Мечтательница

Лэндис Джил Мари

С моря долетал освежающий ветерок, пахнущий солью, и Селин вздохнула с облегчением, чувствуя, как прибавляются силы. Она молча ела, наблюдая, как Корд общается со своей тетушкой.

Хотя Ада непрерывно болтала то об одном, то о другом, не говоря ни о чем конкретно, Корд, казалось, расслабился и чувствовал себя тем свободнее, чем дольше они сидели за столом. Его взгляд часто обращался на высокие окна, распахнутые навстречу аквамариновому морю.

– Тетя Ада! – Корд перебил тетушку посреди долгого, витиеватого рассказа о кукурузе,

стручках фасоли и приправах.

Ада заморгала, словно ее только что разбудили:

– Да, Кордеро, в чем дело, дорогой?

– Расскажите мне о Данстан-плейс.

– С чего начать, как бы ты хотел?

– Каким было поместье, когда вы приехали? Я думал, что плантациями до сих пор занимается управляющий моего отца.

Ада тщательно вытерла рот салфеткой и только после этого ответила:

– Ужасный человек, должна вам заметить! Мы с ним ни в чем не соглашались. Правду сказать, я, по-моему, и трех дней здесь не пробыла, когда выгнала его вон.

Ада повернулась, обращаясь к Ганни, сухопарой негритянке, которая как раз вошла в столовую, чтобы убрать с буфета пустые подносы. Служанка была тощей как спичка, с прилизанными черными волосами. Ее поношенное платье, бывшее когда-то темно-синим, несло на себе следы постоянного тяжелого труда.

– Три дня, да, Ганни? Или он пробыл здесь немного дольше? – спросила Ада.

– Только три дня. – Держа в руках поднос с тарелками, служанка, горделиво вскинув голову, покинула столовую, не обращая внимания ни на кого, кроме тетушки Ады.

– Так я и думала. Его звали, кажется, Филпот, и он был ужасным надсмотрщиком. Очень нетерпимым, Кордеро. Уверена, ты пришел бы в ярость от его способа ведения хозяйства.

– А что произошло после того, как он уехал?

– Ничего, дорогой!

Корд откашлялся и выпрямился на стуле:

– Вы наняли кого-то другого, чтобы заменить его?

– Нет…

– Но, если нет управляющего, который присматривал бы за рабами, кто же тогда следит за плантацией?

Ада снова замигала синими глазами. Брови ее слегка нахмурились. Она затрясла головой с такой силой, что закачался ее второй подбородок.

– Некоторые из рабов сбежали. Это было так давно, что уже невозможно вспомнить, сколько. Но таких было немного. Думаю, правильно будет сказать, что я занимаюсь плантацией, но Бобо мне помогает.

– Бобо?

– Да. Он показался мне самым толковым. Пришел сам и просил ни о чем не беспокоиться. Сказал, что поможет мне сделать так, что все будет хорошо. У меня ни разу не было повода усомниться в нем.

– А как же остальные? – Корд сложил руки на груди и глубоко вздохнул.

– Они по-прежнему живут в деревне внизу, рядом с заводом.

Селин смотрела и слушала, как Корд расспрашивает тетушку, понимая, что он с трудом сдерживает гнев. Похоже, эта невинная как младенец, немного рассеянная женщина небрежным движением руки разрушила некогда процветающую сахарную плантацию.

– На что же вы живете, тетушка?

– О!

Я получаю свою, очень небольшую долю от наследства Данстан-плейс. Даже не думай, что я трогала деньги, получаемые с сахарных плантаций, дорогой мой. Этим по-прежнему занимается поверенный твоего отца. Но его сейчас нет. Он, кажется, уехал в Англию. Семья его жены…

– Вы все еще выращиваете сахарный тростник? – Корд перебил тетушку весьма резко, но это был единственный способ снова привлечь ее внимание.

Ада нахмурилась:

– А почему нет? Конечно, вы выращиваем сахарный тростник. Данстан-плейс ведь сахарная плантация, не так ли?

– Но в Бэйтауне мы слышали…

– Чушь! – Ада махнула рукой, словно отметая все домыслы. – Что они об этом знают? Я не имею ничего общего ни с одним из жителей города.

– Не хотите ли вы сказать, что в одиночку управляете плантацией и по-прежнему производите здесь сахар?

Корд не мог больше скрывать свое нетерпение. Вскочив из-за стола, он подошел к распахнутому окну и принялся пристально всматриваться в морскую даль. Селин уже достаточно хорошо его узнала, чтобы понять: он вот-вот взорвется.

Поймав на себе молящий взгляд Ады, Селин поняла, что должна прийти на помощь старушке.

– Я уверена, что твоя тетя поступала так, как считала необходимым и наилучшим…

Корд повернулся к Селин:

– Моя тетя уволила управляющего. И на протяжении всех этих лет не удосужилась нанять другого. Или ты думаешь, я поверю, что она приехала из Англии – этакая дамочка средних лет, – умея управлять сахарной плантацией?! Скажи честно, ты сама можешь в это поверить? Ты же собственными глазами видела, в каком состоянии дом и земли вокруг.

– Конечно. Правда, я так никогда и не вышла замуж, – тихо, словно извиняясь, проговорила Ада, комкая в руках носовой платок.

Селин поднялась и, обойдя вокруг стола, встала за стулом тетушки Ады.

– А ты не считаешь, что женщина способна управлять плантацией точно так же, как мужчина?

– А ты? – прервал он.

Селин скрестила на груди руки и гордо вскинула подбородок:

– Лично я считаю.

Ада сделала робкую попытку обратиться к Корду:

– Пожалуйста, я не хочу становиться причиной ссоры между вами…

– Мы не нуждаемся в вас, чтобы найти причину, – заверил старушку Корд, не сводя с Селин горящих глаз. – У нас с женой достаточно собственных поводов для споров.

Теперь на него внимательно смотрели обе женщины. В глазах у Ады блестели едва сдерживаемые слезы. Лицо Селин пылало от гнева. Обе они выводили его из себя, но совершенно по-разному. Легкомысленные ответы тети Ады, ее утверждение о том, что она самостоятельно управляла Данстан-плейс, рассердили его, но куда более сильные чувства весь последний час он испытывал из-за присутствия Селин. Он замечал каждый ее жест, каждый взгляд. Ее присутствие держало его в постоянном возбуждении. Она сводила его с ума.