвучало это очень по-детски.
– Да, – согласился Джек.
– Это же Харри была, да? – спросил лейтенант с некоторой неуверенностью.
Полковник чуть улыбнулся.
– Да. Или это была настолько же Харри, насколько и кто угодно. Терим, – перешел он на горский, – мы хотим поискать Харизум-сол. Она может быть слишком… измотана, чтобы вернуться сама. Ты идешь?
– Да, – кивнул юноша.
К ним присоединилась и Сенай, пока остальные ждали вестей. Золотой Луч последовал за ними к подножию скальной стены, за которой исчезла его хозяйка, и тревожно ржал им вслед, вставал на дыбы и ставил передние ноги на скалу за ними, пока они взбирались вверх, прочь от него.
– Мы приведем ее, – сказал ему Джек. – Потерпи.
Наркнон пошла с ними.
Всем четверым казалось, что они продвигаются очень медленно. Ноги делали, что могли, но сердце рвалось вперед. Наркнон, вместо того чтобы, как обычно, шнырять между людьми, трусила следом и останавливалась вместе со всеми. Джек чувствовал, как тяжело ворочаются в голове неуклюжие мысли, и когда он встряхнул головой, мозг перевернулся неловко, словно плохой пловец в глубокой воде. Глаза в глазницах болели, и он по-прежнему видел Харри со вскинутым мечом в облаке синего огня, хотя картина стала уже воспоминанием, а глаза сосредотачивались на кустах, земле, камнях и синей пыли.
Они дружно остановились, дойдя до склона. Над ними шелестели деревья.
– Этого не может быть, – заявил Ричард, – мы же видели ее на голой скале.
Джек прищурился на солнце.
– Однако все верно. Или, по крайней мере, направление верное. Если солнце не сдвинулось, чего я не гарантирую… возможно, эти деревья росли, пока горы падали.
Джек начал снова карабкаться, словно уверенный, что знает дорогу. Терим и Сенай последовали за ним. Выступление Харизум-сол потрясло их меньше, чем Джека или Ричарда. Они не ожидали, что ландшафт возле такого выплеска келара станет подчиняться обычным физическим законам. Они тоже взглянули на солнце и поняли, что движутся в верном направлении. Ричард шел последним. Он чувствовал себя старым, кости у него скрипели, а присутствие Наркнон нервировало. Он слышал о дамарских охотничьих котах, но никогда прежде ни одного
Выше по склону обнаружилась крохотная тропинка, словно протоптанная мелкими копытными, и Джек с надеждой двинулся по ней. И всего через несколько минут они вышли из-под деревьев на небольшую прогалину, покрытую свежей зеленой травой – первой нормальной травой с тех пор, как отряд покинул деревню Сенай. Харри лежала съежившись на краю полянки. Гонтуран, тусклый, как олово, с непрозрачным синим камнем в рукояти, валялся на траве рядом с ней. Девушка лежала на боку, свернувшись калачиком, и обе ее руки касались меча. Левая неловко упала на рукоять, а правая стискивала клинок сразу под гардой. Джек первым вышел на прогалину, и он единственный видел фигуру в деревьях сразу за Харри. Ему почудился отблеск рыжих волос. Полковник моргнул, вглядываясь пристальнее и нащупывая палаш, и видение исчезло. Впоследствии он так и не мог решить, видел ли он что-нибудь, кроме странной игры света в листве, хотя слышал горские легенды и знал, кто носил Гонтурана прежде его юной подруги.
– Харри! – воскликнул Ричард, побежал вперед и упал рядом с сестрой на колени.
Остальные чуть больше верили в горную магию и понимали, что колдовство уже кончилось, к добру или к худу, поэтому не торопились. Джек огляделся. Поблизости ничто не напоминало каменный лоб, на котором недавно стояла Харри. Над головами, мягко шелестя на зеленом ветру с востока, вздымались деревья. Настоящие деревья, а не серые чахлые недоразумения, торчавшие вокруг ущелья и в похороненной под оползнем долине. За маленькой полянкой, насколько хватало глаз, не было ничего, кроме бесконечного моря сладостной зелени, без единого солнечного блика на прогалине.
Харри что-то снилось, но Дикки звал ее. Аэрин склонилась над ней, улыбаясь ироничной улыбкой, так хорошо знакомой теперь. Это была улыбка любви, но еще больше в ней светилось понимания. Аэрин заговорила с ней во второй раз. У нее был низкий хрипловатый добрый голос.
– Вот что смог совершить один безумный Чужак на горском коне. Я тоже в свое время проделала нечто подобное. Но героям нечестно получать все подвиги и славу в одиночку. Твой отряд воспоют в грядущих веках, и Джековы праправнуки, и ваши с Ричардом, и Сенай, и Теримовы будут помнить Врата Мадамер, будут помнить, как горы рухнули и сокрушили войско Турры. Тем, кто остался дома, обидно, что они не принимают участия в приключениях. Я не много узнала в жизни, но это-то усвоила. Неплохо бы кое-кому поучиться на моих ошибках…
– Корлат, – жалобно шепнула Харри, и Аэрин ласково ответила:
– Корлат ждет тебя.
Харри хотела сказать: «Этого-то я и боюсь», – но Дикки звал ее. Это не мог быть Дикки, она не видела его с… Харри открыла глаза. Ближайшее прошлое помнилось смутно. Вроде бы она призвала Аэрин и попросила Корлата помочь ей принять поддержку прежней хозяйки Гонтурана. И кажется, у нее получилось. И Аэрин говорила с ней об этом… и о Корлате… Сильно болела голова.
– Ричард, – сказала она.
Остальные трое со вздохом опустились на траву рядом ней. Повисло молчание, и никто не знал, как его нарушить. Наркнон поставила лапу Харри на грудь и принялась вылизывать ей лицо. Языки у охотничьих котов гораздо жестче, чем у домашних. Девушка опасалась, что кожа у нее потрескается и облезет, но сил спихнуть кошку не находила. Наконец она заговорила, и голос ее прозвучал тихо и гулко:
– Не горю желанием шевелиться прямо сейчас, но разве у нас нет кое-какого крайне срочного дела в долине? Или три дня прошло, пока я тут… и…