Мечта тигра
Шрифт:
Он не пугал меня. Его ножи, позы, его вспышки гнева были лишь помехами. Мне было плевать, что он торговал оружием или покупал рабов. Но то, как он поступал с детьми, заслуживало гнева богини и ее тигра, и мы обрушим это на него.
Когда он убрал ножи, я сказал:
— Возьми камень в руки, — он сделал это, и я добавил. — Скажи, что отпустишь девочку.
Он замешкался на миг и сказал:
— Да, да. Если расскажешь секрет магии, я ее отпущу.
Яйцо оставалось темным.
— Врешь, —
— Не тебе сомневаться…
Я покачал головой.
— Нет, я знаю, что ты врешь, потому что камень остался темным. Когда кто-то говорит правду, камень сияет изнутри. Следи за ним, и я покажу, — я склонился и сказал. — Когда я сбегу, не будет такой темной тени, такого укрытия, чтобы я не смог тебя найти, а потом я приведу к тебе смерть.
Я закончил, и камень правды засиял изнутри, и мужчина в тюрбане убрал руки, закричав:
— Он живой!
— Да, — сказал я. — Он живой и сияет, когда говорят правду.
Он сел и покрутил камень, разглядывая его, пока он угасал. Склонив голову, он сказал:
— Это трюк.
— Нет, — сказал я. — Проверь сам. Посмотрим, поймаешь ли ты его на лжи.
Мужчина сел, облизнул губы, глядя то на камень, то на меня с тяжелыми веками.
— Моя мать умерла, когда мне было четыре, — начал он.
Камень засиял, озаряя его лицо дьявольским светом.
— Я люблю верблюдов, — огонь внутри погас. — Я доверяю своему личному стражу, — сказал он, камень оставался тусклым. Он посмотрел на стража рядом со мной, мужчина сглотнул, его руки напряглись.
Тот отвернулся от стража, бормотал разные фразы, сообщая обо всем, от любимого фрукта до имени мыши, что когда-то была его питомцем, до места, где он прятал золото. Правда, ложь, ложь. Он проверил на страже, задавал вопросы, и оказалось, что в его хозяйстве все не так, как он думал. Так было какое-то время, а потом он удовлетворенно сел.
— Ценное сокровище, — сказал мужчина. — С ним мне никто не соврет. Так много возможностей.
Я думал в это время. Он мог использовать камень в разных ситуациях. Было опасно оставлять это у него.
— Почему ты его бросил? — спросил он, отвлекая меня от мыслей.
Я пожал плечами.
— Спасти детей было важнее.
Он посмотрел на темный камень.
Я вздохнул и сказал:
— Я его не увидел.
Яйцо засияло.
— Ах, — он улыбнулся. — Я многое хочу у тебя спросить, но, признаюсь, сперва я хочу проверить этот камень правды. Отведи его в клетку, — сказал он стражу и добавил. — И не думай, что я забуду то, что узнал о твоей верности, — сказал он. — Я был бы на твоем месте осторожен.
Страж нервно поклонился, поднял меня рывком на ноги, сковал на всякий случай, а его хозяин ушел, захлопнув за собой дверь.
— Он тебя убьет, — сказал я, пока он вел меня
— Заткнись, — предупредил он.
Мужчина толкнул меня в клетку и ушел из погреба, заперев дверь. Хотя был полдень, мы остались во тьме. Я прижал край рубахи к кровоточащему рту.
Шаги сверху пропали, и я услышал голосок рядом.
— Нож все еще у меня, — прошептал мальчик. — Я открыл им свой замок.
— Молодец, — сказал я. — Сможешь открыть мой?
— Наверное.
— Но осторожно. Когда услышишь их, вернись в свою клетку и закрой дверь.
— Хорошо.
Через миг я услышал, как он приоткрыл свою клетку, вскоре мальчик принялся за мой замок.
— Я не могу, — сказал он. — Вот. Попробуй сам, — он попытался передать мне нож через прутья.
— Тебе придется сделать это самому, — мягко сказал я. — Моя рука ранена.
— Он лишил тебя пальцев? — спросил голос через две клетки. — Он забрал у меня два.
Я глубоко вдохнул, подавляя боль за ребенка, так пострадавшего от бездушного мужчины.
— Нет, — тихо ответил я. — Но я не могу двигать рукой. Мне жаль, что он ранил тебя, — сказал я ему. — Мы выберемся отсюда. Все мы.
Через пару минут мальчик взломал замок. Он перешел к другой клетке. Он открыл несколько замков, приступил к другой стороне, но мы услышали шаги сверху.
— Скорее в свою клетку! — сказал я. — Не забудь закрыть дверь и спрятать нож!
Мальчик успел закрыть дверь, и люк погреба открылся.
— Вот и ужин, — сказал мужчина, наполняя миски вонючим рагу и толкая в руки детей. У третьей клетки он стукнул рукой по прутьям, и дверь приоткрылась. — Идиот! — сказал он стражу-помощнику. — Если хозяин узнает, что ты оставил клетку открытой, он сломает тебе ноги и бросит гнить в пустыне! — он с отвращением запер дверь и посмотрел на следующую. — И эта? Невероятно! Проверь все.
У моей клетки они с подозрением посмотрели на меня, но я лежал лицом к ним, прижимал рубаху ко рту и стонал. Они поискали, но ничего не нашли. Дальше они проверили все клетки, и раз открыто было лишь несколько, страж обвинил товарища, а не заподозрил нас.
Мы получили по миске рагу и чашке воды, и они открыли дверь Аны и вытащили ее.
— Хозяин хочет тебя видеть, — сказал мужчина. Они стояли подальше от меня, хотя я все еще лежал у стены. Видимо, слышали, как я убил другого стража.
Как только они ушли и закрыли дверь, мой друг начал взламывать замок.
— Скорее, — сказал я. — Мне нужно помочь ей.
Он открыл свою клетку и взялся за мою. Как только моя была открыта, я забрал у него нож и пошел к двери погреба. Даже с оружием ее не вышло бы отпереть. Я проклинал то, что Ана была в руках мужчины с тюрбаном, и я ничего не мог поделать.