Мечта Фанатки. 2 часть
Шрифт:
Поддавшись импульсу, я схватила Лили, и буквально начала душить в объятиях.
– Господи Саманта, удушишь же!
Девушка быстро выбралась, и отошла от меня подальше.
– Спасибо, что поделилась со мной.
Лили, улыбнулась, но услышав, как захлопнулась входная дверь, улыбка её пропала.
– Это Джек. Чёрт, а у меня ещё не готов салат!
Лили выбежала из комнаты, захлопнув с силой дверь, а, я как на привидение
Снизу раздался весёлый смех, навеивая и на меня лёгкую улыбочку. Плюнув на скучное времяпровождение, я уже по старинке достала свой мобильный, и набрала Дамиана.
– Я звоню, что бы ни помереть от скуки.
Дамиан засмеялся.
– Я рад, что позвонила. Чем занимаешься? Как самочувствие?... Чёрт Бетти не грызи мне тапок.
Рявкнул Дамиан на свою собаку, которую я безмерно любила.
– не обижай мне псину.
Заступилась я, за мою красавицу.
– Да кто её вообще трогает? Это она паразитка, мне тапки грызёт, ты скажи спасибо, что не в туалете её поселил.
Ну, вот началочь! Я ему слово он мне два, он на меня обижается, я сразу ему в глаз, или, по крайней мере, пытаюсь дать.
– Не, а ты не обнаглел?
– Не, до твоих достижений мне ещё далеко. У меня, кстати, для тебя есть подарок. Я и слушать ничего не хочу, заеду за тобой ближе к восьми.
Ответить я уже не успела. Дамиан положил трубку.
У меня ещё три часа впереди, и, я не задумываясь как их провести, просто открыла небольшой деревянный сундучок, где хранились самые дорогие мне вещи, и достала свой настрадавшийся альбом.
Некоторые рисунки уже потёрлись, но самого интереса рисунки не утратили. Глупо наверно, но, я не удержалась и открыла предпоследнюю страничку, на которой красовался Армстронг в кресле. Этот рисунок я нарисовала, как только приехала сюда, и просто разорвать его уже не смогла.
Рисование это наверно, единственное занятие которое всё также доставляет мне огромное удовольствие, но как это не прискорбно, я скучаю за музыкой, за клавишами.
Отыскав в сундучке карандаши, я не удержалась, покидала всё в сумку и отправилась в небольшой парк "Кошленд"
Там в тени деревьев и в дуновениях цветов, я нашла покой, и рука сама начала наносить узоры на листке бумаги. Это была девочка, купающаяся в море из цветов, на её лице сияла счастливая улыбка, а руки нежно держали розу, с кучей острых шипов, которые в любую минуту могли пустить алую кровь.
– Да папа?
– Сэм, ты где? Я тут, понимаешь ли, зашёл в комнату с тобой пообщаться, а мне вместо дочери пустая кровать.
Улыбка была печальной, но голос был твёрд.
– Я в парке, сейчас уже буду ехать дамой. Там должен Дамиан заехать, ты впусти его.
– Конечно, впущу. Давай бегом, нечего тебе ночью шататься по улице, тем более у нас тут и так не безопасно.
Да, уж по сравнению с Алисией, папа у меня ангел. Кто бы обо мне ещё также заботился?
Эх, вымерли такие люди. Тяжело вздохнув, я завалила сумку к себе на плечо и отправилась на автобус.
Дома, я была в семь пятьдесят, а значит, есть ещё десять минут на подготовку. Я причесалась, накрасилась, и как раз в это время подошёл Дамиан.
– Куда ты меня везёшь?
Спросила я, уже, будучи в машине, и наслаждаясь тихой спокойной музыкой.
– Туда, где тебе должно понравится!
Дамиан загадочно улыбнулся, поворачивая на узкую дорожку. Езда заняла примерно минут двадцать, за это время я успела надоесть Дамиану, и он уже с радостью вылазил из машины хватая ртом воздух.
– С тобой ездить это одно наказание!
Я засмеялась, подставляя лицо лёгкому ветерку, появившемуся из неоткуда.
– Это ты ещё не знаешь, как я вожу! Точно, а давай на обратном пути, я поведу машину?
Дамиан, перепугался. И чего они все так бояться садиться ко мне в машину? Такое чувство, что во мне все видят старую бабу с косой. А, я ведь ничего такого не хочу.
– Нет, это исключено...
Просто откликнулся Дамиан, отчего я истерически захохотала.
Дамиан, меня провёл в большое здание обвешенное белыми скатертями, такое чувство, что в этот дом уже давно никто не наведывался.
– Где это мы? Так, а ты случайно, ничего противозаконного не задумал?
Я на всякий случай, оглянулась в поисках, чего-то твёрдого. Но обнаружила совсем не то, что искала.
В конце залы, стоял шикарный рояль, чёрного цвета, сердце нервно заколотилось, а из груди вырвался громкий стон.
– О Боже, какой красавец!
Громко проскулила я, бросаясь к единственной вещи, которая вызывает у меня, не только радость, но и чувство чего-то родного, своего, эта вещь единственная, которая может принадлежать только мне.