Мечты серой мыши
Шрифт:
В офисе меня встретили враждебным непониманием. Надо признать, что люди, а в особенности мои коллеги — странные существа. Они во всем находят повод для зависти.
— Хм, — моя соседка по закутку, пышная блондинка Наталья, поджала губы, — можно подумать, у нас каждый день люди летают в загранкомандировки! Я вообще не понимаю, чего это твоему клиенту взбрело в голову тащить тебя к себе. Когда такое вообще было? Последний раз Дракон летал на стажировку в Германию два года назад. Удивительный случай, можно сказать, а она,
— На тебя бы посмотрела, окажись ты на моем месте, — огрызнулась я, с ужасом сознавая, что на эту смазливую рожу, возвышающуюся над противоположным столом, мне придется пялится до конца рабочего дня.
— Да брось ты, — отмахнулась Наташка и, томно закатив глаза, повела шикарной грудью в сторону кулисы, за которой обитал наш коллега Игорь. — Умотать бы от этой рутины… Я бы куда угодно слиняла.
— Как насчет моей дачи в Медведках? — тут же отреагировал из-за ширмы коллега.
«Что у них, передача образов на расстоянии?» — подумала я, глядя, как нервно вздымается Наташкина грудь. На моей груди обогатилась бы европейская силиконовая промышленность. Так что, в отличие от Наташки, я завидовала ей честно. А она явно переигрывала. Подумаешь, Италия! Ее вон любой мужик готов повезти к себе на дачу или еще куда подальше. А Игорь, Игорь совсем не урод. Симпатичный, веселый. С ним скучать Наташке не придется. Не то что мне в Италии. Отличная у меня перспектива: клиент-зануда — с одной стороны и добрый, но малопривлекательный следователь Свиридов — с другой.
Тут я усмехнулась. Вспомнила об Илье. Какой же он гад все-таки. И чувство юмора у него какое-то извращенное.
— Чего ты ухмыляешься, — тут же отреагировала Наташка и покраснела.
— Да так… — я делано углубилась в медиаплан какой-то малоинтересной мне компании. Скука смертная — рекламировать лекарственный препарат от несварения желудка. Да еще сомнительного качества, как и вся продукция, которая нуждается в рекламе.
— Нет, ты скажи! Игорек, пусть она скажет, чего она ухмыляется?
— Точно, пусть скажет, только погромче, а то мне совсем ничего не слышно!
— Ребят, вам что, делать нечего?!
— Ну не все же такие передовые сотрудники. Не всех же к клиентам в Италию приглашают.
— Не всех же на дачу ангажируют… — я тоже поджала губы.
Со мной происходило что-то странное. Определенно. Нельзя быть такой стервой.
Наташка опять залилась румянцем. Уже от злости:
— Завидно?
— А ты как думаешь?
— Я думаю, что тебе по утрам хотя бы умываться стоит. В Италии, конечно, мужики голодные до русских женщин, но не настолько же… Правда, Игорек?
— Дамы, я пас, — донеслось из-за ширмы. — Если женщины дерутся, лучше в драку не вступай…
— К твоему сведению, я даже накрасилась сегодня, — гордо заметила я.
Зря я оголила тылы. Наташка тут же вгрызлась в них, как голодная собака в мозговую кость:
— Ах, прости, это настолько незаметно… — она мягко мне улыбнулась и перешла на заговорщицкий шепот, который, впрочем, все должны были слышать. —
Она мерзко захихикала, а я заскрипела зубами. В этот момент от дверей офиса понеслось шушуканье. И это шушуканье приближалось по мере продвижения к нашему закутку потрясающего блондина с чарующей голливудской улыбкой. У Наташки по спине пробежала мелкая рябь. Она дернулась, приняв осанку воспитанной барышни. Я же, наоборот, ссутулилась, уставившись на Илью (а это был он) с нескрываемым недовольством.
— Привет, все дуешься? — он замер возле меня и подмигнул.
Вы когда-нибудь видели, как у молодой и привлекательной девушки падает на стол нижняя челюсть? Это зрелище не для слабонервных. Наташкина физиономия теперь напомнила мне открытый комод.
— Дуешься?!
Она округлила глаза, преобразившись из открытого комода в открытый комод с выпученными глазами. Но ее можно было понять. Она не знала подробностей нашей ссоры. К тому же и я до сегодняшнего утра находилась в армии дам, которые даже помыслить не смели, что на таких, как Илья, можно дуться.
— Уйди с глаз моих, — проворчала я.
— И не подумаю, — он присел на край стола.
— Это мой стол, — злобно заметила я.
— Я знаю, — он взъерошил волосы и подмигнул на сей раз Наташке.
Та, дуреха, опустила глаза долу и с придыханием произнесла:
— Если Амалия сердится, можете сесть на мой стол.
— Лучше на мой присядьте! — предложил из-за ширмы Игорек. — Я заодно погляжу на человека, всколыхнувшего наше болото.
— Благодарю покорно, — вежливо ответил им Илья, потом вытащил из-за пазухи конверт и протянул мне. — Что ты об этом думаешь?
Я взяла конверт и, бросив на него хмурый взгляд, вопросила:
— Как я сегодня выгляжу?
Он одарил меня белозубой улыбкой и радостно заверил:
— Как всегда, безупречно, моя богиня!
— Простите, — осторожно поинтересовалась Наташка. — Как у вас со зрением?
— Превосходно, а что?
— Тогда я ничего не понимаю, — она развела руками.
Я простила Илье дурацкую утреннюю выходку. Еще бы! Да я готова была расцеловать его на месте.
— Так что ты об этом думаешь? — он кивнул на конверт.
— Опять загадочные письма. Я их боюсь, — я раскрыла конверт и охнула, увидев его содержимое. — Два билета?!
— Два билета до Италии в первом классе. Я старался.
— Неплохо, — Игорек присвистнул и выглянул из-за ширмы. — Ваша фамилия случайно не Рокфеллер?
— Должен же я как-то искупить свою вину, — это Илья уже наклонясь ко мне прошептал.
— Полагаешь, что путешествие в твоей компании предел мечтаний для такой девушки, как я? — прошипела я в ответ.
— Что вы, мадам, — он придвинулся поближе. — Компания с вами — это большой приз для такого парня, как я. Правда. А кроме того, я очень хочу жить. Я продолжаю спасать свою шкуру. Уж не побрезгуйте обществом труса, миледи.