Меч Сварога
Шрифт:
Чёрной тучею, водами бурными, лавой огненной, из вулканов текущею, силы тёмные Нави бросились биться с силами светлыми Ирия. Началася последняя битва!
Бил Сварог Змея Чёрного молотом, бог Семаргл сжигал Вия тёмного, а Сварожич Перун бился с Индриком, Велес бился с Дыем Седуничем, а Поддонный царь со Денницею. Мать Земун сражалась с Седунею. Бог Ярилушка — с Сивою Морианом.
И разлилась повсюду горячая кровь, вспенились кровавые реченьки, и не выдержала, расступилась Мать Сырая Земля повсюду. И тотчас исторгся огонь из неё, всё вокруг испепеляющий. Все вулканы проснулись,
Взвился из-под земли мощный Юша-змей, и упали Столбы Мировые, что держали небесный свод, и смешались Земля и Небо.
Так молила Маренушка Вышнего-бога:
— Боже Вышень наш, Всемогущий! Дай мне, Вышний Всебоже, ключи — от небесных Сварожьих врат! Чтоб чрез Ирий пройти мне в Пекло, где мой трон близ Чёрного трона!
И услышал Всевышний молитву ту. И послал к Свароговне бога Велеса, чтоб открыл он Смерти ворота. И прошла Марена чрез Ирий, и пришла к горе Сарачинской ко горючему Камешку Марабель. Велес-бог тот камешек отвалил — и Марена спустилась в Пекло.
Едет Смерть на Змее Трёхглавом по реке огня в Пекле жарком. На главе у ней не златой венец — это ящерица свернулась. На руках её не браслеты — свились змеи там чёрными кольцами.
Вот пред Марой — открылись хоромушки Вия. Здесь пред Вием сам Радогаст сидит: он в деснице скипетр держит и умершие души судит. И в просторном зале дворца души ждут его приговора.
Видит Марушка там: вот мучатся трое. Голова пылает у первого, у второго — руки по плечи, и горят у третьего ноги.
И спросила тогда Маренушка:
— Чем же трое те согрешили, что такую страшную приняли муку?
И ответил ей так судья Радогаст:
— Я про то тебе расскажу, Марена, ничего не укрою от владычицы Нави. Первый был злодей, и при жизни своей гордо он носил на челе корону, был тираном на троне царском. Был второй — его казначеем, запускал он в казну свои руки. Третий — царским был воеводой, войны он затевал, без числа убивал, по колено стоял он в крови людской.
Видит Марушка — мучатся двое. Там у первого змеи в глаза впились, за язык второй был подвешен. Первый мученик — был судьёю неправым, Правду с Кривдой не различал. А второй клеветал всегда на людей и сводил соседей в могилу.
Так сходила в тёмную глубь Марена шаг за шагом и круг за кругом. Видит Мара — мучат злодеев, что ушли при жизни от Прави. Видит жён и мужей, что бросали детей. Видит и лицемеров, предателей, и воров, и убийц, чёрных магов и жриц. Пожирает их страшный Яма в чёрной яме во глуби Пекла.
И услышала там Маренушка голос:
— Подымись, Марена, на Землю! Подошла пора жатвы смертной! Отворились ворота Пекла, отвалился и Чёрный Камень!
И тогда спросила Марена:
— Боже Вышень наш, Всемогущий бог! Гром ли это, земля ль трясётся? Иль широкое море плещет?
— То не гром, не Земля трясётся, не широкое море плещет — делят мир меж собою боги. Велес, Дый, Семаргл и Дажьбог, Вий, Перун, Купала, Ярила — все ясуни Звёздного Неба.
К ним идёт Марена Свароговна, что восстала из Пекла тёмного и пришла от Чёрного Камня по прозванию Марабель. Вся явилась в слезах горючих.
И
— О сестра, Марена Свароговна! Отчего ты, Маренушка, плачешь? Отчего горючие слёзы по твоим ланитам струятся?
Отвечала ему Маренушка:
— О мой брат, Перун Громовержец! Как не лить мне слёзы горючие! Я прошла по гордой Индерии и по Каракайским горам… По земле, оставленной Богом.
— Что ты видела там, Маренушка?
— Много там грехов, беззаконий. Там лжецами попрана Правда, и Землёю той правит Кривда. Нет почёта старцам от юных, и отца не слушают дети. Кум с кумою имеет тяжбу, братья бьются между собою. Снох своих обижает деверь, брат сестрою сестру не кличет! Предаются все вожделенью, предаются тяжким порокам. Нет там свадеб, разврат царит. И все жёнушки — злы и враждебны мужьям. На отца сыночек доносит, брат — на брата, и мать — на дочь. И смешались там все сословья. Кто был первым и властвовал — тот стал последним, а последний — воссел над всеми. Там правитель славен тиранством. Воин там — грабитель, насильник, не встаёт на защиту рода. Трус там мнит себя всех храбрее. А глупец слывёт мудрецом. Жрец оставил свои обеты. Почитают в тех землях — мощи, отвергают светлых богов, и не славят Рода Всевышнего!
И Перун Марене ответил:
— Ой сестра, Марена Свароговна! Ты утри горючие слёзы! Меж собою мы мир поделим и придём к Всевышнему Богу. Обратимся мы к Богу с великой мольбою, чтоб Он дал нам ключи от Неба. Мы откроем семь небосводов — хлынут воды тогда с небес и от скверны Землю очистят!
И вот Боги горние Мир поделили.
Велес взял ключи от Ирийских врат. Взял Перун гром, грозы и молнии. Разрушенье и страсти взяли дети Седуни. Возрождение мира взял Тарх Дажьбог. Взял Ярила цветенье весеннее. Стал Сварог управлять всяким родом, омовениями — Купала, а Стрибог — ветрами могучими.
И пришли они к Богу Вышнему. И ему все боги молились. И молитву ту Бог услышал, и отдал от Неба ключи.
И открыли боги небесный свод. И с небес пошли не дожди, в сто потоков хлынули воды.
И поднялись Воды Великие!
Видя воды многие лютые, испугались люди и звери, побежали в горы крутые. Как они подымались в горы — превращались в камни горючие.
Наполнялись водою дебри, разливались реки широкие, поднимались звери к вершинам. Лютость в кротость тут превратилась, страхом сильным она укротилась. Лев с овцою стояли вместе — на вершинах гор.
Поднимались на горы люди, побежали туда и звери. Люди вниз смотрели со страхом, как земли вдруг не стало видно, — всё покрыла собой вода…
Все холмы водою скрывались, смерти горькой тут предавался — род зверей.
Крик великий все поднимали, кверху глас и дух испускали — в злой тот час.
Птицы в синее небо поднялись, из последних сил в нём летая, — пользы нет!
Птицы падали в шумные воды, все тонули, всех скрыли волны — та вода!..
Из всего же людского рода жить осталась семья Богумира, сына Тарха Дажьбога и Мары. Он остался жить со женою Славуней, с дочерьми и всеми сынами. Они скрылися во Священном Дворе, взяв с собою птиц и животных, семена всех земных растений.