Мечта на миллион
Шрифт:
Призвание. Да, бывает талант от Бога. С этим я соглашусь. Однако он дается редким людям. Все остальное – это труд и, еще раз повторяю, удивление перед миром. Желание постичь его глубину, желание что-то сделать для этого мира. Мир бесконечен и не познаваем. Каждый может найти ту область, на которую откликается его душа. И развивать себя в этом направлении. Я очень распылялся. Мне хотелось объять необъятное. Потому что мне было интересно все. Мой мозг постоянно был занят новыми идеями и планами. Я искал, что уже было сделано до меня, и доделывал, додумывал.
Например, если тебе нравится проектировать здания, изучи все, что было до тебя и добавь свое. Заставь свой
Талантов, да, мало. А вот способных, кто может развить даже малую данность, очень много. Опять же для этого нужен толчок, я уже сказал – это встреча с личностью, удивление перед работой других, может, даже хорошая книга. Я мечтал познакомиться с Тосканелли. Вы, наверное, уже не помните его. Это был редкий человек. Страшен лицом, но прекрасен душой. Если бы вы видели его детские живые глаза! Он никого не принимал, меня же, еще зеленого юнца, принял. Меня волновала математика. Мы стали много говорить о его любимом предмете, и он открыл мне ее тайны. Вот это был человек, который ввел меня в этот удивительный мир. Такой человек должен появиться в жизни каждого. Обязательно. Это тот механизм, что запускает в работу человеческую матрицу. То же я могу сказать и о другом моем учителе Андреа Верроккьо. Верроккьо – это он создал мою судьбу. Задал направление моего роста. Удивительный человек. Я попал к нему в 14, ему было 31. Тогда он мне казался старым и мудрым. Сегодня 31 год – это еще даже не мужчина, не говоря о Личности. Мир очень изменился.
У меня не было детей. Но если бы меня спросили, что бы я делал, чтобы вырастить его, как ты говоришь, понимающим свое призвание, я бы начал с удивления перед красотой…
В зале повисает тишина. Я думаю о себе, о моем предназначении, о роли женщины.
Мне не обязательно произносить это вслух. Сейчас между мной и тем человеком, что на портрете, установилась особая связь. То самое состояние, когда говорят не губы, а беседуют души.
Сомнения, как часто они терзали меня, потому что я была не похожа на других, вызывала раздражение, а часто и зависть. По меркам людей, невозможно быть всегда улыбчивой и счастливой. Ведь внешне я выглядела именно так. Самой высоко ставить планку, а потом тянуться до нее и тянуться… И месяцы пустоты, когда ничего не получается и ничего не радует.
– Трудно быть другим?
Это опять я обращаюсь к Леонардо.
– Да, это самое трудное. Мы живем в обществе. И что бы мы ни делали – мы часть его. Поэтому попадаем под обсуждение и осуждение. Люди с гениальными задатками всегда стоят особняком. И потому вызывают раздражение. Какие только грехи им не приписывают…
Сегодня ты очень много читаешь обо мне. Я слышу, что каждый день в твои рассказы добавляются все новые и новые подробности. Я нигде этого не писал, но ты говоришь верно. Ты уже пошла по той тропинке понимания, которая дает тебе дополнительные знания. Люди не умирают, информация о них хранится вечно, и только самые любопытные и настойчивые могут ее услышать. Ты уже можешь ее считывать. У тебя наступают периоды озарения, так люди называют состояние ума, когда
Главное, забудь сомнения. Ты видела глаза школьников, которые уходили после встречи. После встречи с тобой и мной? Видишь, я нас уже не разделяю. Ты говоришь от моего имени. Для них она была судьбоносной. Они еще напишут тебе об этом. Сегодня утром ты перечитывала сказку Оскара Уайльда о «Золотом принце». Ты нашла правильное сравнение для моей жизни. Я сделал очень много, я ушел счастливым. А сегодня золото, из которого сделан памятник мне, я раздаю всем, кто в этом нуждается. Да, часто то, что я изобрел, сделал, носит другое имя. Это не важно. Моего золота, моих знаний, хватит на всех. А твоя сказка про неумелого охотника очень хорошо покажет людям, что нужно слушать свое сердце, делать то, к чему лежит душа и не бояться быть не похожим на других.
– Леонардо, а трудно жить рядом с теми, кто равен тебе по таланту, кто спорит с тобой и всячески пытается унизить?
– Это ты про Микеланджело? Молодого гения? Да, как человеку – трудно терпеть сравнения. Как творцу – это, наоборот, радостно. Он гений. Я всегда это видел и признавал. Мы просто разные. И так сложилось, что мы жили вместе. Просто время было богато на талантливых людей. Если человек мудр, то он примет конкурента – как подсказку Бога, что тебе есть на кого равняться и куда идти. Что нельзя останавливаться.
Странно говорить о времени, о людях, когда нас разделяют столетия. Но странно только тем, кто живет сейчас. Для Космоса, Вселенной пятьсот лет – это ничтожно мало. Я жил вне времени. Точнее, мой ум жил вне времени. Телесная оболочка, она, увы, привязана к моменту. Но я уверен, что тот, кто задумывается о смысле жизни, жаждет познать ее законы и устройство, также могут жить не только здесь и сейчас, но и в вечности.
Почему мне нравиться путешествовать вместе с этой выставкой? Почему незримо я здесь? Я смотрю на людей. Я радуюсь тому, что они удивляются.
Я еще раз повторюсь, именно удивление движет желанием познавать и расти духовно и личностно. Я сам всегда восторгался и восхищался… Природа прекрасна, она божественна. Но человек в состоянии пойти дальше, используя ее подсказки. Наш разговор с тобой только начинается. Нам многое нужно сказать друг другу.
Я вздрагиваю. Неужели я задремала прямо на ступеньках? В музее полная тишина. Глаза гения устремлены на меня. Они меня изучают.
Очень тихо. Но для меня это говорящая тишина. Надо успеть записать, что я слышу.
Я бегу на последний автобус.
Меня укачивает.
И я снова во Флоренции. Сейчас я дойду до Соборной площади, и там…
Там меня ждут… Он, тот, о ком я думаю сейчас каждый день…
Узнает ли он меня…
Какое это счастье – быть влюбленной!
После выставки
В последние дни выставки мы загадывали желания. Рядом с портретом да Винчи я сделала колонну желаний. На входе мы раздавали гостям цветные ленточки, причем каждый выбирал свой цвет. Красный – лидеры, фиолето-