Мечтаю о третьем размере
Шрифт:
— Это Венька. Он безобиден. И мы уже пришли, так что можешь возвращаться к своей машине.
— Я уж лучше вызову такси, — опасливо оглядываясь назад, произносит он.
— Ну, тогда, до свидания.
— Ага, до завтра.
Смотрим друг на друга, я — потому что подмечаю, что в темноте мужчина кажется еще более привлекательным, он — наверное, потому что все еще не может отойти от шока.
— Слушай, ты бы, может, не ходила так поздно домой одна. Вызывай такси от офиса. Мало ли какой еще
Не сговариваясь, мы поворачиваем головы в сторону окна Веньки, и словно в подтверждение слов Марка, именно в этот, скорее всего, пиковый для извращенца момент, он кончает. На стекло.
— Это было… — резко отворачиваясь от окна, говорит мужчина, пытаясь найти нужное определение.
— Сильно.
— Сильно?
— Ага, — говорю, не отрывая взгляда от его глаз, — никогда не видела столько спермы за один раз.
Боже, что я несу? Это все нервы. Определенно. Когда я нервничаю, я начинаю нести жуткую несуразицу.
Наблюдаю, как на лице Марка медленно расплывается улыбка и уже через несколько секунд он, не сдерживаясь, хохочет.
— Ладно, я побежала, а тебе советую уйти куда-то в тень. Мало ли, может Венька второй заход решит сделать?
Марк резко замолкает, кривится и еще раз попрощавшись со мно, быстрым шагом направляется прочь.
Я же, не сдерживая улыбки вприпрыжку скачу к своей парадной.
Если бы это было свидание, то оно было бы самым странным на всей планете.
Глава 11
POV Милана
Еще не успев переступить порог квартиры, понимаю — ко мне без предупреждения приехала мама.
Конечно, это могли быть и воры, но вряд ли они стали бы жарить котлеты, раскладывать в ровный ряд у стеночки вымытую обувь и привязывать к спинке стула кота, с помощью пояса моего шелкового халата.
Хотя, кто знает, может он у них в заложниках?
— Мам? — зову опасливо, а сама поглядываю на убитого горем рыжика и быстренько снимаю брекеты, чтобы избежать лишних вопросов.
Божечки, сколько он здесь сидит на привязи?
В коридоре появляется мама. Взгляд недовольный. Губы поджаты. В руках лопатка для сковороды, которой раньше у меня в доме не было.
Весь ее вид выражает недовольство и я даже понимаю почему.
— И когда ты собиралась рассказать мне об этом? — тычет лопаткой в сторону кота.
— Ну, это временно, — снимаю обувь, стараясь не смотреть в глаза матери.
— На сколько временно? Потому что, судя по тому, сколько шерсти я вымела сегодня из квартиры, это «временно» тянется уже как минимум год.
— Ну, ма, — ною я, почесывая Демона за ушком, — подруга попросила присмотреть за ним несколько неедель. Посмотри, какой он миленький
Вру.
Не говорить же матери,
До тех пор пока не обзаведусь полным третьим объемом груди.
И об этот маме тоже знать не стоит.
— Милана, чем ты только думала когда решила жить в квартире с котом? Ты знаешь, сколько бактерий он разносит своими лапами? Сначала копается в своем лотке, а потом бежит на кухню. Я сегодня раз десять его со стола сгоняла. А потом с кровати. И запах, Милана, у тебя в квартире жуткий запах котячьей мочи!
Принюхиваюсь, пытаясь уловить тот самый запах, но нет, ничего.
— Ма, тебе кажется.
— Малана, делай что хочешь, но чтобы завтра его в квартире не было. А что если заявится хозяйка и увидит его? Она же тебя вместе с эти котом на улицу попрет.
— Ма, ну не каркай, а, — вздыхаю и, освободив Демона от оков шелка, иду в комнату.
— Ужин почти готов, — кричит она с кухни, — и вообще, могла бы сделать вид, что рада моему приезду!
— Я очень рада, мам, честно.
Открываю шкаф, любуюсь идеальными стопочками сложенной одежды, ведь еще рано утром здесь царил хаос, пытаюсь найти свою домашнюю футболку и замираю, наткнувшись взглядом на пустую полку в самом верху.
— Мааам, а где старая подушка? В шкафу была, на верхней полке.
— Там, где давно должна была быть. На мусорке.
Именно сейчас я поняла значение фразы — вся жизнь пролетела перед глазами. Только в моем случаи, перед глазами пролетела каждая мелкая и крупная купюры, которые с таким трудом были отложены на мое «счастье». И которые хранились в той самой подушке, которая, возможно, была уже в пути на городскую свалку.
Божечки, пусть она будет в мусорном баке. Сделай так, чтобы мусоровоз еще не приезжал опустошать его.
Резко срываюсь с места и в домашних тапочках, без куртки, вылетаю из квартиры. К моим денежкам.
Я спасу вас, родненькие.
— Дочь, ты куда? Что случилось?
Но отвечать на вопросы времени нет.
Семь этажей, четырнадцать пролетов, двор. К мусорным бакам успеваю почти вовремя.
Почти — потому что некая «дама без места жительства» (читай БОМЖ) с моей подушкой под мышкой медленно удаляется от синих пластиковых баков.
Вовремя — потому что появись я на минуту позже и все бы пропало.
— Женщина! Женщина! — ору отчаянно, пытаясь остановить ее.
Женщина не оборачивается, поэтому я, не сбавляя скорости, обгоняю ее и перекрываю путь.