Мечта
Шрифт:
«Слава Богу! Я не в той комнате! Значит, я все-таки сбежала! Я думала это сон… А вдруг это действительно сон и я еще там!»
Люда ущипнула себя за руку и ойкнула.
«Это не сон!»
Парень открыл глаза и, увидев, что она очнулась, вскочил со стула.
– Как вы? Вас что-то беспокоит?
– Где я? – спросила Люда.
– Вы… дома. Мой брат вас нашел. Вы потеряли сознание.
– Ваш брат?
И тут Люда смутно вспомнила мужчину в рясе склонившегося над ней.
– Он…
– Он монах. Он вас нашел.
– Можно…пить…
– Да! – парень выскочил из комнаты
Люда приподнялась и стала жадно пить поднесенную воду.
Потом спросила:
– А как вас зовут?
– Иннокентий. Друзья зовут Кентом.
– Как марка сигарет, – прыснула смехом Люда.
– Да уж… а тебя как зовут?
– Людмила Изумрудова.
– Надо же!
– Что?
– Необычное сочетание имя и фамилии.
– А для меня твое имя необычное!
Он улыбнулся.
– А ты куришь?
– Я? Нет! Я терпеть не могу табачного дыма! А марки сигарет знаю, у нас в деревне парни баловались этой гадостью и меня просвещали.
– В деревне???
– Да, я в городе не живу, а живу с мамой в деревне.
– Ясно… а ты откуда? Ты в Солониках одна?
– Со… лониках! Ты хочешь сказать, что я не в Афинах?!
– Нет. Ты в Солониках, точнее в его южной части. До Афин часа шесть езды.
«Какой кошмар!»
Подумала Люда, а в слух сказала умоляюще:
– А позвонить отсюда в Афины можно?
Марта сидела в кафе и пила кофе. Она думала над всей этой суматохой: «Где может быть Люда? Если она вылезла ночью, то, наверное, где-то недалеко…»
Светило солнце и блики его прыгали по ее черным волосам. Карие глаза смотрели отстраненно. Марта думала еще над разговором с отцом. Он неожиданно ей позвонил и спросил где она и когда вернется. Обычно он мало этим интересовался.
«Видно мать насела на него или… проснулись отцовские чувства».
Марта открыла журнал моды и стала его листать. Это помогало расслабиться. Для ее семнадцати лет дел было уйма!
Она увидела на последней странице стихотворение. Оно было написано по-испански.
«А стих якобы одной из читательниц журнала».
Марта не верила, что простую читательницу могут опубликовать.
Она прочитала, переводя машинально по-русски:
«Чего только
Она закрыла журнал и оставила деньги за кофе. Взяла красную сумочку и выла из кафе. Мимо нее проехала машина и Марта перешла дорогу.
«Пойду в магазин схожу и позвоню парням, нужно узнать как у них продвигаются поиски… придурки…».
Дарья сидела в номере, обхватив голову руками. Воспоминания проносились в ее горячей голове. Мама Людмилы ходила по комнате, заламывая руки.
– Давай… Даш… слышишь? – окликнула она Дарью. Та посмотрела на женщину тяжелым взглядом.
– Дашь, пойдем поедим. Дядя твой будет звонить вечером. Чего нам ждать! Я очень волнуюсь за Люду, но думаю то, что мы голодаем… это ее не спасет! Пойдем, Даш.
– Да… Тамара Андреевна, пойдемте, а то я совсем вымоталась от ожидания…
– Надо верить и молиться. Я верю что Людочка жива и скоро объявиться. Ведь твой дядя очень опытный человек.
– Да… да… я знаю… просто… думаю… кто же этот аноним…
Дарья встала с кресла, и они с Тамарой Андреевной пошли из номера поесть и придти в себя от бессонной ночи.
«Скорость в принятие решения имеет всегда второстепенную роль. Тяга к смене решения всегда главная в этом вопросе. Ждать изменения всегда тягостно и хочется ускорить события, но это искушение. Нужно подумать и принять решение и оно должно помочь понять, что же именно ты хотел.
Это важное самопознание приведет к верным скоростям и правому маршруту. Что ждать от жизни? Конечно искупления… покаянья… знать что ты выбрал верную стезю и скорость… шагов.
Жизнь изменчивая паутина, сплетенная нашими руками. То как ты переплетешь ее нити, зависит твое душевное состояние. Главное в жизни – это душа. То как ты построишь свое бытие, отразиться в твоем сердце, в твоей душе. Душа и тело они созданы в единстве. И на страшном суде будут обе».
Анисим открыл Библию и погрузился в чтение. Это была глава книги Иова.
«Человек рождается на страдание, чтобы как искра устремляться вверх»
Прочел он и задумался:
«Что это было за видение? Почему крестное знамение не прогнало ее? Что хотели мне показать этим видением? Да, я нашел девушку, но в ней ли смысл видения. Это как головоломка… истина висит на волоске, думаешь вот она… а нет… Какой прок от моих галлюцинаций… я болен?…»
– Что делаешь, сын? – вошла в комнату его мать. Она была полная невысокая женщина с зелеными глазами и уже седеющими русыми волосами. Она села с ним рядом и обняла его. Он сидел на диване.
– Я так рада, что ты нас с отцом навестил.
– Мам, я тоже рад, что вас повидал. Иннокентий мне пишет каждую неделю. Я… – он осекся, потому что в комнату вошел отец со словами:
– Гостья встала.
Стоять и думать над прожитыми главами своей судьбы. Что-то в прошлом… что-то в будущем. Настоящее оно прозрачно и состоит из наших, а подчас и чужих решений. Открываю глаза… вижу солнце которое проникает сквозь белые тюли и понимаю… я жива!
Дарья и Тамара Андреевна сидели в ресторане отеля и им ничего не хотелось есть.