Меч Лун
Шрифт:
Теперь же гильдийцы готовились к худшему развитию событий: помощи ждать было неоткуда, а защитный периметр Обители медленно, но верно сдавал. Вопрос заключался в том, сколько тварей уцелеет к моменту, когда заклинания осыпятся и какие это будут твари.
Голубые молнии с оглушительным треском проскакивали в небе над Цитаделью. Даже Ирвин всякий раз вздрагивал и прислушивался, хотя Смотритель божился, что периметр простоит еще не меньше недели. На стенах крепости днем и ночью горели костры — все чаще нежити пробивались к передовой линии обороняющихся, завязывались короткие, но яростные схватки, появились
В стенах Розового дворца был устроен временный лазарет, раненных и больных со всей Обители сносили сюда. Врачеватели делали все возможное для их исцеления, но у такого расположения госпиталя был и иной, скрытый смысл.
Магией управляет своя, порой очень странная логика. Исходя из нее, именно слабые и больные должны были попасть в сверхзащищенные катакомбы Цитадели Торна последними — мощная защита требовала большой отдачи сил, а у раненных их и так было немного. Маги старались, по возможности, снизить риск, но кто-то все равно должен был идти первым — шесть тысяч человек не завести в подземелье за раз.
Смотритель сокрушенно качал головой, наблюдая за длинной вереницей людей, втягивающейся в распахнутые ворота Цитадели:
— Нам приходиться пускать гражданских впереди солдат. Это не лучший вариант, но ничего не поделаешь — на стенах важен каждый клинок. Стоит хотя бы одной твари прорваться и паника захлестнет толпу.
Мэтр Сэмуэл снова поднял глаза к небу — теперь синие сполохи были видны даже днем, а треск и завывание разрядов порой заглушал слова.
— Сколько еще, по вашему?.. — тихо поинтересовался Жак.
— Сутки, может быть — двое, не больше.
Ирвин мрачно кивнул — через сутки маги разомкнут внешний периметр защиты и полностью сосредоточатся на обороне Розового дворца. Лишь однажды за всю историю Темных Веков создавалось столь отчаянное положение. В прошлый раз обороняющихся спасло возвращение Герхарда, а что поможет им теперь?
Прошел день, другой, а периметр все стоял. На удивление всем интенсивность атак пошла на убыль, в стане врагов наблюдалось какое-то замешательство.
— Долго это не продлиться! — твердил Станис, но Смотритель только отмахивался — каждый день передышки был на руку осажденным.
Маги спешно укрепляли ослабевшие элементы щита, Ирвин сутки на пролет проводил в башне Смотрителя. На третий день твари словно опомнились и штурм возобновился с новой силой, темные волны то и дело перехлестывали через стену, вынуждая защитников вступать в открытый бой. Мерцание защитного периметра озаряло опустевшую крепость — все, кто не участвовал в сражении, укрылись за стенами Цитадели.
Жак присоединился к Стражам, с трудом отбивающимся от наседающих нежитей. Станис вооружился и отправился следом, на этот раз Смотритель не стал мешать ему — у Мастера Лезвий были свои счеты к тварям. Кегары патрулировали крепость — не лишняя предосторожность, пока ворота Розового дворца не закрыты. Не у дел оказался только Натан, но тут мэтр Сэмуэл был непреклонен:
— Поставив столь многое на карту, было бы глупо отказываться от твоего маскарада
После четырех дней непрерывных боев, Ирвин сообщил друзьям решение предводителей обороны:
— Завтра начнется поэтапное отступление. Более тянуть не имеет смысла — мы несем слишком большие потери.
— Это плохо? — голос Изабели почти не дрожал.
Маг глубоко вздохнул:
— Слово будет за магией и, если они окажутся сильнее, у Станиса не будет шанса умереть в бою — защитный периметр высосет нас досуха. Смотритель — оптимист, но ему по должности полагается, а мне такое дело не по душе. Впрочем, доживем — увидим!
Рассвет наступил незаметно — всю ночь было слишком светло от сполохов волшебных огней. Под утро с северной стороны на стену прорвался морок, трое магов привели в действие разрушительное заклятье и сгорели в его пламени, унеся врага с собой.
Солнце пряталось за облаками, в воздухе стоял сладковатый запах крови и смрадный дым от горящих тварей. Новая волна атаки собиралась за пределами действия слабеющих заклятий, но до стен им было еще далеко, и Жак присел отдохнуть, привалившись спиной к основанию каменного зубца. Станис плюхнулся рядом, сантаррец был мрачен, но тверд. Со стены было видно, как стягиваются к воротам Цитадели потрепанные за ночь войска.
Мастер Лезвий сплюнул и повернулся к товарищу:
— Я бы предпочел остаться здесь. Не по душе мне сдохнуть под землей, как кролику!
Страж пожал плечами:
— Это же не конец. Может, Гильдия что-нибудь предпримет.
— Ну да! — Станис только хмыкнул.
Шум за стеной нарастал. Люди начали устало пониматься, забряцало оружие. Жак осторожно выглянул в бойницу — окруженные толпой варг, к стене плотным клином приближались трое мороков и остатки защитных заклинаний с шорохом обтекали их.
— Знаешь, — Страж принялся разминать уставшую за ночь руку, — Я думаю, что сидеть в катакомбах нам не придется.
Станис широко улыбнулся. Его охватило сумасшедшее веселье, посещающее, как говорят, приговоренных к смерти. Скинув тяжелый шлем, он поднял меч и отсалютовал Жаку:
— Хоть ты и Страж, с тобой приятно было иметь дело!
Жак усмехнулся, но ответить не успел. Несколько секунд они смотрели друг на друга, пытаясь понять, что же заставило их замолчать. Страж понял первый и высунулся из бойницы — вопли нежитей словно обрезало, и в наступившей тишине стал слышен нарастающий рев. И тут Мастер Лезвий впервые увидел, как Страж потерял самообладание. Жак повернул к другу потрясенное лицо, сумел выдавить только:
— Ты гляди!.. — и снова припал к бойнице.
На стене раздались крики. Станис поспешил присоединиться к Стражу и с первого взгляда понял причину волнения — сверкая золотой броней, с затянутого облаками неба на войско нежитей обрушился гигантский дракон. Его рев оборвался на яростной вибрирующей ноте и из огромной пасти ударил столб ослепительно-белого пламени. Не снижая скорости, чудовище пронеслось над полем битвы, оставляя за собой широкую выжженную полосу и горящие тела тварей. С земли в дракона ударили ветвистые фиолетовые молнии — за дело взялись Темные Адепты, зверь почти не обратил на них внимания, отвечая редкими, но меткими плевками и продолжая заливать пламенем оцепеневших врагов.