Мечта тигра
Шрифт:
Это мы доказали быстро. Как мальчик и подозревал, на быстро окружили полдюжины воров. Они были худыми и юными. Некоторые — не старше мальчика, что вел нас.
Я поднял руки.
— Мы не хотим навредить, — спокойно сказал я. — Идите с миром, и мы забудем о вашем неуважении к леди.
Мальчик вытащил кинжал из-за пояса и встал перед Анамикой с яростным видом.
Она обвила рукой его грудь, чтобы он выпрямился и выпятил грудь. Я знал, что она защищала его, но он верил, что она боится. Я понимал
Я поднял руки и показал, что у меня нет оружия, повернулся, разглядывая противников. Я насчитал семерых. Четверо были с ножами. У одного был короткий меч, а остальные были без видимого оружия, а с кулаками.
— Хорошо, — я хрустнул шеей. — Подходите.
Я услышал шорох, меч вытащили из ножен. Мальчишки окружили нас, их взгляды были напряженными. Они держались темных теней переулка, но двигались так, что я легко разгадал их план. Воры не смотрели на мальчика и Анамику. Они решили, что она не даст отпор, потому сосредоточились на мне.
Они бросились, юноша с мечом напал первым, чтобы отвлечь, пока мальчишки поменьше попытались ударить по ноге или спине. Я ощущал юношу сбоку, пока вор с мечом нападал спереди. Я подыгрывал, смотрел на первого и выжидал момент, а потом опустил ладонь на руку мальчишки с ножом. Одно движение, и его оружие выпало, я схватил его и отбросил в других.
Они упали кучей. Юноша с мечом замахивался, но не был обучен. Я двигал тело, убирал других мальчишек по одному, давая ему махать мечом дальше. Когда остался только он, а остальные баюкали ушибы и переломы, я обратил внимание на его движения.
— Так лучше, — сказал я. После другого взмаха я добавил. — Ты выставляешь вперед не ту ногу.
— Ты учишь их сражаться? — спросила Ана. — Это воры.
— Вы правы, миледи. Пора закончить с этим, — я повернулся по кругу, и рука противника оказалась между моим телом и моей рукой, он опускал меч. Я повернул его запястье, и меч упал в мою руку. Я прижал меч к его подбородку. Я посмотрел на юношу, скрывшегося над нами. Он хотел прыгнуть на меня.
— Если умный, оставайся там.
Юноша замер. Ана подняла голову и улыбнулась ему.
— Как лидер, ты в ответе за их поступки. Ты сдаешься нам?
Юноша бросил нож. Это был красивый кинжал. Такой мог быть у императора. Я поднял его и провел пальцам по краю.
— Это мы заберем как плату на неуважение, — сказал я. — Помните, мишени нужно выбирать с умом. Внешность обманчива. Бегите и зализывайте раны.
Мы покинули переулок.
— Не стоило так легко отпускать их, — сказала Анамика.
— Эти мальчишки просто запутались, — ответил я.
— Возможно. Но их таких могут вырасти жестокие люди.
— Не из всех.
— Одного хватит, — тихо сказала она. — Меч жестокости точится камнем трудностей —
— Ты забываешь, что сложности создают героев. Некоторые так возносятся и становятся лучше.
Анамика отвернулась и смотрела вперед.
— Многие герои — это злодеи, что еще не раскрыли свою истинную сущность.
— Я в это не верю, Ана. И я удивлен, что ты веришь.
— Ты многого не знаешь обо мне, Кишан.
Я ткнул ее локтем.
— А как же Сохан? Или я тоже стал злодеем?
Она посмотрела на меня.
— Я тебя таким не считаю. Как не считаю и героем.
— Тогда кто я? — спросил я.
— Ты просто… мой тигр, — ответила она.
Я не знал, хорошо это или плохо с ее точки зрения. Анамика без надобности не играла богиню, хотя любила помогать людям. Она была сильна в бою, но больше напоминала мне медведицу, защищающую детей, а не мстительную богиню.
Было проще принимать решения с помощью инстинкта тигра, но я был больше, чем это. Келси сразу убедила бы меня, что я герой, но было хорошо, что Ана не называла меня так. Она словно ничего не ожидала от меня. Она давала мне быть тем, кем я хотел, человеком или тигром, героем, спутником… даже злодеем.
Я не был похож на Локеша, но разве я не хотел как злодей лишить Келси счастья? Плохим был тот, кто забирал то, что хотел, раня других. Мне было бы просто вернуться во времени и разрушить любовь Келси и Рена. У меня была сила. Но разве любовь не требовала жертв?
Мои мысли перебил юноша, замерший и указавший на дом с воротами.
— Это фабрика и дом шелкопряда, — сообщил он.
— Хорошо, — сказал я. — Ана даст тебе монету за старания.
Она присела и коснулась пальцем носа мальчика.
— Может, я могу предложить тебе что-то лучше монеты, — сказала она.
— Что же? — робко спросил мальчик, его голос был неровным, высоким, он был на стадии, когда мальчик становился мужчиной. Я вспомнил, когда сам был таким — двенадцатилетним мальчиком, что с надеждой смотрел на Ану.
— Ты не хотел бы работать на меня? — спросила она.
Я коснулся ее руки.
— Уверена? — прошептал он.
— Я посмотрела его сердце. Он храбрый и честный. И торговец — не твой отец, да? — сказала она.
Мальчик покачал головой. Он мрачно сказал:
— Он — мой хозяин. И он не продаст меня дешево.
— А мы тебя не покупаем, — сказала Ана. — Мы воруем тебя.
Глаза мальчика расширились.
— Нет. Так нельзя. Он найдет меня и накажет.
— Там, куда я тебя возьму, не найдет, — она прижала ладонь к его щеке и тихо напела, ее сила чуть озарила ее кожу. — Ты доверишься мне? — спросила она.