Мечты роботов(Сборник)
Шрифт:
— Господи, вовсе не обязательно было вызывать меня! — воскликнул он.
Но Мадариан, не обращая внимания на его слова, захлебывался от восторга:
— Настоящее вдохновение! Ну просто гений!
Какое-то время Богерт молча смотрел на трубку и вдруг спросил растерянно:
— Что, уже? Ответ найден?
— Что вы, конечно, нет. Черт возьми, дайте нам время! Я говорю о ее голосе. Вот тут я блеснул! Вы только послушайте. Когда нас доставили в административный корпус Флагстаффа, контейнер открыли и Джейн вышла, все так и попятились. Струсили.
— И чем же все кончилось?
— Она с ними поздоровалась. Произнесла своим красивым контральто: «Добрый день, джентльмены! Рада с вами познакомиться!» Да, это то, что надо! Один сотрудник поправил галстук, другой пригладил ладонью шевелюру. Но лучше всех отреагировал самый пожилой: стал оглядывать свой костюм, все ли в порядке. Честное слово! Они прямо без ума от нее. Такой голос их сразу покорил, и для них она больше не робот, а женщина.
— Неужели они с ней разговаривали?
— Еще как! Надели я ее кокетливыми интонациями, они принялись бы назначать ей свидания. Условные рефлексы? Глупости! Вы же знаете, мужчины чрезвычайно чутко реагируют на голоса.
— Возможно, возможно, Клинтон. А где сейчас Джейн?
— С ними. Они не отпускают ее от себя.
— Черт возьми! Идите же к ней и не спускайте с нее глаз!
В последующие десять дней пребывания во Флагстаффе Мадариан все реже связывался с Богертом и его восторги явно шли на убыль. Джейн, сообщал он, ко всему внимательно прислушивается и время от времени отвечает на вопросы. Она по-прежнему пользуется успехом и ходит куда хочет. Но пока что безрезультатно.
— Ничего нового? — спросил Богерт.
Мадариан тут же занял оборонительную позицию.
— Еще рано о чем-либо говорить. Нельзя употреблять слово «ничего», когда речь идет об интуитивном роботе. Разве можно предвидеть, что и как на нее подействует? Сегодня утром, например, она спросила Дженсена, что он ел на завтрак.
— Роситера Дженсена, астрофизика?
— Ну да. Оказалось, что он не завтракал, только выпил чашечку кофе.
— Итак, ваша Джейн учится вести светские беседы? Вряд ли это оправдывает расходы…
— Послушайте, Питер, не валяйте дурака. Это не пустые разговоры. Для Джейн все важно… Раз она, задала такой вопрос, значит, он как-то ассоциировался с ее мыслями.
— А о чем она могла думать?
— Откуда мне знать? Если бы я знал, то сам был бы Джейн и вы бы в другой не нуждались. Но я убежден: что бы она ни делала, во всем есть скрытый смысл. Ведь заложенная в ней программа имеет главную цель — определить, существует ли планета с оптимальными условиями для жизни на оптимальном расстоянии…
— Ну ладно. Только больше меня не вызывайте, пока Джейн не найдет решения. Мне вовсе не обязательно быть в курсе мельчайших подробностей о возможных ассоциациях.
Богерт
Это заключительное, самое главное сообщение Мадариан произнес вполголоса. Его восторги прошли все фазы развития, и теперь он был почти спокоен.
— Она нашла, — сказал он. — Она нашла, когда сам я уже в это не верил. После того как два-три раза подряд записала в лаборатории то, что ей было нужно, и ни разу ничего дельного не сказала. Теперь все в порядке. Я говорю с борта самолета, на котором мы возвращаемся. Он только что взлетел.
Богерт наконец перевел дыхание.
— Слушайте, Клинтон, хватит болтовни. Вы получили конкретный ответ? Говорите без обиняков.
— Да, получил. Он у меня в кармане. Джейн назвала три звезды в радиусе восьмидесяти световых лет, в системах которых, по ее мнению, вероятность нахождения обитаемой планеты составляет от шестидесяти до девяноста процентов, а вероятность того, что по крайней мере одна из них та самая, которую мы ищем, — девяносто семь и две десятых процента, иначе говоря, уверенность почти полная. Как только мы вернемся, она объяснит нам ход рассуждений. Помяните мое слово, теперь вся астрофизика и космология будут…
— Все это точно?
— А по-вашему, я брежу? У меня даже свидетель есть. Бедняга просто подскочил от неожиданности, когда Джейн вдруг принялась излагать решение своим мелодичным контральто…
И как раз в этот миг произошло роковое столкновение. Мадариан и пилот превратились в кровавые лохмотья, а от Джейн вообще не осталось почти ничего.
Еще никогда в фирме «Ю. С. Роботс» не царило такого отчаяния. Робертсон пытался утешить себя мыслью, что, по крайней мере, катастрофа не выдала нарушения правил, в которых была повинна фирма.
Богерт сокрушенно покачал головой:
— Мы упустили превосходнейшую возможность помочь роботам завоевать доверие людей и наконец преодолеть этот проклятый комплекс Франкенштейна. Какой это был бы успех! Один робот нашел решение проблемы обитаемых планет, другие облегчают осуществление межзвездного прыжка. Роботы распахнули бы перед нами просторы Галактики. И помимо всего прочего, мы продвинули бы науку вперед в десятках различных направлений! Невозможно даже вообразить все преимущества, какие мы могли бы извлечь для человечества и для нас самих…
— Но разве мы не в состоянии создать новых Джейн, пусть даже без помощи Мадариана? — перебил Робертсон.
— Конечно, в состоянии. Но трудно рассчитывать, что соотношения снова будут удачными. Как знать, насколько мала вероятность полученного Джейн результата? А вдруг Мадариану просто бешено повезло, как это бывает с новичками? И только для того, чтобы он сразу же бессмысленно погиб. Метеорит угодил точно в… Нет! Это невероятно!
Робертсон нерешительно пробурчал: