Меч
Шрифт:
Я чувствовала его слабыми шепотками позади всего этого.
К тому времени я точно знала, что сделал Балидор. Он протестировал связь, и она выстояла. Более того, его маленький «тест» едва не убил меня.
Только после этого до меня дошло — я знала, что так и будет.
Стиснув толстый матрас, затем деревянную стену за собой, я попыталась привести себя в сидячее положение. Мои руки были слабыми и неуклюжими как у ребёнка. Крашеные деревянные стены с четырёх сторон сбивали меня с толку, как и перьевой матрас, проседавший под моими ладонями. Кровать, похоже, находилась в рамках какого-то более крупного
Окружённая массивным резным корпусом из дерева и плотными занавесками, кровать как будто находилась внутри шалаша из одеял, какие мы с Джоном и Касс строили в детстве с помощью диванных подушек и кухонных стульев.
Стены за пределами деревянной коробки казались очень далёкими.
На мгновение я ощутила себя в ловушке. Моё дыхание сделалось отрывистым…
Ревик окружил меня.
Он материализовался в считанные секунды, окутав мой свет настолько, насколько позволял ошейник.
Боль пронизала меня аркой, пока он пытался понять, где я находилась, что же случилось и напугало меня. Я поймала себя на том, что заверяю его — никто не причиняет мне вреда и не стреляет в грудь.
Он слегка расслабился. Я всё равно чувствовала, как он пытается определить, где я.
Я посмотрела по сторонам, сама этого не зная. Сделав это, я почувствовала, как расслабляюсь сама, и он расслабляется вместе со мной. Он успокаивался медленнее, его свет оставался настороженным.
Мне пришло в голову, что в последний запомнившийся момент бодрствования я была на поезде. Ну, по крайней мере, ощущалось это как поезд. Я помнила ритмичное постукивание под моим телом, пока колеса поезда стучали по рельсам.
Я помнила, что там был Джон, и Касс тоже, хотя на протяжении меньшего времени. Балидор тоже был там. Но я не могла смотреть на него достаточно долго, даже в своих мыслях, потому что сразу чувствовала, как ярость Ревика разгорается буквально жаром.
Я никогда не ощущала его таким злым.
Я чувствовала, что по крайней мере отчасти это вызвано страхом, который я ощущала вокруг его света. С его точки зрения я была уязвима, всё ещё находилась в лагере врага.
После этого я избегала думать о Балидоре.
Я раздвинула занавески.
Удивлённо моргнув, я обвела взглядом вид, который совсем не ожидала увидеть, и который ошеломил меня. Я стиснула одной костлявой рукой занавеску, позволяя Ревику увидеть кусочки того же вида через меня.
Комната была обставлена так богато, что мне казалось, будто меня заперли в древнем храме. Деревянные стенки вокруг кровати отгораживали её от широкого открытого пространства. Их украшало ещё больше замысловатой резьбы по дереву. В одной из этих стен была прорезана круглая дверь, находившаяся прямо напротив места, где я лежала. В свете от раздвинутых штор я видела шёлковые простыни, спутавшиеся вокруг моих ног, которые всё ещё выглядели слишком худыми даже с моей точки зрения. Длинные круглые подушки определённо выглядели азиатскими, особенно в сочетании с роскошными шёлковыми покрывалами и кисточками. Я также лежала на квадратных подушках с шёлковым шитьём.
За пределами кровати на одной из стен висели изогнутые мечи над алтарём с горящими благовониями. Изящно
Всё это выглядело очень, очень китайским.
Прямо как в Древнем Китае.
Когда я посмотрела вверх, мой взгляд упал на крашеный резной потолок, состоявший в основном из квадратов тёмного красноватого дерева, которые размещены узором и покрашены по схожей схеме, почти как деревянная плитка. Здесь висели светильники с шёлковыми кисточками, повешенные таким образом, что они напоминали птичьи клетки или шёлковых бумажных змеев. По обе стороны от круглой двери висели плотные шторы, подвязанные шнурами. Фигурки из нефрита и слоновой кости украшали низкие лакированные столики, инкрустированные мозаикой из раковин моллюсков абалонов и разноцветных камушков. Я также видела игровую доску, расположенную на одном из изящных столиков между двумя антикварными с виду деревянными стульями.
Сам дверной проход был выполнен из более тёмного дерева, чем потолок, и вырезан так замысловато, что его узоры выступали в комнату. Резьба выглядела так, будто ветки двух деревьев переплетались в центральной арке двери.
В целом вся обстановка выглядела как сцена из фильма про кунг-фу.
Я наполовину ожидала, что посреди комнаты развяжется драка, или кто-то спрыгнет с потолка, чтобы украсть священный свиток.
А может, я просто посмотрела слишком, слишком много фильмов про кунг-фу, когда мы с Джоном допоздна засиживались в его квартире в Сан-Франциско.
От этого воспоминания на мгновение сделалось больно в груди.
Однако я чувствовала веселье Ревика.
Он пытался что-то сказать мне, но я не могла разобрать из-за ошейника. Я всё ещё пыталась расслышать, когда другой голос отвлёк меня от попыток.
— Пожалуй, тебе стоит быть осторожнее с этим, Элисон, — сказал он.
Я подняла взгляд, немного поразившись при виде стоявшего там Вэша. Но признаюсь, я испытала облегчение, как только различила его черты.
Я заметила, что он был не один.
Возле него стояла женщина.
Первое, что я заметила в ней, помимо её деликатной фарфоровой красоты — это её глаза. Ярко-жёлтые и резкие как солнце, они обладали вертикальными зрачками, как у кошки. Они беззастенчиво смотрели на меня, содержа чрезмерное любопытство и лёгкую агрессию. Она была одета в традиционное вышитое платье в китайском стиле, тёмно-синего оттенка индиго с чёрным пояском. От её поразительного лица сложно было отвести взгляд.
Однако на самом деле она не походила на китаянку. Она обладала далеко не такой китайской внешностью, как, к примеру, Врег, но это едва ли имело значение, ведь я знала, что она видящая.
Она спросила Вэша о чём-то на языке, похожем на мандаринское наречие.
Я бросила на Вэша вопросительный взгляд.
— Да, — сказал Вэш, обращаясь к женщине. Он говорил на прекси, улыбаясь мне. — Да, это действительно она. Элисон Мост.
Уголки губ женщины приподнялись.
Я не была уверена, как понимать это выражение.
— Она настолько молода, как выглядит? — спросила странная женщина, переключаясь на прекси с сильным акцентом. — Она выглядит очень юной… её свет, — пояснила она, всё ещё сверля меня прищуренным взглядом. — Она выглядит недавно пробуждённой. Необученной.