Меч Ронина
Шрифт:
– Первый! – хором каркнули Коноха с Карасу.
– Моя жена! – подскакивая, проверещал паук.
Он снова встал на дыбы, раздулся, зашипел. Из пасти вырвался зеленоватый сгусток. Дан отскочил. Ядовитая слюна, коснувшись земли, зашипела, задымилась. Дан прыгнул вперед, взмахнул мечом – отсек одну из когтистых лап. От истошного визга заложило уши. Из раны хлынула черная жижа. Душа наполнилась счастьем – меч радовался боли врага.
Чудовище оттолкнулось лапами от земли, всем весом обрушилось на Дана. Такого он не ожидал и не успел отбежать. Упал, придавленный тяжелой
– Ощути меч, Акира! – раздался хриплый голос Карасу. – Позови его, и он ответит!
Дан изо всех сил старался. Сначала ничего не выходило, он лишь отталкивал левой рукой паучью харю. Но прислушался к себе, крепче сжал рукоять меча. Сила клинка потекла в пальцы, потом дальше, наполняя тело мощью. Дан сумел выпростать правую руку, вонзил клинок в жирное брюхо твари. От визга заложило уши. На лицо полился поток вонючей жижи. Паук задергался в агонии. Дан поднатужился, спихнул с себя подыхающее чудище.
– С первой победой, Акира, – поздравил Карасу. – Ступай в реку, смой ядовитую кровь, а то покроешься коростой.
Приведя себя в порядок, Дан выбрался из воды, прилег на берегу. Он чувствовал себя великолепно. Хотелось петь и плясать. Теперь он понимал Миямото Мусаси, который, отлупив противника веслом, исполнил боевой танец.
– Ты справился с Уси-оно, человек, – сообщил, подлетев, Коноха. – Заодно уничтожил и его жену, Нуре-онну. Зловредные существа. Подстерегают путников в лесу. Женщина-змея просит подержать младенца. Тем, кто соглашается, – конец. Ребенок прилипает к плоти, оторвать его невозможно. Тогда на растерянных людей нападает Уси-оно. Пронзает когтем, опутывает паутиной, а потом вдвоем с женой не спеша высасывает из жертвы кровь.
– Кстати, где ребенок? – лениво поинтересовался Дан. Он не испытывал к младенцу никакой жалости, справедливо полагая, что отпрыск таких уродов ничего хорошего собой не представляет.
– За него не волнуйся, – подтвердил Коноха. – Это всего лишь кусок плоти Нуре-онны, существо без души. Он уйдет на дно реки и наверняка станет каппой.
– Итак, меч из звездной пыли получил боевую закалку, – подытожил Карасу. – Теперь ты должен научиться с ним обращаться, Акира.
Дан удивился: он думал, что все умеет. К тому же единение с клинком ощущалось явственно и остро. Чего еще нужно?
– Тебе предстоит долгий путь, – подхватил Коноха.
– Пока еще ты недостоин своего оружия, – перебил Карасу.
– Ты неуклюж, человек, как… человек! – вторил вожак.
Оба ворона в унисон закивали головами. «Ну и влип», – подумал Дан. Теперь у него было целых два придирчивых и саркастичных наставника.
Настя
– Ты готова, Кумико-сан? – в хижину заглянула Аки.
Настя сладко потянулась: на ароматной травяной постели спалось так крепко, что вставать совсем не хотелось. Вокруг было еще темно.
– Тебя ждет тенко-кицунэ [24] . Опаздывать нельзя, это неуважение, – строго напомнила Аки.
Сегодня
– Мне всего восемьдесят лет, – рассказывала оборотница, шагая по лесу. – Я умею только менять облик и наводить на людей легкий морок. В сто лет я смогу сводить людей с ума и буду знать, что делается за тысячу ли от меня.
Настя подумала, что ее собеседница хорошо сохранилась для восьмидесяти лет. Оказывается, они доживают до сотни лет. Долгожители, однако…
24
Тенко-кицунэ – «божественная лиса» – кицунэ, достигшая возраста 1000 лет. Обладает почти неограниченными возможностями, может общаться с богами. У тенко девять хвостов и золотая шкурка.
Но тут ее огорошили новым откровением.
– Кицунэ живут тысячу лет и больше. Правда, у нас слишком много врагов. Поэтому редко кто из нашего племени достигает такого почтенного возраста. Когда кицунэ исполняется тысяча лет, она становится тенко-кицунэ. Получает огромную силу. Разговаривает с небесами, провидит будущее, может вызвать пожар одним лишь ударом хвоста о землю. В нашей стае лишь одна тенко, к ней мы сейчас и идем.
– Она будет меня учить?
Аки рассмеялась:
– Она посмотрит на тебя, Кумико-сан. А учить будут другие.
– Зачем же ей на меня смотреть?
– Чтобы узнать твое будущее. Без позволения тенко стая не может принять тебя и поделиться своими тайнами.
Рассветало, когда они подошли к огромному старому дубу, корни которого толстыми щупальцами выпирали из земли, в одном месте образуя арку в человеческий рост. С нее свисали высохшие плети вьющихся растений. Аки раздвинула их, открыла ход, ведущий под землю. Обернулась, предупредила серьезно:
– Постарайся быть почтительной, Кумико-сан. У нашей тенко тяжелый нрав. Если что-то покажется странным, просто молчи. Говорить буду я.
Они вошли в темную пещеру и зашагали по длинному извилистому коридору. Где-то далеко брезжил слабый свет. Наконец коридор привел в круглое помещение. Здесь было тепло и сухо. В центре, в очаге, сложенном из камней, горел огонь. Настя обратила внимание, что вытяжки в пещере нет, однако здесь не пахло дымом. Да и пламя было какое-то необычное – золотистое, густое, оно не плясало язычками, а будто растекалось по дровам. В углу, в плетенном из веток кресле, сидело странное существо – огромная, ростом с человека, лиса, шерсть которой отливала золотом. Она была наряжена в дорогое кимоно из синего шелка.
Аки остановилась в нескольких шагах от тенко, низко поклонилась. Настя проделала то же самое. Лисица молча разглядывала женщин, прищурив хитрые желтые глаза. На седой мордочке застыло самое человеческое выражение ехидного сомнения.
– Пришла, наконец, – скрипучим голосом проговорила тенко. – Что ж так поздно решила проведать старуху?
Настя открыла было рот, но Аки перебила:
– Мы не решались тревожить ваш покой, тенко-сэнсэй. Сначала убедились, что гостья обладает силой.