Меченый. Том 1. Второй шанс
Шрифт:
— Связь с Вашингтоном можно отсюда установить?
— Так точно! — К началу 1980-х сверхдержавы уже перешли на спутниковую связь, поэтому большой разницы откуда «звонить» в общем-то не было. — Три минуты, нужно с Кремлем связаться сначала.
— Ну давайте у янки спросим, что они знают об этом инциденте.
Несмотря на то, что во многих фильмах и книгах показывается прямая телефонная связь между двумя столицами, в реальности она всегда была исключительно письменная. Или телетайпная, правильнее будет сказать. Стороны обменивались сообщениями, причем по устоявшейся практике из Москвы отправлялись реплики на английском, а обратно из Вашингтона
— Товарищ генеральный секретарь, линия готова, Вашингтон на связи, — оторвавшись от пульта со множеством кнопочек обратился ко мне связист. На телефонный аппарат это было не похоже совершенно, тут имелась клавиатура и сообщения печатались на бумажной ленте. В общем забавная техническая смесь бульдога с носорогом. — С той стороны президент Рейган готов принимать сообщения.
— Спросите у Рейгана, причастны ли они к взрыву, — капитан, сидящий за аппаратом явственно замялся, не зная в какой форме вводить сообщение. Пришлось переформулировать его на прямую речь, чтобы убрать всякую неоднозначность. — Пишите в такой форме: «вы имеете отношение к взрыву»?
— «Нет, а вы?» — пришло с той стороны без всякого промедления, видимо там, на том берегу Атлантики у ястребов из Вашингтонского обкома тоже неслабо так подгорело. То ли еще будет, если все произошло, как планировалось, то скоро цена на нефть должна резко подскочить, посмотрим, как будет работать Рейгономика в условиях дорогих энергоносителей.
— «СССР заверят, что никакого отношения к возможным ядерным инцидентам мы не имеем, никаких ударов нами не наносилось. Что насчет Израиля? Могут это быть евреи?»
Тут произошла явная заминка. Дела у Шимона Переса в Израиле шли далеко не блестяще, при этом сам премьер-министр считался человеком достаточно резким… Мог ли он отдать приказ на ядерный удар? Сомнительно. Тем более, что у нас не было полной информации о том, насколько Израиль контролирует свой ядерный потенциал и насколько американцы тут могут влиять на Тель-Авив. То, что американцы влиять могут — это очевидно. Впрочем, после аннексии евреями Голанских высот и начала Ливанской авантюры отношения между двумя странами резко охладели, так что… Там черт ногу сломит, если честно.
— «США не обладают подобной информацией».
— «Какой информацией обладают США? Предлагаю обменяться тем, что есть в наличии на данный момент, кроме того предлагаю немедленно понизить степень готовности стратегических сил до „среднего“ во избежание случайных инцидентов», — не хватало еще чтобы у кого-то за пультом управления вдруг сдали нервы. Шутка про «пролив имени Сталина» конечно смешная, вот только с этой стороны оценить ее будет уже некому, вероятно.
— Есть информация! — В помещение влетел еще один офицер, судя по всему рядового состава в бункере не было вообще, во всяком случае я ни одного простого бойца пока не видел, с зажатыми в руках листами слегка желтоватой бумаги. — Был атакован Саудовский порт и город Рас-Танура. Эр-рияд передает по радио о массовых разрушениях и большом количестве жертв.
— Ракета? Бомба? Или корабль заминированный, что там произошло? — Тут же повернулся я к новому источнику информации.
— Пока точных сведений нет, но вроде как, — краем глаза я заметил как маршал Соколов поморщился от такого доклада, — ракета прилетела откуда-то с севера.
— Товарищ маршал, мы можем фиксировать запускаемые Ираком ракеты? Что наши системы оповещения говорят?
— Никак нет. В случае с «керосинками», прошу прощения
— Есть сообщение из Вашингтона, — привлек к себе внимание офицер за пультом связи, — «предложение о снижении уровня готовности принимаются, о созыве Совета Безопасности ООН объявим утром. Господин Горбачев, я хочу заверить вас от своего имени, что Соединенные Штаты не имеют к данному инциденту никакого отношения. Едва мы получим любую дополнительную информацию о происходящем, сразу поставим вас в известность».
Судя по всему, это уже сам Ронни вступил в диалог. Не хочется ему получать ядерный подарок себе на макушку, ишь как заговорил. Впрочем, я его тут понимал в полной мере. Я глянул на часы, стрелки показывали 13.04, на той стороне Атлантики сколько? Четыре? Нет, пять часов утра. Да уж, такого пробуждения врагу не пожелаешь.
— Товарищ маршал, приказываю снизить уровень готовности ядерных сил, — я отдал официальный приказ министру обороны и повернулся к связисту, — «предлагаю сформировать совместную комиссию по расследованию данного инцидента, он еще раз демонстрирует опасность бесконтрольного расширения стран имеющих доступ к ядерному оружию».
Тут я беззастенчиво намекал на то, что всего пару недель назад СССР на том же Совбезе ООН выступал с обвинением против Пакистана. Наша страна предлагала принять резолюции заставляющую Исламабад допустить иностранных наблюдателей на свои ядерные объекты. Это как минимум, как максимум вовсе была мысль о необходимости сворачивания ядерной программы данной страны как потенциально опасной для всего мира. Тогда «вето» наложили одновременно и США и Китай, проявив недюжинную в обычной ситуации солидарность. Даже забавно.
Ну а по комиссии совсем просто, кто-то расследовать ситуацию в любом случае будет, хорошо бы иметь на процесс влияние, чтобы там случайно не вышли на СССР. Сомнительно, конечно, запускали ракету с территории Ирака, там сейчас война и известный бардак, уж точно Саддам не будет рад принимать у себя иностранных следователей, так что вряд ли у кого-то получится докопаться до истины. Но все же лучше будет держать руку на пульсе.
Попрощались с Рейганом, я напоследок предложил прилететь в Нью-Йорк лично, не ждать запланированной на ноябрь встречи в Женеве, а форсировать переговоры. Очевидно и на генассамблее выступить будет не лишним да и вообще вероятно очень многие лидеры в ближайшие дни рванут в столицу мировой дипломатии, идея взять переговорный процесс в свои руки выглядела вполне здраво.
На некоторое время военные, кажется, про меня совсем забыли. Я сидел на типичном советском кресле из коричневого дермантина с уже потрескавшимися подлокотниками и думал о том, что теперь мое послезнание можно окончательно скидывать в утиль. Офицеры суетились, то и дело забегали очередные курьеры с донесениями от различных, разбросанных по всему глобусу частей, кораблей, наблюдательных пунктов, там что-то обсуждали, о чем-то спорили а я…
А я думал о тех людях, которых сожгли в ядерном огне по моему приказу. Можно ли сказать, что меня мучали муки совести? Наверное нет, как говорится не разбив яиц, яичницу не пожаришь, и уж точно советских людей, которые погибли и умерли, вынуждены были эмигрировать да и просто не родились, их мне было куда жальче. Даже если вовсе забыть про такую эфемерную но немаловажную часть человеческого самоощущения, как национальная гордость.