Меч света
Шрифт:
– Как же о ней узнали?
Микула кашлянул.
– Всё дело в том... В том, что пленные Алиры только попав в лапы Риндольцам тут же начинали их слёзно просить не выдавать их хохлам. И как один начинали Рассказывать Эту Страшную Сказку! Я бы и сам в неё не верил, но Ярик после того, как показал мне Башню Несломного Стража, потом давал почитать письмо Леонида Спартенка, которое тот писал Своей Ненаглядной. В общем, слушай. На седьмой день они бросили жребий, кому идти на Верную Смерть. Кому именно выпал этот жребий - никто не знает.
– Да, что до этих неудачников, то мой папаша, оставив отряд воинов караулить башню, всё же пошёл через тот перевал в тыл русичам. Те... Те само собой его ждали. Папаша хотел зажать их в котёл... но... Но тот генерал, что он оставил со своей армией - Увенор... Так вот! Увенор не услышал его приказа об атаке на русичей. В итоге на восьмой день мой ненаглядный папочка остался между двести девяносто девятью хохлами и подоспевшей армией горцев. Началась такая Сеча! Что Микуле даже в страшных снах не присниться!
– Так! Эльф!
– Друг! Не обижайся! Я серьёзно! Мой папаша потом неделю просыпался ночью с криком, если вечером его расспросить о боях против Трёхсот Тысяч Чудищ!
Тарфельд согнулся от хохота. Мы к нему присоединились. Идти так было значительно веселее.
– Так вот! Когда у моего папаши осталась только горстка воинов, да сам папаша... Тут то и подоспел на выручку дядька Увенор. Он сломил хохлов с тыла, спас папашу... Но... Но на армии горцев зубы они и обломали. Они пару месяцев сидели в тех ущельях, пока у них не кончилась еда и прочие припасы. Та горстка воинов, что смогла отступить, потом и рассказывала эту Страшную Историю.
Мы продолжили идти молча, думая каждый о своём.
– Знаете...
– первым нарушил тишину Тарфельд.
– От той победы стало только хуже. Погибло слишком много Алиров, которые помнили Старые Додраконовские Времена. Молодняк же моему папаше удалось убедить, что они и правда сражаются против Чудищ! И их просто некому было переубеждать!
Я хмыкнул.
– Я понял, о чём ты. Но... Но давай я кое-что проясню. Любой талантливый политик... Не криви нос! Твой восьмиклятый папаша действительно гениальный политик! Так вот! Любой такой политик прежде всего должен уметь обрекать Поражение себе на Благо. Надеюсь, понятно? Идём дальше... Ты и правда думаешь, что от поражения было бы лучше? Или, что если бы там погибло меньше алиров, то они бы потом смогли переубедить молодых? А?
Тарф вздохнул.
– Хорошо. Я понял, о чём ты. Возможно ты прав. Просто...
– Нет! Ты не верно ставишь вопрос, - заявил я.
– Вспомни Гуднота! И все его Постулаты об Относительности! Уверен, их у него было не менее пяти, если есть первый.
Эльф засмеялся.
– Мне говорили о минимум шести! Да! Ты прав!
– Просто если ты действительно хочешь, в будущем.... в будущем победить отца... и брата... Ты должен хотя бы представлять ход их мыслей! Видеть
Тарфельд рассмеялся. Даже Микула хохотнул сзади нас.
– Кто бы говорил!
– послышался сзади бас великана.
– Ты бы лучше поставил вопрос ребром про тебя и Ярика!
В этот момент я прыснул от смеха.
– А я и ставил! И знаешь, до чего додумался! Вы сча Ржать будете! Вспоминайте Первый Постулат Гуднота! Яросвет никогда бы ничего Тае плохого даже бы не брякнул, если бы на него кто-то не повлиял!
Скалы вокруг становились всё круче и круче. Мы дошли до развилки. Вперёд шёл более широкий проход. Вправо и вверх шла узкая, петляющая тропа.
– Вон там - Несломный Страж, - кивнул Микула.
Я тоже кивнул и продолжил изливать свои...
– Даже не знаю, как называть, то, что меня сейчас обуревает! Мне прямо сейчас хочется взять Пламя Пекла! Сжечь эту фальшивую гнилую морду! Посмотреть прямо в глаза этой старой карге! А потом проявить всю свою фантазию, которой бы позавидовали бы палачи твоего папаши! Она бы мне тогда всё выдала! И зачем всё затеяла! И как это сделала! И....
– Ты о ком вообще?
– недоумённо перебил меня Тарфельд.
– А ты о ком можешь подумать? Я знаю только одну стерву, которой под силу Такие Вещи! И эта Сука у меня попляшет! Сначала я сдеру её молодую фальшивую морду! А потом как луковицу буду обдирать все остальные!
Потом из меня последовала череда гномьих ругательств, которые лучше в культурных книгах не приводить.
– АнСар! Ты О Ком Вообще!!!
– с ударением на каждом слоге проговорил эльф.
Я сплюнул.
– Ты забыл, как я говорил о той дряни, что загнала в ловушку моих друзей со своими прихвостнями?
Я пристально посмотрел в глаза эльфу.
Тарфельд стал как вкопанный.
– Бездна Глубин! Так ты не... Бездна Глубин! АнСар! АнСар! Какой же я кретин! АнСар! Триста Тысяч Хохлов Мне В Задницу!
Я удивлённо на него уставился. Он продолжал на меня таращиться. Потом повернул взгляд в спину уходящему богатырю....
– Микула! Стой! Разворачиваемся!
Тут и здоровяк встал как вкопанный.
– С чего вдруг!
– Иди сюда! Просто иди сюда!
Бородач вернулся.
– Посмотри мне в глаза, - сказал Тарфельд.
– Я даже не знаю, как вам это сказать....
– Скажи Правду, - кивнул богатырь.
– Я И ХОЧУ ЕЁ СКАЗАТЬ!
– надорвался эльф.- Но...
– Я знаю, это трудно. Но мы в любом случае - Друзья. Ведь так?
– В том то и дело...
Эльф опустил глаза.
– Короче! Я - Трижды Предатель! Если дважды предатель - то не считается, то я - трижды предатель! Я вас предал.
Он выдал череду гномьих ругательств. Часть выражений мне ещё не встречалась.
– Ты о чём?
– Микула глянул на него из под бровей.
Я же мигом всё понял.