Мечты роботов(Сборник)
Шрифт:
«Зачем ей понадобилось спасать обоих?» — подумал я.
— Не переживай за Братишку, — сказал я. — Это всего лишь прибор. У нас есть страховка, получим компенсацию и купим другого.
Кажется, я пытался все это сказать, но не уверен, что у меня получилось. Может быть, я просто хрипел и задыхался. Не знаю.
Не знаю, слышала она меня или нет. Мне показалось, она даже не поняла, что я пришел.
— Мне пришлось выбирать, — шептала Джози.
И я пошел туда, где лежал Чарли. Я прочистил горло и с трудом выговорил:
— Как мой мальчик? Сильно он пострадал?
Кто-то мне ответил:
— Может,
Я увидел Братишку. Одна рука была вывернута и не действовала. Он улыбнулся, словно ничего не произошло, и сказал:
— Привет, папаша. Мама вытащила меня из огня. Где Чарли?
Джози сделала выбор и спасла Братишку.
Не знаю, что было потом. Ничего не помню. Люди уверяют, что я ее убил. Будто бы меня не могли оттащить, пока я ее не задушил.
Может быть. Не знаю. Не помню. Знаю только… что она — убийца.
Она убила… она убила… Чар…
Она убила моего мальчика. И спасла кусок…
Кусок…
Титана.
«…Вставьте шплинт А в гнездо Б…»
(Перевод В. Постникова)
Дейв Вудбери и Джон Хэнсен, неуклюжие в своих скафандрах, с волнением наблюдали, как огромная клеть медленно отделяется от транспортного корабля и входит в шлюз для перехода в другую атмосферу. Почти год провели они на космической станции А-5, и им, понятное дело, осточертели грохочущие фильтрационные установки, протекающие резервуары с гидропоникой, генераторы воздуха, которые надсадно гудели, а иногда и просто выходили из строя.
— Все разваливается, — скорбно вздыхал Вудбери, — потому что все это мы сами же и собирали.
— Следуя инструкциям, — добавлял Хэнсен, — составленным каким-то идиотом.
Основания для жалоб, несомненно, были. На космическом корабле самое дефицитное — это место, отводимое для груза, потому-то все оборудование, компактно уложенное, приходилось доставлять на станцию в разобранном виде. Все приборы и установки приходилось собирать на самой станции собственными руками, пользуясь явно не теми инструментами и следуя невнятным и пространным инструкциям по сборке.
Вудбери старательно записал все жалобы, Хэнсен снабдил их соответствующими эпитетами, и официальная просьба об оказании в создавшейся ситуации срочной помощи отправилась на Землю.
И Земля ответила. Был сконструирован специальный робот с позитронным мозгом, напичканным знаниями о том, как собрать любой мыслимый механизм.
Этот-то робот и находился сейчас в разгружающейся клети. Вудбери нервно задрожал, когда створки шлюза наконец сомкнулись за ней.
— Первым делом, — громыхнул Вудбери, — пусть он разберет и вновь соберет все приборы на кухне и настроит автомат для поджаривания бифштексов, чтобы они у нас выходили с кровью, а не подгорали.
Они вошли в станцию и принялись осторожно обрабатывать клеть демолекуляризаторами, чтобы удостовериться, что не пропадает ни один атом их выполненного на заказ робота-сборщика.
Клеть раскрылась!
Внутри лежали пятьсот ящиков с отдельными узлами… и пачка машинописных листов со смазанным текстом.
Лучший друг мальчика
(Перевод
— Где Джимми, дорогая? — спросил мистер Андерсон.
— Возле кратера, — ответила миссис Андерсон. — С ним Робатт, все будет в порядке. А того привезли?
— Да, он на ракетной станции, проходит проверку. Я и сам дождаться не могу, когда его увижу. Я ведь не видел их лет пятнадцать с тех пор, как покинул Землю. Разве что в кино.
— А Джимми никогда ничего подобного не видел, — заметила миссис Андерсон.
— Естественно, ведь Джимми уроженец Луны и не бывает на Земле. Потому я и выписал его. Думаю, на Луне второго такого нет.
— Это стоит денег, — тихонько вздохнула миссис Андерсон.
— Держать Робатта тоже недешево, — сказал мистер Андерсон.
Джимми, как и сказала его мать, был возле кратера. По земным меркам, он был худым, но для своих десяти лет довольно высоким. Впрочем, благодаря скафандру выглядел Джимми скорее плотным и коренастым. К тому же он прекрасно справлялся с лунным притяжением, так, как не удавалось ни одному уроженцу Земли. Когда Джимми вытягивал ноги и прыгал, как кенгуру, отец даже не пытался угнаться за ним.
Южный склон кратера был пологим, а Земля в южной части неба (если смотреть от Луна-Сити, она всегда там, в южной части) почти полной и такой яркой, что освещала весь склон.
Даже изрядный вес скафандра не мешал Джимми взлетать на пологий склон одним длинным прыжком, отчего казалось, что лунного притяжения вовсе нет.
— Иди сюда, Робатт, — крикнул Джимми.
Робатт услышал его по радио, пискнул и поскакал следом.
Джимми, несмотря на всю свою подвижность, не мог обогнать Робатта с его четырьмя ногами и стальными сухожилиями. Робатт перелетел через голову Джимми, перекувырнулся и опустился почти ему под ноги.
— Не воображай, Робатт, — сказал Джимми, — и оставайся в пределах видимости.
Робатт опять пискнул, что означало на его языке «да».
— Я тебе не верю, обманщик! — крикнул Джимми, делая длинный прыжок, который перенес его поверх стенки кратера на внутренний склон.
Стенка кратера закрыла Землю, и вокруг сразу стало совершенно темно. Теплая дружелюбная темнота стерла границу между верхом и низом, разве что там, наверху, блестели звезды…
Вообще говоря, Джимми не полагалось играть на внутренней стороне кратера. Взрослые считали, что это опасно, потому что сами никогда там не были. Джимми же на этой ровной хрустящей поверхности знал каждую из немногочисленных скал. И кроме того, что опасного в путешествии сквозь темноту, если рядом прыгает, пищит и ярко светится Робатт? Робатт и в темноте точно знал, где находится Джимми и где находится он сам, поскольку пользовался радаром. С Джимми не могло случиться ровным счетом ничего плохого, пока Робатт рядом, пока он легонько отталкивает Джимми от скал, пока кружит вокруг него, спрятавшегося за скалой, с испуганным писком (хотя, конечно, Робатт прекрасно знает, где Джимми) или прыгает на Джимми, чтобы показать, как сильно он его любит. Однажды Джимми лег и притворился, что он ранен. Робатт включил радиосигнал тревоги, из Луна-Сити примчались спасатели, а отец потом высказал Джимми все, что он думал о такого рода невинных шутках, после чего Джимми не повторял ничего подобного.