Мечтая о тебе
Шрифт:
– Да, два года – это много, – сказала она, подумав, что для восьмилетнего мальчика это целая вечность.
– А у человека может быть две мамы? – спросил Билли.
– Полагаю, что да.
Билли провел рукой по краю одеяла:
– Если я живу с вами, могу я называть вас мамой?
Сердце Мары забилось от радости, ей показалось, что оно вот-вот выскочит из груди.
– Конечно, можешь, мой дорогой, – обняла его Мара.
Она была с Билли до тех пор, пока он не уснул, затем тихонько ушла в кабинет. Часы пробили девять вечера, и Мара
Когда часы пробили десять, тревога Мары переросла в панику. Что, если он попал в аварию? Или его встретил Эйдриан? Хотя Эйдриан предпочел бы мстить чужими руками.
Мара закрыла бухгалтерскую книгу и начала беспокойно ходить по кабинету. Она уже подумывала о том, чтобы обратиться в полицию, как слабый звук снизу привлек ее внимание.
– Слава Богу! – воскликнула она и побежала по лестнице вниз. – Натаниэль!
Ответа не было. На полуэтаже Мара остановилась и огляделась. Оставленная внизу лампа света почти не давала, и Мара видела лишь неясные очертания перил.
– Натаниэль!
Ответа не было. Мара начала подниматься вверх, как что-то, коснувшись ее ноги, с воплем кинулось прочь. Мара закричала. В ответ послышалось громкое мяуканье Алджернона. Она наклонилась, чтобы взять котенка на руки:
– Глупый кот, напугал меня до смерти!
Наклонив голову, Мара хотела прижаться к его мягкой шерсти, как кто-то схватил ее сзади и зажал рукой рот, приглушая крик. Кот с воплем полетел вниз. Мара почувствовала на горле что-то холодное и острое. Нож!
– Миссис Эллиот, – услышала она голос Эйдриана. – Как приятно видеть вас снова!
Глава 31
Расплатившись с кебменом, Натаниэль открыл дверь фабрики. В окнах третьего этажа горел свет, а на первом было темным-темно. На ощупь, а больше по памяти Натаниэль попытался пройти через цех. Но память – ненадежный советчик, и Чейз то и дело натыкался на столы. Наконец нащупав рукой перила, он начал подниматься по лестнице.
Уже на полуэтаже Натаниэль услышал неясный звук и остановился. Внезапно дальний угол полуэтажа осветился. У Натаниэля от увиденного перехватило дыхание.
Мара нависла над столом Майкла. За ней стоял Эйдриан. Одной рукой он удерживал ее волосы, другой – нож у горла.
– Если двинешься, я убью ее!
Натаниэль удивленно смотрел на брата, гадая, что делать.
– Нож? Эйдриан, не слишком ли бесхитростно для тебя? – сказал Натаниэль.
– Они забрали пистолеты, а также все, что у меня было, – ответил Эйдриан, пристально глядя на Натаниэля.
– Я слышал об этом. Сожалею.
– Сожалеешь?! – прокричал в ярости Эйдриан. – Они мне оставили только нож. Если бы у меня был пистолет, я бы пристрелил тебя
– Понимаю, – спокойно ответил Натаниэль. Он искал возможность подойти поближе, однако стук сердца ужасно мешал сосредоточиться.
Все еще держа нож у горла Мары, Эйдриан очень медленно сел на стул позади нее. Кивком показал на стол Перси, располагавшийся напротив:
– Садись.
Натаниэль устроился на стуле и, наклонившись вперед, красноречиво развел руки.
– Ну и что ты предполагаешь делать дальше?
– Ты сейчас напишешь завещание. Ручка и чернила на столе.
– Завещание? Чтобы передать свою долю «Чейз – Эллиот той мейкерс» тебе?
– Конечно. А также все остальное, что у тебя есть.
Эйдриан потянул Мару за волосы, лезвие ножа коснулось ее горла.
Натаниэль глубоко вдохнул:
– Эйдриан, ты, должно быть, шутишь. Я не могу написать завещание, и ты знаешь об этом.
– Заткнись и делай, что я говорю!
– Он прав, – мягко прозвучал голос Мары. Натаниэль слышал дрожь в ее голосе – единственное проявление страха. – Вы знаете, у него такой ужасный почерк.
Эйдриан посмотрел на Натаниэля.
– Тогда завещание напишете вы, – сказал он Маре.
Эйдриан покрепче накрутил ее волосы на кулак. Не сводя пристального взгляда с Натаниэля, он наклонился назад:
– Давайте.
– Хорошо, – сказала Мара, доставая перо и чернила со стола Майкла. – Мне нужна бумага.
Натаниэль понял, что Мара что-то задумала. Он внутренне напрягся, мысленно умоляя, чтобы она оставила эту опасную затею. На всякий случай он решил быть готовым действовать.
– Ты действительно думаешь, что это поможет? – спросил Натаниэль, все еще глядя в глаза Маре. – Этот документ не будет иметь юридической силы.
– Будет! Эта компания станет моей. Я заберу у тебя все, чем ты владеешь, за то, что ты сделал со мной!
Натаниэль уже понял, что дух Эйдриана сломлен. Он потерял все, что имело для него значение, – деньги, имущество и власть. Эйдриан всегда был высокомерным и жестоким. Неудачи сделали его еще и безумным. Это было очень опасно.
– Что происходит?
Сонный голос на лестнице нарушил тишину. Впрочем, отвлекся на него только Эйдриан. Он выпрямился, и рука с ножом отодвинулась от горла Мары.
Натаниэль заметил лишь блеск металла. Мгновение спустя он уже стоял на столе Перси, а Мара вонзила нож для бумаг в запястье Эйдриана.
Эйдриан закричал, нож из его руки отлетел в сторону. Он ослабил хватку и Мара со всей силы ударила его в челюсть.
Когда Эйдриан покачнулся, Натаниэль уже был сверху. Освободившись, Мара бросилась через комнату к Билли, который стоял, замерев в наивном ужасе. Мара прикрыла мальчика. Обернувшись, она увидела, как Натаниэль ударил Эйдриана. Тот завалился на стол Майкла и перевернул лампу. Керосин пролился, и Мара с ужасом увидела, как огонь начал жадно облизать сложенные на столе чертежи Майкла. Не прошло и пары секунд, как стол был в огне.