Меченая: Крест
Шрифт:
Всё-таки человечество неисправимо. Нигде. Даже там, где вроде бы живут лучшие из худших. Только здесь они, таким образом, якобы вершат справедливость! Тьфу.
Солнце ещё касалось горизонта, когда меня посадили в грузовик и повезли на центральную площадь. Этот город был не такой маленький, как я думала. По крайней мере, по ощущению времени, проведённому в машине — на глазах снова была повязка. Руки тоже связаны. Словно я серийный маньяк какой-то.
У меня снова был жар. Во рту раскалённая пустыня. Струйки пота стекали
Под всеобщие крики меня провели по каким-то ступеням и наконец, сняли с глаз полоску ткани. Меня окатило волной ужаса… Мою спину изуродуют на глазах у… сколько же здесь людей? Сколько сотен?! А может… тысяч?
Я находилась на деревянном не высоком помосте, в центр которого был воткнул толстый столб. По обе стороны от меня стояли мужчины с оружием. Да это не наказание, это самая настоящая казнь!
Мои губы задрожали, и я прикусила их. Я не должна показывать страх, я не могу доставить Блейку такое удовольствие!
Совет был здесь. Восседал на деревянных стульях у самого подножья помоста. Один стул всё же пустовал — Дакир отсутствовал… Как и Чейз. Не знаю, зачем и что бы это изменило, но я всё же пыталась найти его в толпе. Все приближённые к Совету стояли за их спинами, в том числе и парень с разукрашенной физиономией, но Чейза и там не было.
Они не придут. Да и кто я для них такая?.. В прочем, как и они для меня.
Блейк поднялся со стула и, обращаясь к толпе, принялся толкать какую-то речь. Я его не слышала. Моё сердце слишком сильно стучало в ушах, чтобы я могла разобрать хотя бы слово. Моё дыхание стало резким и коротким, в глазах внезапно задвоилось, и я их с силой зажмурила.
Держись Джей. Это не самое страшное, что тебе предстоит испытать, наверняка это сущий пустяк, по сравнению с тем, что ещё готовит для тебя жизнь. Мелочи. Всего пять ударов, мне предоставят медицинскую помощь — я надеюсь, — я восстановлюсь, а затем голыми руками вырву сердце из груди Блейка.
Дьявол. Нет, это не правильно! Почему я не борюсь? Я должна сражаться! Должна валить отсюда! Слабость? Плевать. Жар? Справлюсь. Чёрт… нет, не справлюсь. Я похожа на полудохлую селёдку с травмированным плечом. Сейчас я ни на что не способна.
— Джей из Скалы! — сиплый голос Блейка ворвался в моё сознание. — Твоё наказание за проявление агрессии и насилия над одним из жителей города, а также за проявление неуважения перед одним из лидеров Креста, составляет пять ударов плетью.
Блейк источал из себя волны удовольствия. Наслаждался происходящим, как ребенок, которого в первые вывезли в Дисней-ленд. Неужели жители Креста не видят истинную сущность одного из своих лидеров? Он ведь питается жестокостью. Это так очевидно.
Он развернул бумажку грязно-желтого цвета и принялся зачитывать
До моих ушей долетали лишь отрывки:
— Статья двенадцатая уголовного кодекса Креста… Граждане, не следующие правилам установленным Советом Креста должны принять наказание в соответствии… Нарушающие общественный порядок… Выражающее неуважении по отношению к обществу, либо его лидерам… Нецензурная брать в общественном месте… Оскорбительные действия в отношении лидера социально-управленческого сектора… Проявление агрессии и насилия над гражданином входящим в состав городского управления... Совет вынес приговор — пять ударов плетью…
Я почти не дышала. Моё горло сдавило с такой силой, что я не могла сглотнуть. Хотелось разодрать его руками, чтобы впустить в лёгкие хотя бы крупицу воздуха. Но я даже пошевелиться не могла. Сейчас мне было по-настоящему страшно. Сейчас моя кожа затрещит по швам и никто, никто уже ничего не изменит. Это Крест. Это его правила. И мне действительно страшно. Только этого никто не увидит. Я поломаю себя, я буду претворяться, что мне плевать на наказание, но я не подарю этому городу последние частички собственного достоинства.
Мой подбородок вздёрнут, глаза прожигают Блейка насквозь, челюсти сжаты. Даже жар мне стал нипочём ради того, чтобы выглядеть гордо и самоотверженно. Пусть все подавятся. Я выстою. Вынесу все пять ударов и не пророню ни звука. Пусть узнают из чего сделала шлюха, которой меня все считают.
Блейк кивнул кому-то в сторону, и на платформе появился ещё человек: на три голове выше меня, бритый налысо, на лице оскал.
— Это наш лучший палач, — улыбаясь, воскликнул Блейк.
— Я и не сомневаюсь.
Не без труда, приказав мышцам двигаться, я сняла куртку и рубашку, чтобы те не пострадали — сейчас не время раскидываться ценностями, — и бесстрашно взглянула на здоровяка.
Палач грубо толкнул меня к столбу в центре «сцены» и привязал мои руки к толстой верёвке, закреплённой вверху конструкции. Получилось так, будто бы я обнимаю столб. Майка на мне была слишком короткой, обнажающей половину спины, и вся в дырках. Я специально одела самую негожую вещь из всех, что у меня имелись — зачем надевать что-то целое, если оно всё равно превратиться в клочья?.. Завир научил меня быть предусмотрительной в любых ситуациях.
А затем я увидела плеть: три толстых кожаных «хвоста» сплетающихся в общую рукоятку. Меня не на шутку стала бить дрожь. Я упёрлась лбом в деревянную поверхность столба, прикусила губу, чтобы не закричать и крепко зажмурилась, молясь, чтобы всё поскорее закончилось.
— Тебе есть что сказать напоследок? — Блейк наслаждался процессом, чёртов садист.
— Мне жаль тебя…
— Что-что прости?
— Мне жаль тебя, — повторила я ещё тише и беззвучно добавила: — Потому что я убью тебя, клянусь.