Мечтатели (Загадочный любовник, Невеста для блудного сына)
Шрифт:
— И что же? Выгнала его из своих снов? — Алекс нарочно употребил местоимение «его».
— Я обратилась к психотерапевту. И она помогла мне понять, где кончается моя память и где начинаются мои фантазии.
— А что ты помнишь? Какие воспоминания не давали тебе покоя? — В его голосе прозвучали взволнованные нотки. Оставалось лишь надеяться, что она еще не проснулась окончательно и не обратила на них внимания.
Каролин обернулась к нему и посмотрела в упор. Взгляд ее глаз был ясен.
— Мне снилось,
Молчание.
— Да, вот это сон, — произнес он наконец. — И ты не знала, как от него избавиться? Похоже, ты отчаянно ненавидела того Алекса. Неудивительно, что и меня ты на дух не переносишь. Или всему виной укоры совести?
— Я не могла его спасти.
— Но ты и не пыталась.
— Но ведь он не умер, как я понимаю, — подколола она его. — Ведь в конце концов ты здесь, живой и здоровый, еще какой здоровый!
— Да, но ты ведь видела, как я умер. Ты видела, кто убил меня?
Каролин промолчала, и он не стал даже пытаться ее разговорить. Пусть молчит, если ей так легче, пока сама не будет готова к разговору. Другое дело, хватит ли ему терпения ждать? И точно не хватило.
— Так ты видела?
— Нет, — ответила она нервно — это было видно по ее рукам, поправлявшим ремень безопасности. — Я до сих пор не уверена, где кончается память и где начинаются фантазии.
— Я понял из твоих слов, что психотерапевт тебе помогла.
— Терапия помогла мне выбросить все это из головы. Разобраться, где сон, где явь, было невозможно, и мне ничего не оставалось, как просто перестать заморачиваться по этому поводу.
— И вот теперь прошлое снова вернулось к тебе. И ты ненавидишь меня за это.
Она повернулась к нему, и он прочел в ее голубых глазах удивление. В ее бездонных глазах, в которых так легко утонуть, подумал он почему-то. Эти ее глаза, светлые и темные, спокойные и яростные одновременно!
— Это с какой стати? Просто было бы лучше, если бы ты не вернулся.
Они уже подъезжали к повороту на узкую подъездную дорогу, что вела к дому Макдауэллов. Для многомиллионного поместья въезд был более чем скромный, чтобы не привлекать излишнего внимания. Правда, посторонний ни за что не заметил бы современных видеокамер. Алекс резко вывернул руль, и они покатили по узкой дороге протяженностью около двух миль и вскоре уже были рядом с домом. Алекс остановил машину, выключил мотор и развернулся на сиденье, чтобы посмотреть на Каролин.
Было видно, что она нервничает. Впрочем, как он и ожидал.
— Снега нет, — сказала она, явно желая перевести разговор на безопасную тему.
— Ты снова хочешь сказать, что не питаешь ко мне ненависти? Я не верю тебе, Каролин. Почему бы тебе не высказаться откровенно? Не сказать честно, что ты в
— Думаю, это и так очевидно, — возразила она. — Я уверена, что настоящий Александр Макдауэлл восемнадцать лет как мертв, а ты — ловкий, хитрый самозванец, который здесь появился для того, чтобы выудить из Салли ее деньги.
— И кто тогда работает в паре со мной? Если я самозванец, значит, у меня должен быть сообщник. Иначе откуда мне известны вещи, которые может знать только член семьи? Кто это? Кто-то из слуг? Или же из деловых партнеров?
— Кто-то из членов семьи. Тебе известны слишком интимные подробности. И если бы меня спросили, я бы сказала, что скорее всего это Уоррен. Пэтси вечно под градусом, ее старшие дети слишком заняты собой и к тому же слишком глупы, чтобы провернуть такую аферу, а Грейс на деньги наплевать. А вот у Уоррена есть и мозги, и выдержка, и дерзость, хотя, с другой стороны, мне не совсем понятно, зачем ему это надо. Свои деньги он все равно получит законным путем. Салли не намерена менять завещание.
Да, она совсем не глупа. И в наблюдательности ей не откажешь.
— Похоже, ты так и не освободилась из плена своих фантазий, — пробормотал он.
— Александр Макдауэлл мертв! — воскликнула она, словно уже отчаялась убедить его. — Он погиб на моих глазах!
— И ты никому ничего не сказала? Ни полиции, ни тете Салли, хотя она наверняка оплакивала исчезнувшего сына. Ты даже словом не обмолвилась, что тебе что-то известно, что она зря ждет. Он больше не вернется к ней!
Каролин не нашлась, что возразить ему.
— Раскаяние — вот что это такое, — произнес он. — Восемнадцать лет мучиться раскаянием — да, такому не позавидуешь! И знаешь, что я тебе скажу? Я прощаю тебя.
— Что ты сказал?
— То, что прощаю тебя, — повторил он великодушно. — За то, что ты смотрела, как меня убивают, и даже пальцем не пошевелила, чтобы меня спасти. Ну да, конечно, ты была ребенком и, возможно даже, не поверила собственным глазам. Так что это не твоя вина. Твоя дама-психотерапевт была права — не стоит даже об этом думать.
Каролин его слова не убедили.
— Ты самозванец, — повторила она. — И я не хочу наблюдать, как ты обираешь пожилую женщину.
— Тогда помешай мне. Докажи, что я не Алекс.
Пару мгновений она сидела с растерянным видом, как будто эта идея не приходила ей в голову.
— С какой стати? — спросила она, придя в себя.
— Потому что это не дает тебе покоя, сводит с ума. Я вот что тебе скажу, Каролин, — произнес он, вальяжно откидываясь на спинку сиденья, — давай заключим сделку. Если ты докажешь, что я самозванец, я исчезну, не прихватив с собой даже фамильного серебра. Просто уйду, и твоя жизнь вновь вернется в нормальную колею.