Меч короля
Шрифт:
– Ах да, Рино, прихвати-ка вот эту корзину с собой в дом. Она специально для тебя. Надо же куда-то сладости собирать, – улыбнулся Хэйвуд. – Вы же хотели с Джулио прогуляться в обед. Не так ли?
Мальчик подошел и корзинку взял, которая на углу стола стояла. Она совсем небольшой оказалась: изделие хорошо вмещалось в руку. Да и вес при ходьбе не чувствовался. Но главным было то, что корзинка эта каким-то чудом могла в себя много различных угощений вместить. Самое то для яблок и конфет. Рино с благодарностью на дедушку посмотрел.
– Ну, беги. Не задерживайся. Да и мне
Мальчик только в ответ кивнул, развернулся и одеваться побежал. Не заходя на кухню, он быстро теплые вещи надел, с собой корзину прихватил и на встречу с приятелем пошел.
Пробил полдень, а его друг уже на месте стоял: на углу дома, дорога от которого к главному тротуару примыкала. Джулио никогда не опаздывал и всегда вовремя приходил.
– Сперва к тетушке Мари? – спросил его Рино.
– Можно и к ней, – согласился тот.
Мальчики на широкий тротуар повернули и за пределы внутренней стены вышли.
Дома, расположенные за стеной, куда проще на вид были, чем те, которые на кольце внутренней защиты стояли. Да и проживало там, как правило, по несколько семей на одном этаже. Иногда три-четыре человека в небольшой комнате ютилось.
Однако улочки здесь куда шире и просторнее оказались, но гораздо грязнее. Почти везде мусор и сено валялись. Попытки все к празднику убрать успехом не увенчались. Теперь, помимо всей этой грязи, на тротуарах вдобавок обгорелые бревна от костра и пепел останутся.
Но люди есть люди. Кто же настоящий праздник ощутить не хочет? Несмотря ни на что, каждый попытки свой дом украсить предпринял. И неважно, из какого сословия ты родом. Где-то обычные венки из омелы висели, где-то на подоконниках деревянные светильники стояли. Но реже всего корзины встречались. И были они, как правило, совсем пустые.
Наверное, мальчики и не заглянули бы в этот район, если бы не тетушка Мари. Характером она чем-то Джулио напоминала. Мари была доброй и немного полноватой женщиной слегка за сорок. На ее лице чаще всего можно было улыбку заметить, которую всегда розовые щеки обрамляли. Однако это не означало, что удача за ней по пятам следовала. И тут уже не важно – добрый ты, или злой. Случается то, что случается. Главное достоинство каждого – стараться подняться выше и не опускаться ниже, чем ты есть.
Несмотря на добродушие, эта женщина достаточно властной была. Правда власть эту Мари с умом применяла. Выросшая в бедной семье, она прекрасно понимала, чего стоит хоть чего-то в жизни добиться. Поэтому, не жалея сил, эта дама за жизнь единственного сына взялась, который, кстати говоря, рыцарем при личной охране короля стал. На вопрос, почему же она из своего дома не съехала, а возможность такая у нее явно имелась, тетушка Мари говорила: «Тут я родилась, выросла, тут и буду жить до скончания своего века». Остается только пожелать ей, чтобы век этот ее не сломил.
Зайдя внутрь, можно было увидеть совсем уж маленькую кухню и две комнатки, в одной из которых у нее спальня располагалась. «Для кого-то и это роскошь», – нравилось повторять ей. А на небольшом столе в гостиной корзина стояла, омелой украшенная:
– Так, так, так, – сказала тетушка Мари, уперев руки в бока. – А я все вас жду.
– С праздником, тетя Мари, – хором ответили оба. Джулио и Рино эту женщину всем сердцем не только за ее ласковые слова любили, но и за гостинцы, которые она всегда им при посещении ее дома давала.
– Конечно, с праздником. Но я точно знаю, зачем вы сюда пожаловали. Она подошла к столу и взяла горсть конфет. У обоих уже начинали течь слюнки. – И еще, погодите чуть-чуть. Мальчики с любопытством переглянулись.
Она зашла на кухню, и через минуту с тарелкой пирога вернулась.
– Это для Хэйвуда. Мой подарок на этот праздник. Аккуратно положив его в корзину Рино, Мари заодно поправила его шапку.
Оба тут же на дверь посмотрели, а потом на тетушку Мари. В их взгляде нетерпение выражалось.
– Вижу, вижу. Бегите уже. Вечером, может, еще встретимся.
Джулио и Рино на улицу радостные от небольшого пополнения в корзине выбежали. Но, пробежав буквально пару секунд, Рино вспомнил, что мать от нее тетушку Мари поздравить просила. Не останавливаясь, он крикнул женщине, которая до сих пор стояла в дверях и провожала их взглядом:
– С праздником вас от мамы!
Когда дом тети Мари скрылся, оба у дороги затормозили, в сторону от главных ворот сворачивающей.
– Есть ли смысл идти к воротам? Там явно нечем поживиться. Лучше пойти обратно в сторону замка.
– Ага. Пойдем через соборную площадь. Так быстрее, – ответил ему Рино.
Через минут десять мальчики к узкому переулку вышли. Обшарпанные двери и окна, мусор буквально под ногами, от которого вдобавок так и разило – крайне неприятное впечатление создавали. Страшнее всего через нищих проходить оказалось, забившихся в разных углах и просивших хотя бы грош на пропитание. Печальное зрелище. Но времена сейчас неспокойные были. Даже несмотря на праздник, когда все горожане с приподнятым настроением ходят, а власти город преобразить пытаются и особую атмосферу создать, те самые углы остаются, которые уже никто и никогда не вычистит. Разве что, можно столицу заново отстроить, поменяв в ней и людей.
Рино редко страх испытывал. Живя в приличном доме в хорошей семье, ему сложно осознать было, какой многогранной может быть жизнь. Проходя быстрым шагом через эти мрачные, темные улицы, он готов был поклясться, что больше ноги его здесь не будет.
Впереди уже конец переулка мелькал, когда за рукав его какой-то бродяга схватил, сидевший у одного из заброшенных домов.
– Маленькому мальчику страшно. Все боятся. Я тоже когда-то боялся, – выпустив рукав ребенка, негромко сказал мужчина. Рино мог сейчас запросто убежать, но страх вцепился в него мертвой хваткой и приковал к земле. Человек подтянул к себе ноги и сильнее укутался в грязные тряпки. А потом пробубнил себе под нос, – Никогда и ни к чему не привязывайся. Это одна из истин. Вторая же – рискни, и перед тобой откроются все двери.