Мечтатели
Шрифт:
Роза также решила покончить с неопределенностью обменного курса. Она изучила курсы иностранных валют по отношению к американскому доллару за последние два года и нашла их достаточно стабильными, чтобы обеспечить дорожный чек по фиксированному курсу к европейским валютам. Это обстоятельство, думала Роза, станет одной из сильных сторон ДЧ: клиенты с чеками компании «Глобал» больше не будут обмануты хитрыми банкирами.
Наконец Роза составила список британских банков, с которыми «Глобал» сотрудничала постоянно. Решив выпустить дорожные чеки в Англии, она считала, что без труда убедит
И чтобы, просчитала Роза, не было беспокойства «Глобал», которая должна получить свою часть сразу же после того, как будет совершена покупка.
Роза посмотрела на часы из позолоченной бронзы, стоявшие на камине, не понимая, куда пропал Франклин. Она заставила себя оставаться спокойной. Он сказал, что придет и, значит, придет. Роза была горда послужным списком Франклина на войне, его медалями и отличиями. Она думала, что война заставила его повзрослеть и понять, что он не может так просто отказаться от ответственности. Он ответствен перед мужчинами их рода и должен был выполнить обязательства перед семьей. Роза собиралась нажать кнопку вызова секретаря, когда Мэри Киркпатрик сказала по селектору внутренней связи:
– Пришел господин Джефферсон, мэм. Роза улыбнулась.
– Впустите его.
Не известив Розу, Франклин уже несколько часов провел в компании. Он пришел задолго до того, как появился кто-либо из персонала и медленно прошелся по залам здания, которое, думал он, принадлежало другому времени. На Нижнем Бродвее ничего не изменилось. Изменился он сам – Франклин Джефферсон.
Потянулись служащие. Франклин исчез в своем офисе. Здесь также все было по-прежнему. Даже заметная впадина на стуле. Фотографии на стенах тщательно протирались. Он представил, какие инструкции раздала Роза персоналу: «Я хочу, чтобы все было готово к возвращению господина Джефферсона и имело такой же вид, как до его отъезда».
Франклин покачал головой, потер виски, когда резкая боль пронзила его голову.
«Роза будет огорчена».
Франклин открыл верхний ящик стола и достал свой дневник. Слой пыли покрывал корешок. Он знал, что никто не прикасался к дневнику с того момента, когда он положил его в стол. В течение часа Франклин совершил путешествие назад во времени, оживляя в памяти те дни, когда он работал в «Глобал», встречаясь и разговаривая с людьми по всей Америке. На каждой странице содержалось описание отдельного события, полного живыми воспоминаниями. Но все непостижимо оборвалось в то самое время и в том самом месте, когда ужасным утром на складах «Глобал», располагавшихся вдоль реки Хадсон, частный полицейский отряд Артура Гладстона обрушился на забастовщиков, и погибли люди на холодной твердой мостовой.
Когда Франклин закрыл дневник, он услышал за дверями офиса знакомые звуки: телефонные звонки, стрекот печатных машинок, легкие отзвуки каблучков секретаря, ступавшего по накрытому тонким ковром деревянному полу. Огромный механизм, который представляла собой «Глобал», готовился к следующему дню так же, как это было вчера и будет завтра.
«И так же, как
– Извини за опоздание, – сказал Франклин, заходя в офис Розы.
Роза подставила щеку для традиционного поцелуя.
– Я только что пришла сама. Чудесно, что ты вернулся, Франклин. Готов приступить к работе?
Франклин неопределенно пожал плечами.
– Ты сказала, что хотела о чем-то поговорить со мной. Ты о чем-то умалчиваешь.
В течение двух последующих часов Роза описывала план выхода «Глобал» на финансовую арену, вдаваясь в каждую деталь. По сосредоточенному выражению лица брата она поняла, что он понимал и мог оценить ее планы.
– Это чертовски интересно, – сказал Франклин, когда Роза завершила.
Несмотря на то, что он пытался держаться флегматично, Франклин был потрясен замыслом сестры. Возможности, о которых говорила Роза, представлялись грандиозными, но вызывали некоторые сомнения.
Франклин прикоснулся к стопке бумаг, лежавшей перед ним.
– Знаешь, что ты хочешь сделать? Создать новую универсальную валюту. Ты хочешь получить разрешение печатать деньги.
– Совершенно верно.
– Позволь мне сыграть роль дотошного адвоката, – Франклин поднял палец. – Камень преткновения номер один – мошенничество. Как и всякие бумажные деньги, бланк денежного перевода и дорожный чек можно скопировать. Хороший фальшивомонетчик мог бы обанкротить компанию.
– Мы станем использовать наилучшую в стране защитную систему, – ответила Роза. – Предпочтительнее всего обратиться в бюро по печатанию денег и чеканки. Они же поставят бумагу.
Франклин кивнул.
– Второе: для того, чтобы денежные переводы и дорожные чеки работали, надо, чтобы обещания соответствовали реальности. Если «Глобал» обещает выплачивать компенсацию за подделки, она должна держать слово. Банки, с уважением относящиеся к чекам компании, не должны страдать.
– «Глобал» обеспечит каждый чек. Если подделка будет все же обнаружена, и наши банки-корреспонденты понесут убытки, мы компенсируем потери.
– И последнее, но не менее важное, – клиент. Ты говоришь, что если дорожные чеки утеряны или украдены, «Глобал» компенсирует их. Все правильно. Я согласен с тем, что это сильная сторона, когда речь идет о клиентах. Но ты должна уважать эти обязательства. Одна ошибка с твоей стороны – и добропорядочное отношение, которого ты добьешься, дорого за это заплатив, испарится.
– Мы будем держать слово, – настаивала Роза. – К тому времени, когда мы все завершим, американцы не захотят пользоваться ничем, кроме наших денежных переводов и дорожных чеков.
– Если все так продумано, я думаю, что ты не просчитаешься.
– Ты правда так думаешь?
– Конечно.
– Я не могу дождаться момента, когда мы начнем! – воскликнула Роза.
Роза пристально посмотрела на Франклина, раскрыв рот.
– Нет? Что-то не так?
– Мы не начнем, – сказал мягко Франклин. – Я не возвращаюсь в компанию. И у тебя нет права требовать, чтобы я сделал это.
Роза откинулась в кресле. Ее сердце выпрыгивало из груди.
– Я не понимаю. Ты можешь мне сказать почему? Франклин подал ей дневник.